– То есть ты можешь совсем не есть?

– Могу. Только зачем? Ведь так приятно пообедать в компании красивой девушки!

Я насупилась:

– А ты, значит, только в компании красавиц принимаешь пищу? Я учту.

– Для меня теперь существует только одна красавица, и она очень мешает мне доесть эту рыбу.

Я засмеялась и стала уписывать шашлык. «Черт возьми, Мила! Что это? У тебя был приступ ревности или ты ведешь себя, как тринадцатилетняя девочка, еще не научившаяся разговаривать с людьми? Вот это новости! Кое-кому нужно следить за языком!»

После еды мне захотелось травяного чая. Мы выбрали мятный и к нему кальян.

Я всего один раз пробовала курить на дне рождения своего знакомого. Тот кальян был на абсенте с вишневым табаком, я долго сопротивлялась, но теплая компания дружно уговорила меня попробовать. Мне казалось, что абсент и табак начисто лишат меня способности соображать, но страхи оказались беспочвенными: слегка закружилась голова, и больше ничего.

Мы с Робертом выбрали кальян на молоке, с грейпфрутом и виноградом. Нам принесли огромный агрегат, явно привезенный из арабской страны. Кальянщик, красивый парень восточного типа, раскурил его и ласково поглядел на меня, передавая трубку. Роберт помрачнел. Я высвободила одноразовую пластиковую насадку из упаковки, с наслаждением затянулась сладким дымом, подождала, когда кальянщик выйдет, и невинно спросила:

– Роберт, что-то не так?

Стронг взял у меня трубку, шумно затянулся и проговорил, пуская дым:

– Не знаю, когда я перестану так реагировать. Я знаю, ты в этом не виновата, но каждый раз, когда на тебя смотрит кто-то из мужчин, мне хочется убить всех, в том числе и тебя.

Я придвинулась к Роберту почти вплотную. Мы сидели на мягком диване, утопая в многочисленных подушках. Я скинула легкие кеды и забралась на мягкое ложе с ногами. Затем почти легла на Роберта, доверчиво положив ему голову на плечо; приблизилась губами к его уху и прошептала:

– Помню, что ты просил пока не трогать тебя, но я не могу. У меня тоже есть желания, и я совсем не умею их контролировать.

Роберт посмотрел на меня изменившимся взглядом, из которого напрочь исчезла царившая там недавно безмятежность. Он полностью развернулся ко мне и слегка прижал, повалив на диван. Теперь я лежала под ним и захлебывалась от новых ощущений, затопивших тело. Стронг завел мои руки наверх, затем дернул молнию на моей кофточке, и я застонала, протяжно и глубоко. Правда, немедленно пожалела об этом, поскольку в любой момент в этот уютный кабинет могли войти – официантка со сладостями к чаю или кальянщик со свежими углями. Впрочем, думать об этом совсем не хотелось. Роберт провел языком по моей шее – от ложбинки у самого основания до подбородка. Я снова застонала, но уже тихонько. Ощущения были запредельными. Роберт нашел мои губы и с жадностью прижался к ним. От его тела шел такой жар, что мне стало трудно дышать. Я чувствовала, как он старается сдержаться и не овладеть мною здесь и сейчас. Роберт целовал мои губы, щеки, глаза, лоб так нежно, насколько было возможно. Наконец, я почувствовала, что больше сдерживаться он не может. Его трясло. Стронг резко отстранился и хрипло пробормотал:

– Прости. Я опять не удержался.

Я поднялась на подушках и сказала звенящим голосом:

– Поехали к тебе.

Никогда не думала, что первая предложу это мужчине!

В этот момент в кабинет вошел-таки парень, который отвечал за кальян. Он понимающе посмотрел на нас, быстро поменял угли и удалился.

Роберт сидел в задумчивости, а я снова затянулась фруктовым дымом.

– Я никогда и ничего не боялся в этой жизни, – неожиданно сказал он, – а тут вдруг как будто сломалось что-то внутри. Нет, я по-прежнему не боюсь за себя. Мою жизнь не так-то просто взять. – Он усмехнулся. – Я боюсь за тебя. Боюсь, что не успею вовремя, не почувствую, что тебе нужна помощь.

– А ты будь со мной. Всегда, – предложила я.

– Еще я боюсь себя. И это – самое страшное. Я не вполне владею собой, когда ты рядом.

– А по-моему, вполне! – беззаботно заметила я.

– Ты не знаешь, о чем я думал, мечтал, когда мы… – Он осекся, потом продолжил: – Какие животные инстинкты ты разбудила во мне. Если бы ты знала, что творилось в моей голове, пока ты извивалась подо мной, невинно наслаждаясь поцелуями. Ты, такая чистая, как порхающий по летнему полю мотылек, и такая порочная, как сам грех…

Я молчала, иногда наполняя легкие ароматным дымом. Мне были понятны чувства Роберта, и я была согласна со всеми определениями.

– Я остановился только потому, что почувствовал приближение постороннего. Остановился с трудом. На мгновенье показалось, что было бы проще убить его, чтобы не мешал. Это ужасно. Так не должно быть. Но это так. Как нам быть с этим?

Он посмотрел на меня взглядом, полным горечи и отчаянья.

Я пожала плечами и предположила:

– Может, ты испытываешь эти страшные эмоции, потому что пока я тебе не принадлежу. Когда желания исполняются, человек успокаивается. Я готова исполнить твое желание – давно готова, с первой встречи. Просто не сразу это поняла.

– Я тоже, – признался Роберт, – не сразу понял. Когда я увидел тебя впервые, ты была еще совсем маленькой – лет двенадцать тебе было. Я должен был кое-что узнать, и мне пришлось несколько раз наблюдать за твоей жизнью. Она многих интересует.

Я изумленно молчала, затем, когда эта мысль улеглась в голове, спросила:

– Это из-за моего отца?

Роберт покачал головой:

– Не только. Ты и сама представляешь для них огромный интерес. Ребенок Ясного отца и обычной земной женщины не должен обладать сверхспособностями, тем более такими сильными. Это почувствовали, когда ты была еще совсем маленькой. Меня попросили понаблюдать за тобой. Я тогда был в Могадишо, с совершенно другой миссией. Мне было приказано лететь в Москву. Все это мне показалось очень странным.

– Но ведь голливудский актер английского происхождения Роберт Стронг никогда не служил в горячих точках?

Роберт покачал головой.

Я продолжила:

– Если почитать твою биографию в Интернете, то ты даже в баре ни с кем ни разу не подрался. Учился в элитной школе для мальчиков, в двенадцать лет перешел в другую. Начал играть в школьном театре. Потом получил приглашение в полупрофессиональную театральную труппу, где тебя и заметил твой агент. Именно он подыскал тебе неплохие роли в большом кино, которые сделали тебя по-настоящему знаменитым.

Роберт серьезно посмотрел на меня и спокойно сказал:

– Мила, первый фильм с известным актером Робертом Стронгом появился ровно четыре года назад. До этого ни в прессе, ни на пленке не было ни одного упоминания обо мне.

Я выдохнула, вспомнив, что феномен Стронга активно обсуждался на всевозможных форумах. Всем фанатам действительно было интересно, каким образом их кумир умудрился так быстро взлететь на голливудский олимп. Его слава стремительно набирала обороты именно в последние четыре года. Этот факт поклонники признали удивительным и вскоре приняли как должное. За это время Стронг получил мировое признание, всевозможные награды и вошел в список самых влиятельных людей мира, потеснив некоторых русских олигархов и американских медиамагнатов с их привычных позиций. Ему приписывали романы с самыми красивыми актрисами Голливуда.