Ирина снова потянулась и замурлыкала по-кошачьи. В субботу вечером приезжала мать. Привезла продуктов, подбросила деньжат. В воскресенье после обеда укатила обратно в Москву. На «промысел».

Андрей Панкратович уже два дня не показывался. Идиотское его поручение Ирина не выполнила, да и черт с ним. В крайнем случае вернет деньги, и дело с концом. Слепой, может, и пересчитывать их не станет.

Она протянула руку к джинсам, висящим на стуле, чтобы пересчитать деньги. Но бумажника в кармане не оказалось. Ирина посмотрела под стулом, спрыгнула с кровати, заглянула под нее, осмотрела всю комнату и только тогда поняла, что умудрилась потерять почти двести рублей. Не успела она придумать, что же теперь скажет деду Панкратычу, как услышала его тяжелые шаги.

– Впусти меня, девушка, – сказал дед, остановившись за дверью.

Накинув футболку, она подошла к двери, открыла ее и, как всегда при виде деда, ощутила дуновение старости-сырости.

– Все нормально, Андрей Панкратыч, – сказала она, стараясь придать голосу уверенность. – Я этого парня видела и в лицо очень хорошо запомнила. Только, где он живет, не узнала, потому что он уехал. На мотоцикле уехал.

Андрей Панкратович ухватился за косяк двери, и Ирина поспешила его успокоить:

– Но он истринский. Это точно. Я его раньше на танцах видела.

– А как… – хотел что-то спросить дед, но Ирина перебила его, решив, что если уж начала врать, то надо продолжать в том же духе. Побольше напустить тумана, обнадежить старика и уж потом что-нибудь придумать, чтобы выкрутиться.

– Я теперь каждый раз на танцы ходить буду, – затараторила она, – и в кинотеатр, и по магазинам, и в монастырь, если надо. Где-нибудь он обязательно появится, и уж тогда-то я его не упущу.

– Молодец, девушка, – дрогнувшим голосом сказал Андрей Панкратович. – А как ты узнала, что он тот самый?

– Так иконка-то горячей стала – сил нет, – нашлась Ирина. – Я ее чуть из рук не выронила. А парень этот молодой, лет семнадцати, невысокого роста, симпатичный такой. А мотоцикл у него – «Ява». Номер я, правда, запомнить не успела, но он не московский, это точно, а подмосковный. Первая буква – «Ю».

– Молодец, молодец, – не переставая твердил дед. – Все я тебе расскажу, все. И тайну открою. Пойдем, девушка, со мной – когда узнаешь все, то и отыскать его быстрей сможешь. – И он поманил Ирину, как бы приглашая последовать за собой.

ПЕРВОЕ СВИДАНИЕ

В кинотеатре показывали «Табор уходит в небо». На экране цыганка Рада раздевалась перед Зобаром. Широченные цветастые юбки одна за другой веером ложились на землю, а Зобар и вместе с ним три с половиной сотни истринских зрителей с нетерпением ждали, когда же наконец эти юбки закончатся. Шурик смотрел «Табор» уже в третий раз – перед этим дважды отстаивал длиннющие очереди в московский кинотеатр «Ереван». Но сейчас его интересовали не сюжет и не прелести Рады, а две девушки, сидящие на два ряда впереди и чуть левее его.

В кино он сегодня не собирался. С утра отец на своей старенькой «победе» повез его и Андрея в Лисавино. Вчера при виде полной корзины грибов у отца чуть слюнки не потекли. В машине он всю дорогу выпытывал у широко зевавшего Андрея, какие места уже обобраны и куда теперь лучше идти за настоящими, хорошими грибами. В лесу отец сначала не отставал от молодежи, но потом Андрей шепнул Шурику, что, мол, есть секретный разговор и пора от предка отрываться.

Прибавив ходу, они оставили отца далеко позади, и тут Андрея словно прорвало. С упоением рассказывал он брату о счастливейшей ночи в своей жизни: и как бежал в обход, чтобы, словно невзначай, встретиться с Таней, и как они познакомились, и что он чувствовал, когда она улыбалась ему, и как они гуляли до самого утра, болтая обо всем на свете.

Шурик одобрительно ему поддакивал, но, узнав, что Андрей на прощание даже не сделал попытки поцеловать свою возлюбленную, разочарованно пожал плечами и еле сдержался, чтобы не отпустить по этому поводу пару шуточек. Дразнить брата не стоило, тем более еще неизвестно было, чего бы он сам добился на первом свидании.

Про то, что Шурик видел ночью, и про найденный бумажник он молчал. Сказал только, что, придя к танцплощадке и безуспешно прождав там Андрея с полчаса, отправился домой и лег спать.

Фотографию из бумажника Шурик держал при себе. В лесу, вместо того чтобы все внимание уделять грибам, то и дело украдкой доставал ее из кармана рубашки и любовался Ириной. Она была очень похожа на артистку из фильма «Свадьба в Малиновке» – ту самую, которая «тараньку – зубками». Такая же крепкотелая – не ущипнешь, загорелая, белозубая, сероглазая и черноволосая, только без косы. Ему очень хотелось бы с ней познакомиться. Желательно – так же легко, как познакомился Андрей со своей Таней.

Шурик решил, что обязательно вернет Ирине и бумажник, и деньги, но не знал, как лучше это сделать. К примеру, можно было подойти к ней на улице и спросить: «Не ваш ли бумажник я случайно нашел и не ваша ли это фотография, на которой вы так неотразимы?» Но тогда, наверное, пришлось бы объяснять, где нашел и когда.

Признаться, что видел, как бумажник вытащила из кармана джинсов ее маленькая подружка, пока он подсматривал за ними из-за кустов, Шурик не мог. Да и Коротышку вот так вот разоблачать не хотелось. Она хоть и украла, но это не значит, что воровка по жизни. Вон Андрей – тоже украл иконку из музея, но разве он вор!

Грибов он набрал дай бог треть корзины. Отец даже удивился, что так мало. У него самого корзина была почти полная. Андрей же, как всегда, нашел больше всех: и подберезовиков, и белых, а на самом выходе из леса в елочках наткнулся на два огромных и главное – нечервивых подосиновика.

Вернувшись из леса, Андрей отдал свои грибы Шурику, пообедал и, быстро собравшись, уехал в Москву – пора было начинать подыскивать место будущей работы. Сказал, что пробудет там несколько дней – пока не найдет чего-нибудь подходящее.

Шурик весь день шлялся по городу. Он надеялся повстречать Ирину, но увидел ее только около семи вечера у кинотеатра. Она вместе со своей маленькой подружкой стояла в очереди за билетами. Шурик тоже встал в очередь и, взяв билет на ближайший сеанс, во весь дух помчался домой за бумажником. И вот сейчас деньги, как говорится, прожигали ему задний карман брюк.

Когда на экране старый солдат Данила всадил кривой нож в спину убийце дочери, Шурик покинул свое место и пробрался поближе к выходу. В зале зажегся свет.

Как и надеялся Шурик, интересовавшие его девушки потеряли друг друга в толпе выходящих из кинотеатра зрителей. Сначала мимо него прошла Ирина. Потом рядом оказалась Коротышка. В последний момент, подумав, что делает что-то не то, Шурик преградил ей дорогу и сунул бумажник под нос.

– Коротышка, можно вас на минуточку?

– Чего-чего? – возмутилась было девушка, но, увидев бумажник, озабоченно прикусила нижнюю губу.

– Я все знаю и все видел вчера вечером. – Он взял ее за руку и притянул к себе.