– Повтори последнее движение.

– Какое?

– Переверни его в руке.

– А, это!

Юноша качнул мечом, эфес скользнул по тыльной стороне его ладони, и большой палец лег под головку рукояти.

– Сам сообразил или увидел?

Кэр рассмеялся:

– Наставник! Да ты раз двести заставлял меня делать так шестом.

– Так, да не так. А сделано хорошо! – Он нахмурился.– Преграды больше не рубить. Это «скорпион», а не двуручный «единорог»!

– Я в состоянии отличить дерево от железа,– заверил юноша.– Скажи, кто придумал эти устройства? – Он указал на дорожку.

– Кто придумал, известно одному Ашшуру. Когда-то тут тренировались Алые. Потом им соорудили кое-что получше, и эту отдали нам, Потерявшим Жизнь.

– Я не прочь взглянуть и на «кое-что-получше».

– Для этого надо стать одним из Алых. Нам с тобой – заказано.

– Почему, наставник?

– Гвардию набирают только из чистокровных карнитов. Даже сам Фаргал не имеет права интересоваться тайнами их мастерства. Но ему – без надобности.

Бос засмеялся.

– Алые – серьезные воины! – со знанием дела согласился Кэр.

– Ты-то откуда знаешь? – Гладиатор бросил на подопечного острый взгляд.

– Они убили моего наставника,– объяснил юноша.– А мой наставник – из лучших бойцов клана Мечей. Это серьезно!

– Глядя на тебя – могу представить,– отозвался Бос.

– Правда, Алых было трое,– прибавил Кэр.

– Чтобы уложить меня, потребовалось бы не меньше двоих! – не без гордости сказал Бос.– А может, и двоих не хватило бы. Ладно, парень! Ты видел только пару ее трюков.– Он указал на «живую» дорожку.– А их здесь – восемнадцать! Так что…– Он набрал в грудь воздуха: – Верхний! Делай!..

– А! Благородный Советник Шера! – проворчал Гронир, слегка шевельнувшись на ложе.– Чем обязан твоей милости?

Гагаран, неодобрительно приподняв бровь, окинул взглядом комнату. И поразился богатству убранства. Никакого вкуса (впрочем, чего ожидать от плебея?), но сколько здесь дорогих, очень дорогих вещиц!

Гагаран поднял позолоченную статуэтку храмовой танцовщицы… Да нет, какое там – позолоченную… Чистое золото, если судить по весу! А камешки, которыми выложен пояс фигурки, ее серьги, ожерелья… Все – чистейшей воды!

Шера вздохнул: недешево обойдется ему подкуп такого человека, как Управитель Гронир.

Гронир зачерпнул пальцами единственной уцелевшей руки сладкую массу из чаши, ловко скатал шарик и запихнул в рот.

– Так. Слушаю тебя…– пробормотал невнятно.

По подбородку Управителя потекла липкая сладкая слюна.

«Что же это я стою перед ним?» – спохватился Гагаран и поспешно прилег на свободное ложе.

Он ожидал, что хозяин предложит угощение или вино, но эта жирная жаба понятия не имела о том, как себя вести.

Гронир дожевал, присосался к бокалу с вином. Бокал изумительной красоты, фетский, весь словно составленный из прозрачных, искрящихся драгоценных камней.

Гронир допил до дна, поставил, рыгнул.

Гагаран не мог оторвать глаз от бокала. Такое чудо! А рядом – оплывшая рожа бывшего Алого.

«Свинья больше понимает в табитском жемчуге, чем эта жаба – в чудесах, которые награбил!» – не без зависти подумал Советник.

– Мне нужен один человек. Раб,– уточнил он.

– За чем же дело стало? – равнодушно отозвался Гронир и снова рыгнул.

– Этот человек – в твоем ведении,– заявил Шера.

– Ну и что с того?

– Он – ученик на Гладиаторском Дворе,– начиная сердиться, произнес Гагаран.– Имя его – Кэр, если не ошибаюсь.

– Что он натворил? – осведомился Управитель, слегка заинтересованный.– Имей в виду: мои гладиаторы подвластны лично царю! А судьей над ними он поставил меня.

– Он не совершал преступления,– сказал Советник.– Я хочу его купить.

– Невозможно купить царского раба! – немедленно отреагировал Гронир.

«Поменьше бы тебе жрать, жирная жаба, да побольше думать о том, что жрешь!» – с отвращением подумал Гагаран.

– Тогда – выкупить.

– Невозможно выкупить царского раба! – заявил Гронир и крякнул от удовольствия.

– Выходит, ничто не может освободить гладиатора? – с подвохом спросил Гагаран.

– Народ. Народ может его освободить,– сказал Гронир.

Сказал, как сплюнул.

– Но,– стараясь держать себя в руках, продолжал Советник,– за хорошие деньги можно купить для царя еще лучшего гладиатора. Даже двух!

– Все царские гладиаторы – лучшие.– Гронир смерил собеседника взглядом, прищурился.– А что ты называешь хорошими деньгами?

– Скажем… Десять золотых.

Шера удвоил сумму, которую собирался назвать еще пять минут назад.

– Что ж…– Управитель слепил еще один комок и отправил в рот.– Дешать шолотых – хорошие деньги…

Советник подумал: сейчас согласится. И пожалел, что не сказал «пять».

– Хорошие деньги… Для тебя…– И прижмурился от удовольствия.– Но не для царя Фаргала!

«Ах ты мерзкий безрукий вонючий сын подзаборной шлюхи!» – рассвирепел Шера.

Но лицом остался спокоен.

– А что же – хорошие деньги для царя? – спросил, будто невзначай.

«Жаль, что мы – одни! Не то подловил бы тебя на оскорблении личности Императора».

– Для царя?..– выдержал паузу, передразнивая Гагарана.– Ну, скажем… Сто золотых!

– Сто золотых?

У Советника дух перехватило от подобной наглости.

– Или благородный Шера полагает, что сто золотых – много?

– Да! То есть – нет!

Спохватившись, Гагаран сообразил, что речь идет совсем не о рабе. Теперь Советник уже радовался, что беседа – без свидетелей.

– Но сто золотых – очень большие деньги!

– А кто спорит? – удивился Гронир.– Да. Большие.

Ум Гагарана бешено работал. Сто золотых. Целое состояние. С ума сойти! Но, с другой стороны: что такое для Шера – сто золотых? Тем дороже будет подарок, который он преподнесет своей Ирдик!

Гронир видел: аристократишка почти готов. И точно определил миг, когда губы Гагарана шевельнулись, чтобы сказать…

– Сто золотых – значительная сумма,– произнес он, прежде чем Советник успел вымолвить слово.– По-царски значительная сумма. За раба. Но…– упреждая реплику Гагарана.– Есть еще одна небольшая деталь, благородный господин Советник! Совсем небольшая деталь. Но очень важная.