– Верим, – поспешно сказал Саша, скорее только для того, чтобы отец поскорее отвязался, – ему, в отличие от брата, было совершенно неинтересно слушать эти подробности.

– Почему бы не сдать его в милицию? – резонно предположил Игорь. – Ведь ты сам там работаешь, так ведь было бы правильнее. Или в психушку, раз он не в себе.

Клепа мысленно сосчитал до десяти, всеми силами удерживая себя, чтобы не наорать на проявляющего излишнее любопытство сына. Ну почему он не сидит спокойно, как Александр, а все лезет со своими вопросами? Клепа давно заметил, что, несмотря на внешнее сходство сыновей, их внутренние качества отличались как небо и земля.

– Если бы я это сделал, и у меня и у него начались бы проблемы, – промолвил он. – Куда серьезней, чем проблемы с психикой. На данный момент это невыгодно нам обоим.

– Что, в сарае лучше, чем в ваших камерах? – недоверчиво спросил Саша и машинально посмотрел в сторону сарая.

– Поверь, да, – серьезно сказал Клепа. Он помолчал немного и произнес:

– Я хочу вас попросить ничего не говорить матери. С ней я уж как-нибудь сам объяснюсь.

Саша равнодушно пожал плечами, Игорь молча кивнул. У Клепы чуть было не вырвался вздох облегчения.

– Я отвезу вас, – сказал он, вставая.

– Да уж, будь столь любезен, – проворчал Саша.

После того как Клепа отвез сыновей домой, он вернулся на дачу. В машине к нему внезапно с пугающей беспомощностью пришло осознание содеянного. Ведь, по сути, он совершил еще одно преступление. Этого психа разыскивают за убийство по всей стране, а он, Клепа, вернее, Жданов Дмитрий Егорович, не просто гражданин, а (заметьте!) начальник милиции в это время прячет его у себя в сарае! Как вам это?! Вместе с тем что-то подсказывало ему, что старика ни в коем случае нельзя было оставлять в отделении.

Он уже подъезжал к воротам, как сердце его отчаянно забилось – а вдруг этот сумасшедший старикан все же сбежал? Смог ведь он совершить побег из психушки… Но его опасения были напрасны, Никто продолжал тихо сидеть внутри. Он сидел на корточках, в полной неподвижности, и при этом глаза его были прикрыты наполовину, отчего создавалось впечатление, что он либо находился в состоянии гипноза, либо обкурился какой-нибудь дряни. Одна его рука была прикована наручниками к огромным тискам. Клепа побеспокоился, чтобы в пределах досягаемости старика не было никаких предметов, которые тот мог бы использовать для нападения или побега.

Клепа залил кипятком лапшу быстрого приготовления, брезгливо вдохнул идущий от дешевой стряпни пар, после чего зашел в сарай.

– Ты это… поешь, – сказал он, ставя на пол еду.

– Tempus edax, homo edacior,[19]– пробормотал сквозь дрему Никто и открыл глаза, оскалившись в улыбке.

– Чего? – насторожился Клепа, и пальцы легли на рукоятку «ПМ». – По-русски говори!

– Знаешь, зачем я здесь? – неожиданно задал вопрос Никто. Он даже не взглянул на дымящуюся лапшу, хотя в последний раз ел сутки назад червивое яблоко.

– Ну? Я добиваюсь у тебя этого уже последние десять часов, – сказал Клепа.

– Я пришел посмотреть, как вы будете умирать, – прошептал Никто и с блаженством потянулся. Как кот на подоконнике, нежась на солнышке.

– Мудак, – сплюнул Клепа. У него было огромное желание перевернуть ногой «обед» этого старого пердуна, но он взял себя в руки. Затем вышел наружу и повесил на дверь замок.

– Мудак, – повторил Клепа, словно успокаивая самого себя, после чего зашагал к дому.

Клепа во всем любил комфорт и ничуть этого не стеснялся. Если уж иметь машину, так не какую-нибудь задрипанную «Хендай», а «Ленд Крузер» со всеми наворотами. Если бассейн – то не яму посреди двора с мутной лужей, а нормальный водоем, где можно не только пердеть и пузыри ловить, но и плавать, и даже нырять с вышки. Если дачу – так не «хижину дяди Тома», а добротный дом со всеми удобствами. Он не боялся слухов, хоть Горячий Ключ и был небольшим городом, где его знала каждая собака. У него были прекрасные отношения с мэром, прокурором и другими высокопоставленными лицами города и даже с губернатором края, поэтому проверять источники его благосостояния никто не спешил.

Дача Клепы была универсальной – там было все, что необходимо для автономной жизни, – газ, электричество, вода, необходимый набор продовольственных запасов, баня, бассейн и… сарай. В нем он решил подержать Никто, по крайней мере, до тех пор, пока не обсудит возникшую проблему с Русланом и Серым.

Вспоминая Серого, Клепа поджал свои полные губы – в последние дни бывший зэк вел себя как-то странно. Вот и сегодня позвонил ему с утра, про какие-то проблемы плел… Странно уже то, что Серый решил обратиться к нему за помощью.

Ладно, пока Рус дрыхнет в самолете, а Серый «улаживает» свои дела, у него есть время. Он решил позвонить Рите. Лена, конечно, великолепная жена и замечательная мать, но иногда мужчине требуется немного разнообразия…

Впрочем, тут Клепу ждало разочарование – телефон любовницы молчал. А он как раз хотел ей сказать, что приготовил подарок ее сынишке.

«Не ее, – поправил его внутренний голос, – не ЕЕ, а ВАШЕМУ сынишке».

Клепа почесал затылок. Рита действительно уверяла его, что Мишка отчаянно похож на него (хотя о каком сходстве может идти речь, когда ребенку недавно только десять месяцев исполнилось?), и он даже сам был готов поверить в это, но… возможно, он просто не готов был снова почувствовать себя в роли папаши. Хватит с него и Сашки с Игорем, у него и так забот по горло. Кроме того, у его Лены, второй жены, была шестилетняя дочка от первого брака, и относился он к ней со всей теплотой и нежностью, как к собственному ребенку. Но и бросать Риту с Мишкой он не намеревался.

* * *

Определить среди встречающих человека Клепы не составило труда – Руслан узнал его по милицейской форме. Однако, прежде чем сесть в машину, он попросил сержанта подождать, а сам метнулся в расположенный на территории аэропорта детский магазин, где выбрал в подарок детям Клепы и Серого две роскошные куклы. Для самих друзей детства он приготовил кожаные чемоданчики с походными наборами: компасом, многофункциональным ножом с широким лезвием и серебряной фляжкой с пятью стопками.

Они ехали в служебной машине с завывающей сиреной, сержант лихо объезжал «путавшиеся» на дороге машины, ежеминутно вылетая на встречную полосу, и в эти моменты у Руслана сердце проваливалось куда-то в район паховой области и он мысленно читал молитвы.

Встреча была теплой, даже Руслан не ожидал от старого друга подобного проявления чувств. Растроганный Клепа через каждые пять минут хлопал его по плечу и спине, улыбаясь во все свои тридцать два зуба (семь из которых уже сверкали золотыми коронками), смахивал слезу и просил рассказать «как там в проклятой Америке?».