есть еще один персонаж без имени – монарх, местный царь. Он, правда, выборный, но я не об этом. Чем род аристократа древнее, тем короче будет имя ребенка. У моего сына оно будет из трех звуков. У монарха, как я сказал, его вообще нет. Так что можно считать, что все дети до совершеннолетия на Мау равны по статусу монарху.

– Чушь какая-то! – парадоксально отреагировала дочь.

– А как жену зовут?

Ответить я не успел, щелкнула входная дверь, Даша вздрогнула и напряглась – недавние события еще не забылись, но это был Федор – возбужденный и загадочный.

– Привет, мам! – Он поцеловал Дашу, забился в любимое кресло, по обычаю Мау – черт надоумил меня рассказать ему, – не здороваясь со мной.

– Дед, надо поговорить.

– Может, ты сначала руки помоешь? – возмутилась дочь.

– Я облизал уже, – объяснил Федор, но вылез нехотя из своего гнезда и затопал в ванную.

Даша не усидела, вскочила и устремилась следом – контролировать. Я откинулся в кресле, приходя в себя. То, что было для них красивой сказкой, еще совсем недавно было моей жизнью. Она еще не успела поблекнуть, выцвести, и рассказы о личном казались неуместными. Для меня все эти инопланетяне были недавним прошлым, я еще даже не успел ощутить разлуку с ними, и рассказывать о той семье было неловко и немного больно.

Пискнули очки, лежавшие неподалеку на столике под рукой. Я уже привычным жестом нацепил их и удивился – закрытый вызов, на иконке знакомое лицо – тот оперативник, которого я однажды видел в кабинете следователя. Уже привык, что куратор доступен всегда и легко решает любые вопросы. Для меня он стал представителем власти, Земли, если угодно. Так что же надо полиции?

– Илья, здравствуйте.

Выглядел тот не смущенным, а озадаченным, как будто сам не понимал, зачем связался со мной, но отступать уже некуда.

– Добрый вечер, – отозвался я.

– Чего ты говоришь? – выглянула Даша, увидела мой взгляд в очках, мгновенно сориентировалась, махнула рукой – извини.

– Скажите, Илья, вы знакомы с гражданкой Злобиной?

– С кем? – я удивился.

Естественно, у бывшей супруги, которую тщательно скрывала от меня дочь, когда-то была моя фамилия. Родители умерли, а других женщин с моей фамилией я не встречал. Хотя и был уверен – не то что в России, но и в одной только Москве найдутся таких тысячи.

Володин, вспомнил я фамилию опера, нахмурился, повел глазами и повторил:

– Анна Злобина.

Сначала я протупил, затем догадка подбросила меня из кресла, как катапульта.

– Может, Ана? – Я торопливо уточнил: – Анну не знаю, но мою жену на Мау зовут Ана!

Володин рассматривал меня в задумчивости. Молчал. Я уже начал заводиться, когда он неожиданно спокойно спросил:

– Вы можете описать ее?

– Жену?! Конечно. – Что за дурацкие вопросы? – Она черная. – Я запнулся. – Ну, не как негры, но очень темная кожа. Черты лица ближе к европеоидным. Волосы темные, прямые, толстые – она их часто в пучок такой собирает. Да и вообще – она красивая! Увидите, мимо не пройдете. – Я почему-то добавил: – Хотя это только на Земле безопасно. На Мау вам было бы лучше не подходить без спроса.

– Почему это? – удивился опер.

– Потому, – буркнул я, мое терпение заканчивалось.

Позади картинки с полицейским что-то двигалось, я присмотрелся, интерфейс тут же чутко переключился, стали видны удивленные лица дочери и внука, раздался голос Володина, и я вновь сосредоточился на нем:

– Посмотрите, пожалуйста, на это видео и ответьте на вопрос – знаете ли вы эту женщину? Предупреждаю, что данная процедура может рассматриваться в суде как процедура опознания.

В следующее мгновение я увидел Ану. Никаких сомнений! Какое-то помещение. Она сидит на стуле и смотрит мимо камеры. Поза, выражение лица, манера – скелле. Меня чуть мороз по коже не продрал! Сейчас обидится на что-нибудь и спалит полицейский участок к той матери! Тут же ощутил нешуточное облегчение – это Земля. По крайней мере, ее второе посещение этой планеты не начнется со смертоубийства!

– Блин! Декабристка хренова!

– Как вы сказали? – Володин.

– Я сказал: да, узнаю! Это моя супруга Ана Ур. Никогда Злобиной не была и не будет. Скорее всего, назвалась так, потому что это то немногое, что она знает по-русски!

– Илья, не волнуйтесь так. С ней все в порядке. – Он помолчал, разглядывая меня.

В голову не к месту влезла мысль – а как он меня видит? Ультраширокая камера на очках или ему стены помогают? Торопливо прогнал шальное мудрствование. Ана здесь!

– Илья, мы пытались с ней объясняться, но полицейский сервер не смог определить язык, на котором она говорит. Подключили лингвистов из университета – они теперь нам мозг выносят. Просят личного общения и больше материала для дешифровки. Не нашли на Земле такого языка, но нашли общие корни в некоторых словах с лингвистическими терминами, которые ходят в их среде со времен некоего Михаила Касимова – кстати, выдающаяся личность, в узкой среде, правда.

Я кивнул:

– Еще бы. Мишу звали Миутих.

Володин выпучил глаза:

– Да ладно!

– Вот вам и ладно! – Я ухмыльнулся и добавил: – Это и вас, товарищ майор, касается. Проверьте биографию выдающегося лингвиста и объясните, каким образом мой бред влияет на события пятнадцатилетней давности.

– Не помню, чтобы я называл вам свое звание. – Услышав этот голос, я усмехнулся. – Но можете не сомневаться, проверим.

Володин, отвернувшись, куда-то таращился, потом посмотрел в камеру, но обратился не ко мне:

– Товарищ Герасимов, не стоило вам вмешиваться в закрытый канал, да еще и под судебным ордером. Могу прямо сейчас организовать вам большие неприятности.

Изображение Сергея, который по факту засветился как майор Герасимов, не появилось, но голос оставался спокоен:

– Судебный ордер вам уже отправлен