– Ваше Императорское Величество, – с задумчивым видом спросил барон, – может быть, в таком случае мы сможем рассчитывать на возможность обучения наших офицеров в Московской Императорской Военно-Инженерной Академии или других высших учебных заведениях России?

– Почему бы и нет? Но я поставлю определенные условия.

– Мы вас внимательно слушаем.

– Преподавание в Академии ведется на русском языке, поэтому все абитуриенты должны будут предварительно его выучить. Это раз. Обучение будет платным. Это два. В ходе обучения, если слушатель не будет справляться с учебной программой, его отчислят. Так поступают со всеми, кто учится в Академии, и делать исключение для подданных Педру II было бы несправедливо. Кроме того, для поступления в Академию ваши офицеры, как и все остальные, будут сдавать вступительные экзамены. Это три. Ну и, само собой, Москва с Рио-де-Жанейро должны будут предварительно подписать договор о мире и добром соседстве. Это четыре. Вас устраивают мои условия?

– Хм. А что будет в этом договоре?

– Я думаю, пункты обсуждаемы. В первую очередь меня интересуют транспортный и экономический аспекты. Например, неограниченное нахождение как судов России в портах Бразилии, так и наоборот. Даже в условиях войны, с оказанием всей возможной помощи. Упрощение налогового и пограничного контроля, для уменьшения сложностей как торгового оборота между нашими странами, так и путешествия частных лиц. И так далее. Думаю, там можно много что обговорить и продумать.

– Хм. Вы предлагаете равноправный договор? – слегка поднял бровь в удивлении ди Суси.

– Конечно. Причем в идеале я хотел бы привести его к формированию общей экономической зоны, как это сделано с Персией, Афганистаном и Швецией.

– Хорошо. Ни я, ни мои помощники не против подобной постановки вопроса.

– Отлично, – Александр улыбнулся. – Тогда давайте обсудим один щекотливый вопрос. Дело в том, что в глубине долины Амазонки у меня без малого пять миллионов акров[73]земли. На этой территории развернуто восемнадцать населенных пунктов с причалами, укрепленными поселениями, кое-какой инфраструктурой. Кроме того, они все объединены единой телеграфной сетью. Основная проблема, как я ее вижу, заключается в том, что этот весьма значительный кусок земли, будучи формально собственностью Бразильской Империи, фактически принадлежит России. И это неправильно. Вы согласны со мной?

– Безусловно. Это создает досужие разговоры в кулуарах уже сейчас. Вы готовы предложить нам что-то конкретное?

– Да. Будем говорить начистоту, чтобы не было никаких недоразумений. Мне нужны земли под плантации гевеи. Для России это важный стратегический продукт. Поэтому я предлагаю обменять уже освоенную территорию в глубине земель Бразильской Империи на пограничный участок.

– Как я понимаю, вы уже что-то присмотрели для этих целей?

– Конечно. Я хочу получить территорию в северо-западной части штата Гранд-Пара. То есть город Макапу и прилегающую территорию[74].

– Хм. Эта территория, как я понимаю, больше по площади, чем та, которую вы нам передадите.

– Да. Примерно в семь раз.

– Но это не будет равнозначным обменом.

– Будет. Потому что, во-первых, я передаю вам более-менее обустроенную обширную плантацию, на которой есть опорные пункты для транспорта, связь и прочие полезные вещи. Что делает эту землю сильно дороже. Во-вторых, я практически подавил там всякое сопротивление индейцев. Большая часть тех, кто не пожелал сотрудничать и мирно жить вместе, сейчас выступает в роли удобрений. Что делает территорию еще более ценной. Ведь помимо того, что там есть опорные пункты и связь, там довольно тихо. Сверх того я предлагаю вам еще четыре фрегата и два завода.

– Завода? – оживился Иренеу. – Каких? Я не слышал, чтобы вы на территории своей плантации возводили заводы.

– Не возводил. Я пришлю своих специалистов, которые помогут вам построить завод по производству моих лучших винтовок МГ В-58.

– А второй, как я понимаю, для патронов?

– Именно. Для укрепления вашей независимости это будет весьма кстати. Кроме того, я передам вам десять тысяч образцов и по пятьсот патронов к каждому. – Александр сделал паузу. – В учет компенсации стоимости новых уступаемых Бразилией владений.

– И построите двенадцать современных тяжелых фрегатов, – задумчиво произнес министр финансов Бразилии.

– Да. Как вы видите, стоимость предлагаемой мной надбавки вполне покрывает всю разницу в цене. Особенно если учитывать, какие я хочу взять у вас земли и какова их рыночная стоимость. Дикие джунгли с совершенно отвратительных климатом. Не лучшие места. У вас бы они пустовали, а мне они окажутся очень кстати. Так что, как вы считаете, с учетом подобных деталей мы получаем равноправный договор? – Барон взглянул на Александра задумчивым взглядом, минут пять что-то обсуждал на португальском языке со своими коллегами и ответил:

– Вполне. Мы считаем, что это будет честная сделка, выгодная как России, так и Бразилии. Впрочем, нам нужно посоветоваться с Императором. Ведь мы всего лишь дипломатическая миссия, облеченная весьма незначительными полномочиями. – Барон лукавил, соблюдая формальность и приличие, что, впрочем, не отражалось на его лице. Поэтому Александр предложил членам делегации в знак доброй воли, пока идет переписка с Рио-де-Жанейро, поучаствовать в культурной программе, «заготовленной для них». Само собой, никто ничего заранее не готовил, потому что вся эта встреча была неожиданностью и по большей степени импровизацией. Однако уважить гостей и повозить их по заводам да по полигонам в лучших советских традициях вполне смогли. Не обошлось и без прогулок на дирижабле, что последнее время входило в моду у Императора. Александр направлял на этот «аттракцион» всех или почти всех серьезных гостей столицы. Вроде бы мелочь, а приятно – у большинства дипломатов оставались вполне определенные «кишечные» эмоции, закрепляющие воспоминания о России как о стране – пионере воздухоплавания.

Под финиш этих переговоров, которые завершились лишь в апреле 1871 года, Александр наградил барона ди Суси титулом графа, а его ближайших сподвижников сделал баронами Российской Империи «за развитие дружбы между Россией и Бразилией». Впрочем, это уже была формальность, завершившая большой раунд весьма серьезных переговоров, итогом которых стали не только довольно любопытные обоюдовыгодные договоры, но и официальное приращение России Макапской губернией.

Испокон века все монархи были обречены на отсутствие личной жизни. Вернее, обязаны были делить ее с десятками, а то и сотнями пар любопытных глаз и ушей. Любая прогулка августейших персон всегда выливалась в красочное до маскарадности действие, где когорты ослепительных павлинов соперничали с хорами сладкоголосых соловьев, и превращалась в шумный карнавал болезненного тщеславия, неудовлетворенных амбиций и алчных замыслов. Даже желая проведать свою дражайшую супругу, живущую в соседнем крыле дворца, монарх вынужден был собираться как на войну, окруженный целой армией придворных прихлебателей, гвардейцев охраны и чуть ли не герольдов. А та встречала его в собственных покоях как на бастионах крепости во главе стройных рядов фрейлин и камеристок. Можно сказать, что наедине они оставались лишь во время исполнения супружеских обязанностей. Да и то, зная, что известная фраза «Я над ними свечку не держал» имеет альтернативный вариант, мы должны помнить, что каждая шутка содержит лишь долю шутки…