– Почему простое? – удивился Ваня. – У тебя очень хорошее имя. Мою бабушку тоже звали Машей, Марией.

– Я бы хотела, чтобы у меня было более звучное имя, например Люси.

Названное имя вызвало у Вани какие-то неприятные ассоциации, но он не мог вспомнить какие. Безобразные ребята хорошо над ним поработали и полностью отбили ему память. Спасибо, что хоть спасительные слова и память о фонарике не отбили.

– Слушай, мне что-то это «Люси» не очень по душе, – сказал он, с интересом рассматривая девочку.

Она была примерно его возраста, может на год-два моложе. У неё были красивые, но очень грустные глаза.

– Маша, – не удержался Ваня, – а почему у тебя такие грустные глаза?

– Я очень болела, когда была живая, – сказала девочка так тихо, что приходилось напрягаться, чтобы услышать, о чём она говорит. – У меня была неизлечимая болезнь крови. В последнее время я уже почти не ходила в школу. Меня иногда навещали учителя и ребята из класса, но большую часть времени я была одна. Знаешь, я всегда любила мечтать, о чём угодно, и могла часами сидеть или лежать, выдумывая разные истории. А когда заболела, стала мечтать о добрых феях и красивых принцах, которые расколдуют меня и избавят от болезни. Потом мама подарила мне «Хроники Нарнии», где я прочитала историю о добром фавне, который спас девочку от неминуемой гибели.

Маша немного помолчала, а потом вдруг взорвалась такими неожиданно громкими словами, что Ваня даже вздрогнул.

– Злая колдунья превратила бы Люси в каменную статую, но фавн ценой своей жизни спас её!

– Вот почему тебе нравится имя Люси, – сочувственно произнёс Ваня.

Но Маша не обратила внимания на его слова и взволнованно продолжала:

– Прочитав эту книгу, я уже не мечтала ни о чём больше, кроме как о фавне. Я могла часами думать о нём и представлять нашу встречу. Я рисовала его и в своём воображении и на бумаге. Все стены моей комнаты были увешены его портретами.

– Ты мечтала, что фавн из Нарнии спасёт тебя от смерти, а его газовый вдохновитель привёл тебя, как свою рабу, с верёвкой на шее в КПП Скруджа МакДака, чтобы получить очередную звезду.

– Он получил за меня две звезды, – тихо добавила Маша, и её красивые глаза опять потускнели.

– А меня зовут Ваня. Я раб сгустка-Гарри, – сказал Ваня, чтобы отвлечь свою упавшую духом подружку от грустных воспоминаний. – Ты многое помнишь из прошлой жизни, в отличие от меня, – добавил он, и надежда опять поселилась в его сердце.

– А ты разве не помнишь? – удивилась Маша.

– Я не помню. Надо мной поработали на славу гневные Безобразия.

– Безобразия? – переспросила Маша.

– Да, Безобразия, – с тяжелым вздохом повторил Ваня.

– А кто они такие? – мечтательница Маша сразу оживилась.

– Да это такие дебелые ребята с дубинками. Они сначала дубасили друг друга своими брёвнами, а когда увидели меня, то дружно начали дубасить меня, пока не превратили меня в нечто, похожее на фарш для котлет.

Маша засмеялась, и у Вани так хорошо стало на душе, что он рассказал ей и про слюнявые поцелуи лысой Горгоны, да так, что его «находка» просто залилась смехом. Но, как только звуки смеха прорезали тишину багрово-красного мира, что-то произошло в окружавшем их инфракрасном мире. Они одновременно почувствовали это и затихли на полузвуке. Что-то подсказало Ване, что нужно прятаться. Он быстро оглянулся вокруг себя, но, не увидев ничего подходящего, просто упал на землю, где стоял, и потянул за собой и Машу.

– Не шевелись, – только и успел сказать он, потому что в этот момент у них над головами раздался свист, как будто что-то с невообразимой скоростью промчалось над ними.

Когда свистообразный звук почти затих, Ваня осторожно приподнял голову. Багровое небо разрезала надвое полоса, напоминающая след от реактивного самолёта, только чёрная. С нескрываемой тревогой в голосе он тихо сказал:

– Я знаю, что это такое. Это дозор покемонов, охраняющих лагерь. Твой смех вызвал сотрясение этого мира, потому что здесь не смеются. Здесь только страдают и мучаются. Теперь они ищут того, кто посмел нарушить основной закон лагеря, чтобы наказать его. Ой, как же мне не хочется оказаться в этих противных руках!

– Что же нам делать? – дрожа от испуга, спросила Маша.

– Нам нужно спрятаться, чтобы нас не нашли. Что это? Ты слышишь?

– Что? Где? Слышу…

От парализовавшего её страха, Маша отвечала невпопад, но было ясно, что она тоже что-то слышала.

– Они возвращаются, – догадался Ваня. – Если они нас найдут, нам конец. Бежим! – Он схватил свою «находку» за руку, и хотел было бежать, но Маша, и до того еле стоявшая на ногах, упала, как только Ваня потянул её за собой.

– Маша, соберись, вставай! Они вот-вот будут здесь! – но девочка не могла подняться. Страх сковал её так, как будто на ноги ей надели тяжёлые кандалы. Она не могла даже пошевелиться. Ваня попытался поставить её на ноги, но ничего не получалось.

«Что же это такое? – думал Ваня. – Я её нашёл, чтобы теперь из-за неё окончательно погибнуть? Разве можно будет выйти из штрафного барака? Нет, там мне уже ничто не поможет, даже фонарик».

Ваня помнил, какой шум произвёл луч молитвы, отброшенный фонариком, когда он был на распределительном пункте. Они увидят луч! Они его видят, и они его боятся, боятся больше всего на свете. Они просто отберут у меня фонарик и уничтожат во мне способность помнить и сопротивляться.

– Маша, умоляю тебя, соберись! – Ваня тянул девочку за руку, но она лежала, как неживая.

«Бросить её и бежать! – неожиданно для самого себя сказал Ваня и опустил безжизненную руку. – Нет, я не могу её бросить! Не для этого я её нашёл».

Ваня взял на руки неподававшую признаков жизни душу и быстро, насколько хватало сил, побежал прочь от дороги, на которой стоял. Впереди не видно было ничего, что могло бы послужить укрытием. Нелёгкая ноша отнимала последние силы, а свистящий звук становился всё более и более отчётливым.

«Всё, ещё совсем немного, и они будут здесь, – от одной этой мысли Ваня почувствовал подступающую к горлу тошноту. – Если я буду продолжать бежать, они точно меня увидят. Скорее, просто почувствуют по вибрации воздуха. Нужно лечь и затаиться. Они же не увидели нас, хотя пролетели, можно сказать, прямо над нами».

Ваня опустил Машу и хотел лечь рядом с ней, но что-то подсказало ему, что будет надёжнее, если он накроет её своим телом. Именно в этот момент, прямо над ним, раздался свист пролетающего дозора покемонов.

На этот раз покемоны сразу не улетели. Они кружили и кружили над местом, где лежали души-беглецы, как будто бы что-то почувствовав. Несколько раз они опускались так низко, что Ваня весь сжимался от страха. Казалось, вот-вот, и эти мерзкие лапы схватят его и потащат туда, где будет нескончаемая мука и боль, но каждый раз покемоны пролетали мимо, как если бы какая-то сила ослепила их. Наконец свистящий звук покемонского дозора затих и больше не возвращался. Покемоны улетели.