Я нахожу, что компании становятся интереснее, чем обычно, когда для них наступает полоса небольших неприятностей. Поэтому я выбрал осень 1966 года, чтобы бросить взгляд на Xerox и его сотрудников — эта мысль не оставляла меня больше года. Я начал с того, что ознакомился с одним из продуктов компании. Набор копиров Xerox и сопутствующих изделий поистине впечатлял. Был, например, Xerox-914, машина размером с письменный стол, делавшая черно-белые копии любых текстов — печатных, рукописных, машинописных — и рисунков, не превышающих формат 23 × 36 см, со скоростью печати одной копии за 6 секунд. Xerox 813 намного меньше, его можно поставить на стол. Это была та же модель 914, из которой, по выражению технических специалистов Xerox, выкачали воздух. Модель 2400, скоростная множительная машина размером с современную кухонную плиту, пекущая копии со скоростью 40 в минуту или 2400 в час. Модель Copyflo, способная увеличивать микрофильмированные изображения до формата страницы и распечатывать их. Модель LDX, с помощью которой документы можно передавать на расстояние с помощью телефонного провода, радиоволн УКВ-диапазона или коаксиального кабеля. И наконец, Telecopier, устройство, работающее не на принципах ксерографии, созданное фирмой Magnavox, но продаваемое Xerox. Оно представляло собой более современную версию LDX и было особенно подходящим для неспециалистов, так как, присоединив к телефону этот ящичек, можно было передать небольшую картинку (правда, с массой писков и щелчков) любому абоненту, у которого имелся такой же ящичек. Из всех моделей первым автоматическим ксерографическим прибором, самым важным для Xerox и потребителей, была модель 914, бывшая одновременно и символом технологического прорыва.

Бытует мнение, что модель 914 — самый успешный с коммерческой точки зрения товар в истории. Но это утверждение невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть, если только Xerox не опубликует точные размеры своих доходов от продажи конкретных моделей. Тем не менее компания утверждает, что в 1965 году доля 914-й модели в доходах компании составила 62 %, то есть более 243 млн долл. В 1966 году модель 914 можно было купить за 27 500 долл. или взять напрокат за 25 долл. в месяц и заплатить 49 долл. за копии, по 4 цента за штуку. Компания сознательно держит высокие цены, чтобы стимулировать прокат, так как он приносит Xerox наибольшую прибыль. Модель 914, выкрашенная в бежевый цвет и весившая 300 кг, очень похожа внешне на современный L-образный металлический стол. Подлежащую копированию вещь — плоскую страницу, разворот открытой книги или даже небольшой трехмерный предмет, например часы или медаль, укладывали лицевой стороной на стеклянную поверхность окна в верхней панели устройства, затем нажимали кнопку, и через 9 секунд на поднос, расположенный в том месте, где была бы корзина для «исходящих» бумаг (если бы это был стол), выпадала копия. С технологической точки зрения 914-я модель — настолько сложное устройство (по утверждению специалистов Xerox, сложнее автомобиля), что постоянно ломалось. Поэтому Xerox приходилось содержать многотысячную армию ремонтников, всегда готовых прибыть по вызову на место поломки. Самая частая неисправность — заклинивание листа с копией. На жаргоне компании оно называлось «блокадой выдоха», так как каждый лист «выдувался» на место, где происходило копирование, потоком воздуха, и поломка возникала, если поток воздуха слишком слаб или слишком силен. Неправильно направленный поток воздуха иногда выдувал лист бумаги на горячие детали машины. Листок воспламенялся, и машина испускала клубы белого дыма. В таких случаях оператору надо либо ничего не делать, либо прибегнуть к маленькому огнетушителю, который входит в комплект поставки. Но лучше не делать ничего, так как пламя очень быстро гасло само, а вылитое на аппарат ведро воды могло привести к опасному для жизни короткому замыканию высокого напряжения на металлические части машины. Помимо этого, машина требовала внимания и ухода со стороны операторов, которыми почти всегда бывали женщины (девушки, работавшие на пишущих машинках, называли себя «машинистками», но, к счастью, никто из операторов Xerox не называл себя «ксероксистками»). Их задача — восполнять в машине запас бумаги и черного электростатического порошка (тонера), а самую главную деталь — селеновый барабан — регулярно протирать специальной хлопчатобумажной тряпочкой и полировать. Пару дней я наблюдал за работой Xerox-914 и его оператора. Это было почти интимное общение, какого я никогда не видел между женщиной и конторским оборудованием. Девушка, работающая на пишущей машинке или на телефонном коммутаторе, не испытывает интереса к оборудованию, потому что в нем нет никакой тайны, а компьютер скучен, потому что абсолютно непонятен. Xerox-914 похож на животное: его надо кормить, холить и лелеять; выглядит он устрашающе, но его можно обуздать. Он склонен к непредсказуемым шалостям, но, вообще говоря, благодарно реагирует на доброту. «Сначала я его боялась, — сказала мне девушка-оператор, работавшая на 914-й модели. — Люди из Xerox говорили: “Если бояться, то он не станет работать”, и, знаете, так и есть. Он хороший мальчик; теперь я его люблю».

