Женщина из Удачного окинула взглядом тесный кружок своих изумленных слушателей и коротко рассмеялась.

— Вы что, не знаете собственной истории? Торговцы всегда так поступают. Мы движемся дальше. Кроме того, — пожала она плечами, — ничего больше нам не остается.

Девятнадцатый день месяца Молитв, шестой год Вольного союза торговцев

От Детози, смотрительницы голубятни в Трехоге, — Эреку, смотрителю голубятни в Удачном

Послание от Совета торговцев Кассарика к Совету торговцев Трехога, касательно землетрясения в Дождевых чащобах, черного дождя и белого паводка, а также вероятной гибели участников похода в Кельсингру, команды «Смоляного» и всех драконов.

Эрек, мы никогда еще не видели внезапного наводнения, сравнимого с нынешним. На раскопках погибли люди, новые пристани, недавно достроенные в Кассарике, разрушены, множество деревьев по берегам реки вырвано с корнем. Только по счастливой случайности уничтожено так мало домов. Сильно пострадали мосты и Зал торговцев. Сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем об участи драконов и их хранителей. Я только вчера получила твое письмо, где ты сообщил, что собираешься посетить Дождевые чащобы. Надеюсь, выехать ты не успел. Если с тобой все благополучно, пожалуйста, извести меня сразу, как только прочтешь эти строки.

Детози

Вода плеснула ему на лицо, пробудив от кошмара. Он закашлялся и сплюнул.

— Прекрати! — придушенно выговорил он, надеясь, что голос прозвучит грозно. — Вон из моей комнаты. Я уже встаю. Я не опоздаю.

Несмотря на его просьбу, вода снова облила ему лицо. Ну, сейчас он задаст своей глупой сестрице!

Седрик открыл глаза и очутился в новом кошмаре. Он висел лицом вниз в пасти дракона, плывущего по белой реке. В небе брезжил неверный свет зари. Голова его болталась над самой водой. Драконьи зубы легонько сдавливали ему спину и грудь. Руки и ноги свисали из пасти, взрезая поверхность воды. Река толкала плывущую драконицу, неуклонно снося ее ниже по течению. Она явно устала, но упорно и размеренно гребла передними лапами. Седрик повернул голову и увидел, что только ее плечи и голова еще выглядывают из воды. Медная тонет. И когда силы оставят ее, она пойдет ко дну. И сам он вместе с нею.

— Что случилось? — спросил он сипло.

«Большая вода».

Она вроде бы и промычала ответ, но слова прозвучали прямо у него в голове. Драконица передала ему образ: рушится белая волна, несущая с собой камни, бревна и трупы животных. Даже теперь текучую поверхность реки усеивал разнообразный мусор. Мимо них по течению проплыл спутанный клубок из растений и щепок плавника. В глубине мелькнули копыта какого-то мертвого животного. Река закружила клубок, и он рассыпался.

— Что случилось с остальными?

Драконица не ответила. Седрик болтался так близко к поверхности, что не мог толком оглядеться — повсюду была только вода. Могло ли это быть правдой? Он медленно повертел головой из стороны в сторону. Ни «Смоляного», ни лодок. Ни хранителей, ни других драконов. Только он сам, Медная, широкая белая река и лес вдали.

Он попытался вспомнить, что случилось до того. Он сошел с баркаса. Поговорил с Тимарой. Отправился искать драконицу. Он твердо решил покончить со сложившейся ситуацией. Как-нибудь. И на этом его воспоминания обрывались. Он поерзал в драконьей пасти. Это пробудило боль там, где зубы впивались в плоть. Свисающие ноги замерзли и почти онемели. Кожа на лице горела. Седрик пошевелил на пробу руками и обнаружил, что они его слушаются, но даже от этого легкого движения голова драконицы покачнулась. Она кое-как выправилась и поплыла дальше, но теперь Седрик почти окунался в реку. Вода едва не захлестывала драконью пасть.

Он огляделся, пытаясь определить, далеко ли до берега, но не нашел никакого берега вовсе. Сбоку из воды торчали какие-то деревья. Когда он развернул голову в другую сторону, то увидел только воду. Когда это река стала такой широкой? Седрик заморгал, пытаясь сосредоточить взгляд. День постепенно разгорался, свет отражался от белой поверхности воды. Под деревьями не было суши — река затопила берег.

А драконица плыла вниз по реке, увлекаемая течением.

— Медная, — окликнул Седрик, пытаясь привлечь ее внимание.

Она сосредоточенно гребла дальше. Юноша порылся в памяти и вспомнил ее имя.

— Релпда, плыви к берегу. Не по течению. Плыви к деревьям. Вон туда.

Он попытался поднять руку и указать направление, но шевелиться оказалось больно, а драконица в ответ на его движение повернула голову, едва не окунув его лицом в белый поток. И продолжила размеренно грести вниз по течению.

— Проклятье, да слушай же меня! Поворачивай к берегу! Больше нам рассчитывать не на что. Отнеси меня туда, к деревьям, а потом делай, что тебе угодно. Я не хочу сдохнуть в этой реке!

Трудно сказать, заметила ли вообще драконица, что он с ней разговаривает. Раз-два, раз-два, работала она лапами. Седрик раскачивался в такт ее упрямым гребкам.

Он задумался, сумеет ли добраться до края леса сам. Хорошим пловцом он не был никогда, но, возможно, страх смерти придаст ему сил. Седрик на пробу согнул ноги, получив в награду очередное погружение в воду и осознание того, что уже промерз до костей. Если драконица не дотащит его до берега, сам он туда ни за что не доберется. А судя по ее движениям, было сомнительно, что справится даже она. Но она оставалась его единственным шансом на спасение, если только он сумеет ее убедить.

Седрик вспомнил об Элис и Синтаре. Поднял руку, прикоснувшись к челюсти Релпды — плоть к чешуе. Кожа на ладонях сделалась нежной и сильно сморщилась от долгого пребывания в воде. Руки покраснели, и Седрик подозревал, что если их согреть, то он изведется от боли. Но сейчас не стоило об этом думать.

— О, прекраснейшая, — начал он, ощущая себя полным дураком.

Почти сразу же в его разуме затеплилась искорка внимания.

— Чудесная медная королева, сияющая подобно только что отчеканенной монете. Ты, чьи глаза чаруют, а чешуя искрится, пожалуйста, услышь меня!

«Слышу тебя».

— Да, услышь меня. Поверни голову. Видишь вон там деревья, торчащие из воды? Красавица, если бы ты отнесла меня туда, мы оба могли бы отдохнуть. Я бы почистил твою шкуру и, возможно, нашел бы для тебя какую-нибудь пищу. Я же знаю, что ты голодна. Я чувствую.

Он только сейчас, в некотором смятении, понял, что это так. И если он немедленно не отвлечется, то ощутит и нарастающую усталость дракона. А ну назад!

— Давай отправимся туда, где тебя ждет отдых, которого ты так заслуживаешь, а я буду счастлив очистить твою морду от грязи.

Ему плохо давалась лесть. И Седрик не представлял, чем еще может порадовать драконицу, кроме как похвалив ее красоту. Договорив, он подождал ответа. Релпда повернула голову, глянула на деревья и продолжила грести. Они не свернули прямо к берегу, но теперь, по крайней мере, через какое-то время непременно с ним встретятся.