* * *

— Рони! Как я рада тебя слышать.

— Мерилин, дорогая, я бы очень хотел…

— Ты всегда хочешь, Рони…

— Ты права. Женщина всегда права, — засмеялся Рони и продолжил: — Я догадываюсь, что вы с Пико не хотите устраивать шумное свадебное веселье… Подожди, не перебивай. У меня есть подарок: несколько фотографий только для вас двоих. Они очень личные и я не отдал их в редакцию журнала… Подожди, это не всё. Самое главное: я увольняюсь, ухожу в отставку, на пенсию…

— Не может быть, ты же совсем молодой…

— … и поэтому хочу приехать в тебе последний раз как фотограф. Я обещал главному редактору и я сам этого хочу. Ты молчишь, что-то случилось?

— Приезжай, Рони. Приезжай просто в гости. Ты сам увидишь и решишь. Я уже не та модель, которую ты знал. Я жду ребенка. Ну вот, ты молчишь.

— Господи, как хорошо… Когда я могу приехать?

Операцию, которой так и не было, которая была провалена по мнению Сола, но была проведена блестяще по твердому убеждению политического руководства, — официально закрыли. Раздали награды и попросили вернуть домой всех «наших» участников. Та же история с «вашими», хотя там двоих шпионов-неудачников вернули их семьям раньше. Но как вернуть домой тех, кого нет? До недавнего времени связь поддерживалась с Лолой и Генрихом, но они исчезли, испарились. Посланный на разведку стажер, известный нам по «общению» с одиноким волком, сообщил в Центр, что видел Дуду и двух «ваших» шпионок на нудистском пляже под Мюнхеном; он не решился сказать, что это был пляж на троих. Попросили стажера передать Дуду приказ центра: разыскать Лолу и вернуться с ней домой. Стажер сообщил, что не может выполнить приказ, потому что Дуду и обе девушки-шпионки исчезли.

— Это что же получается? — Сол ходил по большому полупустому кабинету, потирая руки, и рассуждал вслух: — Лола и Дуду пропали без вести, исчезли, улетучились. Фотограф ушел на заслуженную пенсию — молодец, так и надо, бросить все разом, пока есть силы и желание пожить спокойно. Мулаточка для нас потеряна безвозвратно. От такого мужа не уйдешь. Одинокий волк — не знаю, не понимаю его. Да он и не был никогда по-настоящему «нашим», просто очень богатый человек, который играет в наши игры. Тамар — на своем месте. И ей хорошо, и нам не плохо…

— То есть как это, мы не поняли этого последнего утверждения, — сказали хором лысый и курчавый, которые сидели около низенького столика, развалившись в удобных креслах.

— Так ведь господа политики думают, что они прикажут, и Тамар поведет своего Роберта куда надо, как собачку на поводке.

— Так она же родилась в той стране, у нее там папа и мама, — сказал лысый.

— И два брата, — добавил курчавый. — А как она к нам попала? В страну, потом в разведку?

— Плохо документы смотрели, ребята. Папа то у нее из «наших». Влюбился и уехал к маме. А Тамар часто ездила к его родителям, которые и сейчас живут тут, у нас. Ну и…

— Тесен мир, — пробурчал сидящий в углу Майк. — Я ведь тоже родился не здесь, а там… в Бостоне. А когда мама завела нового мужа, я с ним не поладил и убежал к папе и его новой жене сюда. Вот и…

Сол взял яблоко, надкусил, поморщился, положил обратно. Прожевал, проглотил и сказал:

— Кислое очень, совсем неспелое… Да, ребята. Формально остались при нас Сара и Дани. Они всё сделали точно по приказу, не придерешься. А толку? Засветились на весь мир, знаменитости. Сам нашел в интернете: приехали на какое-то светское мероприятие все четверо: дон Педро и Дани в смокингах, а наши шпионки в выпендрежных платьях, да еще животом вперед, обе вот-вот родить должны. А у Сары живот такой большой, будто там…

— Двойня там, — перебил начальника Майк.

— Майк, — остановился посреди кабинета Сол. — Можно найти хотя бы следы Лолы и Дуду?

— Уже пробовал, сэр. Следы есть, людей нет.

— А знаете что, господа-товарищи, — лысый встал, налил себе воду в стакан, выпил и продолжил. — Язык не поворачивается осуждать кого-нибудь. Готовились, старались, долго ждали и дождались: «расслабиться и засветиться».

— А теперь, оказывается, все мы — молодцы, хорошо поработали, — поддержал его курчавый. — Ну как после этого…

Но на этом самом месте Лысый не выдержал и взмолился:

— Сол! Отпустите меня домой, у меня вчера сын родился.

— Да, Сол, — встрепенулся курчавый. — Четвертый ребенок и все мальчики.

Сол плюхнулся в кресло, устало кивнул головой и пробормотал:

— Ну и выдержка у тебя, Робик! Что же ты раньше не сказал, все равно не работаем, воду в ступе толчем. Поздравляю. Все идите домой, все. Устал я, посижу один, спокойно подумаю. На пенсию хочу, домой, к жене и внукам. Ступайте, ребята, ступайте.

* * *

Оставшись в кабинете один, Сол поудобнее устроился в кресле, закрыл глаза, задремал и ему приснился такой же странный сон, как совсем недавно мне. За очень большим круглым столом сидели пестро одетые мужчины и женщины разного возраста со всего мира. Они тихо переговаривались. Стол был совершенно пустой. В комнате, больше похожей по размеру на спортивный зал, не было окон, зато стены и потолок излучали мягкий и ровный свет. Открылась единственная дверь, вошел молодой японец и сказал, улыбаясь:

— Отдохните, пожалуйста, как обычно, от телефонов и компьютеров. Уже отдыхаете? А мой детектор не согласен. Проверьте еще раз. Ну вот, видите — два аппаратика нашлись. Еще раз проверьте, детектор показал три.

— Как, и это тоже? — спросил очень высокий огнено-рыжий мужчина средних лет, то ли ирландец, то ли финн, вынимая из кармана крохотный фотоаппарат.

— Детектор говорит только да и нет, никаких подробностей. Теперь можно начинать.

Японец вынес «аппаратики», в комнату вошли соломенно-седой очень старый человек, подозрительно напоминающий недавно умершего «нашего» политика, и тоненькая, похожая на мальчика, мулатка с очень короткими черным волосами и открытым улыбающимся лицом.

«Ага, — подумал во сне Сол. — Круглый стол — полное равенство в правах, а эти двое — дежурные председатели.»

— Начнем, пожалуй, — сказал старый человек неожиданно свежим, звучным голосом. — Вопрос у нас сегодня единственный, но предельно важный в сегодняшнем недобром мире, перенасыщенном недоверием, подозрительностью, мнительностью…

— Не говоря уже о ненависти, вражде, зависти… — продолжила мулатка.

— И мании величия, — закончил старый человек. — Поговорим сегодня об ассимиляции шпионов, всемирном братстве контрразведчиков и…

— О любви между шпионами и шпионками разных стран, приводящей к рождению маленьких шпиончиков, — добавила мулатка.

— Расскажите о ваших достижениях, удачах и неудачах, планах на будущее, — сказал человек, напоминающий умершего политика.