Продавцы Xerox, как я узнал из бесед, все время пытались придумать новые способы использовать копиры компании, но снова и снова узнавали, что покупатели намного опередили их в изобретательности. Одно весьма причудливое использование ксерокса гарантировало невестам получение желаемого подарка. Будущая невеста приносила список нужных ей подарков в ближайший универмаг и передавала его в отдел услуг для новобрачных, оснащенный копиром Xerox. Каждая подруга невесты, которой предварительно посылали письменное приглашение, приезжала в магазин, приходила в отдел обслуживания новобрачных и получала список в копии. Согласно ему она и покупала подарок, после чего возвращала копию в отдел, где из списка вычеркивали купленные товары, чтобы шаблон можно было исправить и изготовить копии для следующих подруг. В полицейских участках Нового Орлеана и в некоторых других городах, вместо того чтобы корпеть над квитанциями с описью вещей, изъятых у лиц, проведших ночь в карцере, все эти вещи — бумажник, часы, ключи и все подобное — просто клали на стекло Xerox-914 и через несколько секунд получали, так сказать, пиктографическую опись. В больницах ксерокс использовали для копирования электрокардиограмм и результатов лабораторных анализов, а брокерские фирмы для экономии времени раздавали клиентам отксерокопированные рекомендации. Любой, кто хотел попробовать новый способ использования, мог бросить монетку в щель копира, стоявшего в каком-нибудь табачном или канцелярском магазине, и поупражняться в изобретательности (интересно отметить, что производитель выпускал платные копиры Xerox-914 в двух модификациях — одна работала за монетку в 10 центов, другая — за монетку 25 центов; покупатель или арендатор мог выбрать любой вариант по своему усмотрению).

Копированием можно и злоупотреблять, и подчас злоупотребления могли быть весьма серьезными. Наиболее частый вид злоупотребления — избыточное, чрезмерное копирование. Тенденция, ранее характеризующая исключительно бюрократов, распространялась все шире. Делать две или больше копий, когда достаточно одной, или делать копию, когда она не нужна; делать копии «в трех экземплярах», желая подчеркнуть бюрократичность требования, стало обычно реальной практикой. Нажать кнопку, услышать жужжание, увидеть идеальную копию в лотке — все это вызывало у неофита головокружение от восторга. Оператор чувствовал невероятно сильное желание скопировать все документы, какие нашлись у него в кармане. Человек, начавший пользоваться копиром, подсаживался на него, как на наркотик. Возможно, главная опасность такого пристрастия — не столько нагромождение никому не нужных папок в кабинетах и потеря нужных документов в груде бумажного хлама, сколько рост негативного отношения к оригиналам: усиливается ощущение, будто ни одна вещь не имеет никакой ценности, если она не скопирована (или не представляет собой копию).