В результате в 1379 г. сыгнакские аристократы призвали к себе Токтамыша. Ему без боя подчинились города Сауран и Отрар, а затем он во главе своих приверженцев двинулся к столице. Тимур-Малик со своими войсками выступил ему навстречу. Однако эмиры-заговорщики, не вступая в бой, вместе со своими войсками перешли на сторону Токтамыша. Тимур-Малик в сопровождении немногочисленных верных эмиров и телохранителей пытался бежать, но был схвачен и казнен по приказу нового хана.Так, к 1379 г. Токтамыш без боя овладел троном Синей Орды, за который безуспешно сражался несколько последних лет. А вскоре он решил пойти по стопам Урус-хана и объединить всю державу Джучидов.

III

Зимой 1379/1380 г. Токтамыш во главе крупных сил двинулся в Поволжье. Ему было проще, чем Урусу, которому приходилось оставлять часть войск для поддержания порядка в улусе и для защиты восточной границы от нападений Чагатаидов. Токтамыш, единодушно поддержанный большинством эмиров Кок-Орды и будучи в союзе с Амиром Тимуром, мог не опасаться ни внутренних мятежей, ни внешнего нападения, а потому двинулся на Волгу практически со всеми войсками, находившимися в его распоряжении.

Не встретив сопротивления со стороны Каганбека, правителя Улуса Шибана, Токтамыш зимой или весной 1380 г. оказался уже у Сарая, где правил хан Арабшах, потомок Шибана. Арабшах не осмелился вступить в сражение с ханом Синей Орды и почел за лучшее отказаться от трона. Впрочем, он вытребовал за свою уступку сохранение за собой и своим родом улуса Шибана – под верховной властью нового хана Золотой Орды.

Вслед за тем Токтамышу удалось без боя, либо после незначительного сопротивления захватить и подчинить своей власти Верхнее и Среднее Поволжье, затем – Хаджи-Тархан и Северный Кавказ. Теперь его единственным противником оставался Мамай – могущественный правитель западной части Золотой Орды, уже в течение двух десятилетий контролировавший практически все ордынские владения к западу от Волги.

Однако судьба по-прежнему оставалась благосклонной к Токтамышу. Мамай, вместо того чтобы выступить против пришельца с востока, вознамерился вернуть под свою власть русские княжества и стал готовить поход на Русь. Однако великий князь Дмитрий Иванович Московский опередил его, напал на ставку Мамая, не успевшего собрать свои основные силы, разгромил его на Куликовом поле и заставил бежать.

Ордынский бекляри-бек, как мы помним, после этого поражения сумел собрать свои основные силы и вновь приготовился к схватке с русскими. Однако как раз в это время, в октябре-ноябре 1380 г., Токтамыш захватил все области к востоку от Волги и подошел к границам владений Мамая, которому пришлось выступить против него.

Исход этой схватки, казалось, был предрешен в пользу Мамая, считавшегося опытным военачальником – в отличие от своего соперника, который уже неоднократно терпел поражения даже от противников с меньшими силами. Однако Токтамыш, несмотря на свои недостатки, все же был потомком Чингис-хана. Джучидом. тогда как Мамай потерял своего хана в Куликовской битве и не успел возвести на трон нового монарха. По понятиям ордынских вельмож и народа, при таких условиях выступление Мамая против хана-Чингизида было мятежом. Поэтому, когда войска Токтамыша и Мамая встретились, военачальники и воины бекляри-бека, не вступая в сражение, сошли с коней и принесли присягу Токтамышу, который в результате стал ханом обеих частей Золотой Орды.

В погоню за Мамаем, бежавшим в Крым, Токтамыш отправил своих воинов, которым удалось настичь бекляри-бека в Солхате (Старом Крыму). Сам Мамай был убит или казнен, а его гарем попал в руки победителя. Чтобы повысить свою легитимность в глазах столичной сарайской знати и оставшихся приверженцев дома Бату, Токтамыш взял в жены Тулунбек-ханум, дочь хана Бердибека и вдову Мамая. Самого Мамая, впрочем, новый хан повелел похоронить со всеми полагающимися ему почестями, что примирило с ним уцелевших сторонников бекляри-бека. Даже сын Мамая, Мансур, позднее явился к Токтамышу и был принят им на службу.

Так в начале 1381 г. Золотая Орда, наконец-то, была объединена под властью хана, которого признали и центральные области, и некогда мятежные окраинные улусы. Не удивительно, что практически все подданные с самого начала стали обожать и буквально боготворить хана, положившего конец двадцатилетней смуте, считая его едва ли не новым Чингис-ханом, призванным возродить былое могущество державы Джучидов. К сожалению, похоже, и сам Токтамыш уверовал в свое высокое предназначение. «К сожалению» – потому что ни в коей мере не обладал талантами своего великого предка!

Впрочем, на первом этапе правления в Золотой Орде новый хан действовал и в самом деле весьма разумно. Так, уже на рубеже 1380-1381 гг. он восстановил мир с генуэзцами, вернув им 18 селений Судакской долины, отнятых у них Мамаем в 1375 г. Тем самым Токтамыш обеспечил дальнейшее развитие торгового сотрудничества с итальянскими республиками в Причерноморье и, соответственно, постоянный доход в ханскую казну. Также хан подтвердил ряд привилегий, дарованных его предшественниками влиятельным эмирам и племенным вождям, что обеспечило ему их поддержку.

Одновременно Токтамыш направил своих посланцев ко всем прежним вассалам Золотой Орды с уведомлением о своем вступлении на престол и напоминанием о необходимости принести ему присягу, а в дальнейшем – выплачивать полагающиеся налоги. Одно из таких посольств было отправлено на Русь, к великому князю Дмитрию Донскому.

IV

Несмотря на антиордынский характер действий великого князя Дмитрия Ивановича на Куликовом поле, Токтамыш поначалу совершенно не собирался наказывать русского вассала. Во-первых, победа Москвы над Мамаем существенно облегчила новому хану приход к власти. Во-вторых, русские князья в течение нескольких последних лет признавали себя вассалами ханов, правивших в Сарае, а именно эти ханы формально являлись прямыми предшественниками Токтамыша. Поэтому он вполне обоснованно рассчитывал на то, что Москва и другие княжества признают его власть и сохранят прежний формат отношений с Ордой, и в 1381 г. направил к великому князю послание, в котором сообщал о своем воцарении.

Казалось, поначалу отношения начали складываться, как и предполагал Токтамыш: русские князья в ответ на его послание направили к нему своих представителей («киличеев») с приветствиями и богатыми дарами хану, ханшам и эмирам. Однако когда в следующем году Токтамыш отправил на Русь своего посла Ак-ходжу с 700 воинами, чтобы вызвать князей в Орду для подтверждения их ярлыков, его посольство настолько испугалось отношения местного населения к ордынцам после Куликовской битвы, что не рискнуло даже доехать до Москвы. Добравшись лишь до пределов Нижегородского княжества, оно вернулось в Сарай.В результате эйфория Токтамыша, овладевшая им после триумфального прихода к власти в Золотой Орде, сменилась раздражением. Сомнения хана в антиордынском характере действий московского князя исчезли, и теперь стало ясно, что Русь вовсе не собирается вновь признавать вассалитет от ордынского монарха. Токтамыш принял единственное решение, которое оставалось в данных обстоятельствах: он организовал поход на Русь, причем лично возглавил войска. Вероятно, хан по-прежнему считал себя великим полководцем и полагал, что его командование станет залогом успеха.