– Извиняюсь, – басом прогнусавил мужчина и пошел своей дорогой.

«Встречаются еще мамонты в наших краях!» – подбодрил себя Балуев, едва оправившись от удара. Лица мужчины он не разглядел, но, проводив его недобрым взглядом, обратил внимание на длинные седые волосы, собранные в хвостик.

– Не входите пока, – предупредил Геннадий Сергеевич очередь, и та агрессивно промолчала.

Приемщица растерялась, засуетилась, не зная, куда его усадить, но он не собирался садиться.

– Успокойтесь, – приказал он ей, – мне некогда чаи распивать, да и у вас работы полно. Ответьте мне только на один вопрос. К вам приходила сегодня девица лет двадцати с изумрудами?

– С изумрудным гарнитуром? – уточнила она.

– Нет. Просто камни, без огранки.

– Такой не было. Без огранки только что перед вами мужчина приносил.

Но он не продавал, а только просил оценить. Я взвесила, назвала ему цену…

– Это такой здоровый, с хвостиком? – перебил ее Геннадий.

– Да, – подтвердила приемщица, – он сказал, что еще подумает. А камушки, между прочим, высший сорт…

Последней фразы он уже не слышал, потому что тут же бросился в погоню.

Однако мужчины в клетчатой рубашке и след простыл. Балуев опустился на ближайшую скамейку, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями. Такую замечательную фигуру, как у этого здоровяка, мог увидеть его шофер и подсказать шефу, в какую сторону тот направился, но оболтус, по обыкновению, спал, откинув голову назад, и ничем не мог помочь Геннадию Сергеевичу.

Выходит, есть еще сообщник, предположил Балуев, от одного она избавилась, а другому доверяет настолько, что даже дала оценить камни. А может, девице вообще отведена небольшая роль, которую она уже с блеском отыграла и ушла за кулисы? Я здорово ушибся, налетев на этого верзилу. При желании он мог бы превратить ее в лепешку и моего бедолагу Федю заодно. С ним надо быть поосторожней! Но куда же он подевался, черт возьми! Не успел он так подумать, как увидел, что здоровяк в клетчатой рубахе вовсе никуда не подевался, а преспокойно вышагивал из булочной обратно к ювелирному. Быстро он надумал, раз уже возвращается. Решил, что надежней будет превратить камешки в денежки.

Геннадий ошибся. Мужчина не собирался возвращаться в магазин. Не дойдя до ювелирного, он завернул во двор. Балуев не заставил себя ждать и последовал за ним.

Свернув за угол, он чуть не опоздал. Здоровяк направился ко второму подъезду и начал набирать код. Геннадию пришлось идти на крайность, забыв про осторожность.

– Подождите! – крикнул он на бегу. Мужчина обернулся. Балуев представлял его себе гораздо моложе. На лице нет гладкого места – все в морщинах.

– Слава Богу, успел! – театрально воздел он руки к небу. – Спасибо, что подождали.

– Это вас я чуть не сшиб в магазине? – припомнил тот.

– Кажется, – нехотя признался Геннадий. – Я уже полчаса здесь околачиваюсь. Пришел к другу в гости, а записную книжку дома оставил. Ни кода не помню, ни телефона. У меня на цифры вообще памяти нет.

Вызвав лифт, здоровяк с хвостиком отметил:

– Что-то я вас не видел в очереди, а вы так торопились попасть в кабинет, что чуть не расшиблись.

– Еще бы мне не торопиться! Приемщица – наша общая подруга. Я хотел узнать у нее код или телефон, – нашелся Геннадий, – но напрасно торопился, она ни черта не помнит!

– Что это у вас у всех с памятью приключилось? А квартиру-то хоть помните?

– Помню только, куда идти, – невесело улыбнулся Гена, он не рассчитывал на такую дотошность. Они вошли в лифт и одновременно спросили:

– Вам на какой этаж? Вымученно посмеялись.

– Мне-то на пятый, – признался здоровяк. – А у вас, наверно, и эта последняя цифра вылетела из головы?

– Непременно бы вылетела, – согласился Балуев, – но я помню, что мой приятель живет на последнем этаже.

Лифт был старый, с окошком, и Геннадий рассчитывал подглядеть, в какую сторону направится его попутчик, когда выйдет на своем этаже. Ведь на каждой площадке по две квартиры, и тогда можно будет считать дело сделанным. Но мужчина с хвостиком не оправдал его надежд.

– Желаю вам все-таки встретиться с вашим приятелем, – сказал на прощание он и, выйдя из лифта, подождал, когда Балуев прикроет дверь и отправится восвояси.

Доехав до следующего этажа, Геннадий подумал:

«Он понял, что я за ним слежу. Если я сейчас выйду из лифта, мне несдобровать!» И нажал на кнопку с цифрой "I".

Проезжая мимо пятого этажа, почувствовал на себе свирепый взгляд старикана в клетчатой рубахе. Тот стоял на прежнем месте, не продвинувшись ни на сантиметр ни влево, ни вправо, лишив тем самым Балуева последнего открытия.

Но и так он узнал больше, чем надеялся узнать, и теперь им владело единственное желание – вырваться из подъезда невредимым, настолько не верилось в собственный успех.

Геннадий Сергеевич пулей вылетел из подъезда, хотя понял уже, что за ним никто не гонится. Он прикинул, что окна квартиры на пятом этаже должны выходить и во двор, и на проспект Мира, а это значит, что он сейчас наверняка находится под наблюдением. Под пристальным наблюдением. И если еще засветит свою машину, то будет полным идиотом. Он не пошел к машине, а вернулся в ювелирный.

Директор магазина расплылся в золотозубой улыбке. Это был парень примерно его лет, кряжистый и тучноватый, но с подвижным лицом, особенно если видел начальство.

– Я уже не знал, что и подумать! – Он развел руками. – Приемщица сказала, ворвались к ней, как вихрь! А ко мне даже не заглянули! Ай-ай-ай, Геннадий Сергеевич! – ласково устыдил он шефа.

Тот же, удобно устроившись в кресле и восстановив дыхание, скомандовал:

– Прикажи заварить мне крепкий кофе и пошли кого-нибудь за моим шофером!

Когда удивленного, заспанного оболтуса ввели в кабинет, Балуев сразу взял его в оборот. Прежде всего он описал ему внешность старикана и девушки.

– Поставишь машину напротив второго подъезда и не будешь спускать глаз! Понял? – Тот ошарашенно кивнул. – Если кто-нибудь из них выйдет, сразу позвонишь мне сюда. Дай ему свой телефон, – приказал он директору. Золотозубый протянул шоферу визитную карточку. – Если опять уснешь, завтра же рассчитаю!

Ясно тебе?

Оболтус так резко дернул головой, что все изумились, как она удержалась у него на плечах. А между тем он гордо понес ее из кабинета.

– Ничего против не имеешь, если я у тебя немного погощу? – обратился Геннадий Сергеевич к директору магазина.

Золотозубый не преминул вылить на него ушат лести и выказать безграничную радость оттого, что он хоть чем-то может помочь.