– Конечно. – Кате оставалось только кивнуть.

– Я знакома с моим мужем с детства. Нет, мы не ровесники. Он ровесник моего отца. Друг моих родителей. Довольно известный ученый. Всего себя отдавал науке. Пока мне не исполнилось восемнадцать лет. Я окончила школу и думала, куда поступать. Но все решилось без меня. Мои родители погибли в авиакатастрофе. Мы жили в Калуге. Александр Александрович привез меня в Москву, поселил в своей квартире, устроил в престижный вуз. Я многим ему обязана. К тому же, у него больное сердце. Так что о разводе не может быть и речи.

– В авиакатастрофе?

Почему-то именно это резануло Кате слух. Сколько лет Валерии? Авиакатастрофа была в 1994 году? Это уже после перестройки и акционирования. Тогда уже летали не только самолетами «Аэрофлота»?

– А вы слышали, что убит Петр Вольский – владелец авиакомпании? – зачем-то спросила Катя.

– Еще бы, – грустно улыбнулась Валерия. – Та самая «Вольавиа». Наверное, поэтому я и пошла в юристы, чтобы отсудить у них все что можно. С чего они решили, что могут купить по дешевке ржавые самолеты и возить людей на тот свет?

Валерия поставила на стол перед Катей чашку кофе. Не пролила ни капли. Ее руки не дрожали.

А Катя уставилась в чашку так, словно призрак увидела. Что же это такое? Стоит ей сесть с кем-нибудь за стол и у собеседника обнаруживаются тайные мотивы. Может быть, все дело в этом? Двойная игра и задумывалась ради Петра Аркадьевича Вольского? Вся эта историческая подоплека – лишь прикрытие? И удушения янтарным ожерельем и самоубийство Волконского – только маскировка действительно задуманного преступления? Настоящая мишень – Петр. У него были причины мстить Черкасскому, но и его самого ненавидели многие.

– Помните, на даче у Горчаковых Петр разразился публичными обвинениями? Мол, богатые мальчики живут на всем готовом. Да, он всего добился сам. Но вряд ли исключительно честным трудом. Бизнес – дело грязное. На его совести столько грехов, что лучше бы уж он молчал, – словно в подтверждение мыслей Кати продолжила Стурова. – Специальная комиссия признала, что причиной крушения самолетов стали технические неисправности морально устаревших лайнеров.

– Наверное, трудно смириться с тем, что в погоне за прибылью компания экономила на безопасности, – осторожно предположила Катя.

– Трудно смириться с тем, что одни умерли, а другие живут и богатеют.

– И вы не смирились, – поняла Катя.

– Нет, – спокойно подтвердила Валерия.

У Кати холодок пробежал по спине. Почему она ей это говорит? Опять явка с повинной? Не слишком ли много их было в последнее время? В конце концов, Катя не следователь, а исследователь. Или Стуровой надоело держать все в себе, она решила выговориться, но в кофе подмешано нечто, напрочь отшибающее память? Это в лучшем случае.

Валерия смотрела куда-то мимо нее. Катя так нервничала, что пришлось отхлебнуть кофе. Будь что будет...

– Боже мой, Катенька, у вас такое лицо, словно это я убила Вольского. – Валерия улыбнулась, то ли язвительно, то ли снисходительно. – Перестаньте! Конечно, у меня не было билета на вчерашний спектакль в театр. И я не маскировала снайперскую винтовку в букете.

Конечно нет. У нее же аллергия на цветы. Катя и не представляла себе ничего подобного. Валерия ей нравилась. Если и она окажется из плохих, значит, Катю привлекает зло. И ей надо работать в ночном дозоре. Чем-то вроде радара, засекающего темные силы.

Нет, она бы не смогла дать показания против Валерии с такой же легкостью, как против Черкасского. Гражданский долг и ничего больше... Но ведь Стурова не упрекнула Катю за тот букет. Вначале она была придирчива, но все же благожелательна. Киллеры не такие. И те, кто нанимает киллеров, тоже.

Но факты – вещь упрямая. У этой женщины были и мотив, и возможность.

– Значит, вы отомстили ему по-другому, – догадалась Катя. – Петр ведь тоже потерял семью.

– Вы в курсе? – удивилась Валерия.

– Да, мы с ним недавно пообщались в неформальной обстановке.

– Это была идея Олега, – призналась Стурова. – Он познакомился с женой и дочерью Вольского на какой-то вечеринке, назвал их «безмозглыми курицами, изнывающими от тоски в своем курятнике». И решил устроить в этом курятнике маленький переполох.

– Что ж, ему это удалось...

Надо же, как все повернулось! Получается, что Черкасский не совсем бессовестный тип, растлитель и извращенец. Во всяком случае, он не развлекался, а старался для любимой женщины. Впрочем, план его был слишком циничным.

– Мне не нравилась эта затея, – поспешила добавить Валерия. – Но Олег не стал меня слушать. И в чем-то он оказался прав. Нечто, похожее на компенсацию морального вреда, я все же испытала.

– А вы знаете о том, что потом Петр стал мстить Черкасскому? Пытался подставить его, подсунуть третью жертву янтарного маньяка?

– Нет, не знала. Но всегда догадывалась, что зло – это бумеранг.

– А про игру вы знаете? – Катя решила открыть все карты.

– Игру?

– Да, ту, в которую играет золотая молодежь.

– То есть Черкасский, Горчаков и Волконский? – уточнила Стурова. – Да, я слышала про это развлечение. Не таким уж оно было невинным, как оказалось. После того как Олег угодил в СИЗО, а Коля Волконский – в гроб, это безобразие прекратилось. Надеюсь, наши мальчики повзрослели.

– Я в этом не уверена, – покачала головой Катя.

И рассказала о том, что или у нее в глазах двоится, или игра оказалась двойной.

– Параллельные смерти? – изумилась Валерия.

– Да, эпизоды словно дублируются. Удушение янтарным ожерельем. Самоубийство совратителя. Убийство в театре Петра Аркадьевича.

– Боже мой, никогда не задумывалась о том, что Вольского зовут как Столыпина. И по-вашему, Катя, это не случайные совпадения?

По ее мнению, это чей-то дьявольский план. И меньше всего ей хотелось, чтобы автором оказался Горчаков. Да и Черкасский тоже, даже ради Валерии. Но если не они, тогда кто? С ними была бы хоть какая-то определенность. А так – можно подозревать всех. И это пугает.

– Почему же всех? – задумалась Стурова. – Только тех, кто был в курсе игры. А таких людей не очень-то и много. Только трое участников. Я и Светик знали в общих чертах...

– Светик могла проболтаться. И кто-то посторонний мог услышать разговор «своих»...

– Может быть, вы и правы, Катя. Но все же этот кто-то не должен быть совсем уж посторонним. Светик если и проболталась, то не по радио же! Этот кто-то – общий знакомый...

* * *

В мобильнике Валерии, конечно, был номер телефона Горчакова. Но они решили, что не стоит пробиваться с боями к шефу домой. Лучше спокойно все обсудить с ним в общественном месте, где Светик утратит бдительность. Стурова дала Кате пригласительный билет на сегодняшний благотворительный вечер.