Основное направление развития цивилизованных сообществ на земле шло в сторону коммерциализации жизни, при которой на первый план выступает выгода. Но как только результатом игры становятся деньги или статус, позволяющий иметь много денег, игра прекращает свои полномочия как честная игра, как способ реализации свободы. Это подтверждает нарастающее число допинговых скандалов в Олимпийских играх и международных соревнованиях, бесконечные публикации о подтасовках на конкурсах красоты, творческих конкурсах и даже философских диспутах. Коммерциализация игры лишает ее всех привилегий творческой активности, а потому мы не будем касаться в дальнейшем изложении такого типа игр, которые являются лишь субпродуктом, заменителем игры как свободного и творческого времяпровождения человека. В этом случае маской игры прикрываются специально разработанные механизмы порабощения человека обществом потребления, включения его в непрерывную вереницу событий купи-продай. Большинству дошкольников недоступны эти особенности современной действительности, а потому, играя, они делают это совершенно безвозмездно.

В исторической действительности игра имела и сакральное (священное) значение. Это означает, что в определенный момент игры человек не только реализовывал самого себя в некотором действии, но и участвовал в созидании мира совместно с богами. Именно поэтому все религиозные обряды внешне похожи на игру и активно принимают ее. Примером такого благожелательного отношения может быть театрализованное представление, рассказывающее о рождении Иисуса, в рождественские праздники, которое приветствуется католической церковью.

В архаических обществах эта сакральная игровая реальность была даже более важной, чем окружающая человека действительность. Например, в Древнем Китае люди верили, что музыка, танцы, священные состязания поддерживают правильное течение мировых событий, предохраняют мир от распада. В Древней Греции во время спортивных игр прекращалась любая другая деятельность и, прежде всего, военные действия, поскольку нарушение правил игры с этой точки зрения влекло нарушение правил бытия вообще. В современном иудаизме в момент священного отдыха нельзя работать, а нарушение этого запрета грозит нарушителю тяжелыми карами [8]. Игра как форма поддержания мироустройства продолжает жить в индивидууме, проявляясь в ритуалах и навязчивых действиях при неврозе или измененных состояниях сознания, например, во время сильного стресса.

Роль игры как механизма снятия напряжения – катарсиса – подчеркивал и М. М. Бахтин (1972). С его точки зрения, основной особенностью игры является то, что она не интересуется результатом, поскольку направлена на реализацию эмоций.

Очевидно, что все перечисленные характеристики игры в полной мере подходят под определение творчества. Связь игры с творчеством признавали еще психологи XIX века. Первые психологические работы напрямую выводили эстетическую деятельность из песен и танцев традиционных и архаических культур. Т. Рибо [148] утверждал, что игра представляет собой более общее понятие, в которое включается в том числе и эстетическая деятельность, то есть творчество в данной классификации – это один из видов игры. Уже в самом раннем возрасте у детей обнаруживаются творческие процессы, которые лучше всего выражаются в играх. Т. Рибо идет даже дальше, полагая, что человеку присущи частные инстинкты, проявляющиеся в форме творчества, которые сначала реализуются в игре, а затем – в искусстве. Он выделил и основные признаки инстинкта творчества: интуиция, способности к игре, бескорыстность, гедонизм. С этой точки зрения не всякая игра – искусство, но всякое искусство, будучи иллюзорным, – игра [147].

Итак, игру и искусство роднит свобода. Игра освобождает, крушит гнетущие ценности, смеется над оскопляющей идеологией, раскрепощает жизненную энергию, возвращает человеку вкус к жизни [186].

Игра – основополагающий фактор человеческой жизни. Она образует связь между внутренним, субъективным представлением человека о мире и внешним миром. Она связывает воедино сон и явь и придает им смысл. Именно творческий способ наблюдения, более чем что-либо иное, заставляет человека признать, что жизнь стоит того, чтобы ее прожить. Вне игры внутренняя реальность характеризуется покорностью, при которой мир и его детали принимаются, но лишь в аспекте того, что им нужно следовать или под них подстраиваться. Покорность чревата для индивида чувством безнадежности, бессмысленности всего, в том числе и жизни [295].

О детской игре написано бесконечно много, что позволяет любой тезис о ней подкрепить соответствующей цитатой.

Игра – это вид непродуктивной деятельности, мотив которой заключается не в ее результате, а в самом процессе [160].

Если развитие приспособлений для дальнейших жизненных задач составляет главную цель нашего детства, то выдающееся место в этой целесообразной связи явлений принадлежит игре [56]. «В действительной жизни дитя не более как дитя – существо, не имеющее еще никакой самостоятельности, слепо и беззаботно увлекаемое течением жизни; в игре же дитя уже зреющий человек, пробует свои силы и самостоятельно распоряжается своими же созданиями» [178].

Игра для ребенка выполняет многообразные функции, среди которых: социализация, обучение общению, воспитание, отдых, удовольствие, компенсация. В игре складывается способность ребенка управлять своим поведением [201]. Он не выполняет ту деятельность, которая обыденна для взрослого, но переживает в процессе ее имитации приятные ощущения человека, владеющего ситуацией. Ребенок не способен осуществлять то, что делает взрослый, но в игре он похож на него в мире, отличном от действительности, но позволяющем реализовать те эмоции, которые пока еще нельзя прочувствовать в реальности из-за незрелости физической и психологической, отсутствия умения, навыков, знаний.

Ребенок смотрит на созданный им мир очень серьезно, одушевляя его. Он прекрасно отличает, несмотря на все увлечения, придуманный им мир от действительного и охотно ищет опоры для воображаемых объектов и отношений в осязаемых и видимых предметах действительной жизни. В этом он похож на поэта, который делает то же, что и играющее дитя: он создает мир, к которому относится очень серьезно, то есть вносит много увлечения, в то же время резко отделяя его от действительности [183].

В игре ребенок может быть свободным и всемогущим, независимым и самостоятельным. В ней он развивается физически (рис. 7.3), эмоционально (рис. 7.4), интеллектуально (рис. 7.5) и эстетически (рис. 7.6).

Рис. 7.3. Физическое развитие ребенка во время игры

Рис. 7.4. Игра выплескивает эмоции ребенка и способствует их структурированию

Рис. 7.5. Интеллектуальная игра