причем следовали замыслу скорейшего выхода к мосту через Двину.

Любекский мост захватили неповрежденным. Орудия и повозки с пулеметами, во главе с капитаном фон Медемом, бароном Мантойфелем и лейтенантом Шлагетером, однако ему навстречу прямо по центру из домов ударили выстрелы. Командир 1-го ударного эскадрона лейтенант Ольбрих был убит. Так что орудие выпало из передков. Когда удалось на минутку заставить умолкнуть огонь противника, на восточном берегу заняли небольшое предмостное укрепление. Около 12 часов мост был в руках немцев.

Едва это произошло, как капитан фон Медем и командир ударного отряда Ганс фон Мантойфель при орудии и с несколькими солдатами пробились через Старый город в цитадель, где томилась основная масса плененных балтийских немцев. Почти у самой цели барона фон Мантойфеля настиг выстрел. Он мгновенно погиб прямо в момент победы. Двери взломали топорами и ручными гранатами. Большевики бежали. У них уже не было времени убивать или угонять дальше пленных. Жертвы большевистского террора были освобождены из мучительного, длившегося месяцами заточения. Одной из целей достигли, хотя для этого потребовался последний вздох и людей, и лошадей. И с полным правом вознесли благодарственную молитву к небесам.

Между тем бой за мосты через Двину продолжался. Попытка взорвать мосты была предотвращена в последний момент. Около 12 часов, обгоняя свои войска на автомобилях, к мосту прибыл майор Флетчер, приняв командование на себя лично. Около 2 часов к нему присоединился капитан фон Ягов из штаба корпуса, а вскоре после него и командир Железной дивизии майор Бишоф, который также выехал на передовую к войскам на автомобиле. С помощью прибывающих частей из основных сил постепенно удалось подавить сопротивление противника. Засевшие в домах стрелки и специально приспособленные для уличных боев пулеметы на перекрестках были обезврежены, установлена связь с цитаделью, а также очищены подходы к ней. При этом тяжелые бои продолжались за главный вокзал и за Митавское предместье, а постепенно в них вмешались и передовые части Железной дивизии. С наступлением темноты почти весь город был в руках немцев. Железная дивизия и ландесвер заняли указанные им участки.

Тем самым до благополучного завершения была доведена одна из самых блестящих операций немецкого оружия. В тот день совершенно выдающимся образом и командование, и солдаты проявили быстроту, осмотрительность и мужество. Рядом с командующим ландесвером и его командирами на передовой в рядах батареи Медема был и лейтенант резерва Шлагетер, будущий мученик сопротивления в Руре[166], внесший решающий вклад в захват мостов через Двину за счет действий его орудия, чем добавил еще одну славную страницу к своим подвигам еще в Мировую войну.

Кроме бойцов с берегов Двины следует упомянуть и многих других военнослужащих ландесвера, исполнивших свой долг на менее заметных постах.

Так в боевом журнале ландесвера написано о Балтийском авиаотряде, который под командованием капитана Альта на 5 своих аэропланах совершил 35 боевых вылетов на врага, сделав в тот день для победы все, что было в человеческих силах, в ходе разведки, бомбометания, обстрела из пулеметов и при передаче сведений.

Именно батальон Мальмеде, будучи в арьергарде ландесвера, отразил все атаки крупных сил противника, которые пытались вслед за отрядом Флетчера проникнуть в Ригу.

Следует упомянуть и колонну Баллода, а в ее составе батальон Эйленбурга, который, свернув в соответствии со своей миссией от Дзильне на север, вынудил отступающих из района Шлока большевиков принять тяжелый бой, но еще вечером 22-го сумел, как и приказывали, прибыть в Ригу.

Наконец, не стоит забывать и о гарнизоне Шлока и об оснащенной орудиями и пулеметами и прикрывавшей, согласно приказу, флотилии на р. Аа. Небольшие силы, оставленные под Шлоком, еще днем 22-го должны были отражать атаки русских, а затем вместе с флотилией на р. Аа двинулись в наступление на Усть-Двинск.

Флотилия на р. Аа под руководством своего храброго командира лейтенанта русского флота фон Дуффинга сразу после выхода уже под монастырем Киш наткнулась на сопротивление. То же повторилось и под Шлоком и Бильдерлингхофом. Один из капитанов кораблей погиб. Несмотря на это, флотилия уже 22-го добралась до Больдераа, а 23-го – до мостов через Двину.

Трофеи в Риге захватили громадные. Более 60 паровозов, многочисленный подвижной состав как для германской, так и для русской колеи, огромные запасы продовольствия, оружия, боеприпасов и оснащения достались ландесверу.

Однако лучшей наградой было освобождение старого германского города Рига от ига большевизма, заслуга, которая не могла быть приуменьшена и тем, что спустя всего несколько недель город вновь сменил хозяев.

Командующий корпусом выразил свою особую признательность ландесверу и приданным ему частям в сердечной приветственной телеграмме. Его похвалы увенчивались заявлением, что ландесвер взятием Риги оставил по себе непреходящий памятник. С печалью вспоминал он и о командире ударного отряда, которому суждено было первым ворваться в освобожденную Ригу во главе своих войск. Самыми трогательными словами поблагодарил солдат ландесвера за их свершения и майор Флетчер, отметив в своей речи скорбными, но исполненными гордости выражениями участь барона Мантойфеля.

Бои Железной дивизии

Не менее важный вклад в победу под Ригой внесла и Железная дивизия, хотя тогда по политическим причинам это нельзя было соответствующим образом отметить.

Дивизия к середине мая за счет вхождения в ее состав компактных воинских частей и прибывающего пополнения примерно достигла изначально имевшегося в виду размера, соответствующего дивизии полного состава. Настроение было приподнятым, идея освобождения Риги весьма занимала личный состав. В нем была жива тяга к борьбе с большевизмом. Мысль о будущей колонизации уже дала первые всходы, так что интерес к будущей участи Латвии в связи с этим был достаточно живой.

Мысль – добиться изменения обстановки с помощью взятия Риги – была доведена до Железной дивизии в ходе ее посещения майором Флетчером 15 мая. Хотя уготованная дивизии роль по прикрытию фланга и удержанию своего участка фронта была не слишком благодарной, подготовка к операции велась, разумеется, со всей настойчивостью. В операцию включались и более активные действия патрулей, и заготовка материалов для переправы на различных участках течения р. Эккау.

Собственно приказ о наступлении майор Бишоф отдал 19 мая на основании прошедшего тем временем обсуждения с представителем штаба корпуса. Согласно ему, дивизия должна была поддерживать атаку ландесвера, а левое крыло 1-й гвардейской резервной дивизии – даже присоединиться к ней. Для этого дивизия должна была наступать в 4 колоннах к станции Гарросен, поместью Олай, Вимбе и Каккеданц. Атака последовала 22 мая внезапно и поначалу не пересекала линию Петерхоф – Олай – Гренхоф. Правая колонна после выполнения