Диана, закрутив страстный роман с Доди, понимала, что ее выбор на этот раз не будет одобрен английским обществом. Во всяком случае, не всеми. И поэтому она решила, что чем хуже — тем лучше. Пусть в прессу просачиваются не робкие слухи — пусть однажды мир взорвет сенсационная фотография, откровенная, такая, чтобы у одних вызвать шок, у других сострадание, у третьих — зависть.

Да, зависть. Пусть Диана и отпустила свою прежнюю любовь — Хасната, она не простила ему того, что он предпочел свою работу ей. Диана была преисполнена желания хоть как-то наказать неуступчивого кардиохирурга, уязвить его, заставить сожалеть о своем решении расстаться. Доди, как казалось Диане, этот «мальчик из Голливуда», восточный мачо, подходил, ей казалось, как нельзя лучше.

Диана знала, что все время находится под прицелом папарацци. Она выбрала для своей цели место, приглядев там и возможность для папарацци спрятаться на таком расстоянии, чтобы они со своими длиннофокусными телеобъективами смогли сделать снимки нужного ей ракурса.

Потом был выбран день. Ничего не подозревающий Доди получил возможность несколько часов наслаждаться наедине обществом принцессы — дети были заняты в другом месте новой игрой.

На пляже оставались только Доди и Диана. Диана надела ярко-красный купальник, весьма откровенный — она знала, насколько фотогенично ее тело и лицо.

В какой-то момент она приблизилась к Доди, обняла его за шею. Потом ее руки стали ласкать грудь загорелого самца, скользнули ниже. Она подняла свое лицо навстречу Доди…

Папарацци, засевшие в кустах неподалеку, были вне себя от счастья: такие снимки обещали им неслыханные деньги.

Уже на следующий день практически все крупные СМИ, а за ними и газеты победнее напечатали эти фотографии. Вернее, одну, которая больше всех была наполнена скрытой томной страстью. Она получила очень краткое, но ясное название: «Поцелуй».

Факт нового романа Дианы с сыном египетского миллиардера с не самой чистой репутацией в обществе стал известен всему миру. И этот мир, вернее, та его часть, которая живо интересовалась жизнью принцессы, раскололась на две части. Одни с негодованием комментировали откровенно эротический снимок, увидев в нем пошлый вызов обществу, скатывание Дианы по наклонной в ту пропасть, из которой не будет больше выхода. Они настаивали на том, что наконец-то Диана открыла свою истинную сущность: женщина, жаждущая великолепия, славы и мужских ласк, пустышка по натуре, способная забыть о своем собственном происхождении, о титулах, о своих детях из-за блеска золота и бриллиантов, из-за развлечений и богатства.

Другие же попытались робко защищать своего кумира: мол, а что такого произошло? Диана — женщина свободного демократического общества, она имеет полное право на личную жизнь. Тем более она сейчас — свободная, она в разводе. А Доди аль-Файед — такой же член общества, как и сама Диана, как любой из нас. Подумаешь, говорят о нем разное. Пусть говорят. Обо всех нас говорят разное. Главное: в демократическом обществе, свободном от расовых, религиозных и всяких прочих предрассудков, каждый имеет право на свою личную жизнь по его усмотрению.

Вот, и демократия пригодилась…

Но для самой Дианы все разговоры вокруг нее, какие бы они ни были, были важны только в том ракурсе, что они вообще были. О ней говорили — и это было главным. А еще Диана внимательно следила за реакцией Хасната. Не будем забывать о ее возможностях заводить дружеские знакомства со слугами и обслуживающим персоналом. В отношениях с Хаснатом у Дианы также были «глаза и уши» в его больнице. Диана ждала, что ей расскажут о горьком сожалении Хасната, о вспышке настоящей ревности.

Но она ошиблась. Ее неумение видеть в людях их настоящее, а не показное, наносное сказалось и на этот раз. И на этот раз она переоценила саму себя в глазах другого мужчины.

Да, Хаснат среагировал, когда увидел на первой странице таблоидов этот откровенно-пошловатый «Поцелуй».

Как у настоящего мужчины, как просто у человека чести, этот снимок вызвал у него совершенно адекватную реакцию: Хаснат испытал отвращение.

Диана окончательно пала в его глазах.

Две тысячи фунтов всего за одну фотографию принцессы Дианы, снятой в тот момент, когда она выходит из магазина, столько получал фотограф-счастливчик.

Десять тысяч фунтов получал тот охотник, который предоставлял снимок принцессы в купальнике.

Теперь сами попробуйте угадать, сколько могли получить два папарацци, снявшие тот самый «Поцелуй», который к тому же был ими продан во все ведущие медиаагентства.

Диана стала той, на ком делали деньги как охотники-одиночки, как крупные профессионалы, так и целые издательские дома.

Но почему так получилось? Каким образом Диана стала той, на ком зарабатывали?

Ответ на этот вопрос не может быть однозначным. Наиболее важным было то, что Англия перед свадьбой Дианы пережила сильнейший экономический кризис. Люди устали от скучных и неприятных новостей. Людям хотелось видеть что-то светлое и прекрасное, видеть счастливый конец в этой рутине. Англия напоминала унылое болото, серое и тихое. Без красок и без пения птиц. Все, что могло растормошить общество, тут же попадало на страницы газет. Ведь они тоже испытывали кризис: падали тиражи, уменьшалась прибыль, многие издания испытывали серьезные финансовые затруднения.

Уже поэтому свадьба Дианы и принца Чарльза стала не просто событием, а событием долгожданным, как Новый год для маленьких детей.

Англия наконец-то увидела праздник, и центром этого праздника стала принцесса Диана: красивая, обаятельная, с открытым счастливым лицом, излучающим тепло и любовь.

Пресса любила принцессу Диану. Эта женщина была на редкость фотогенична. Кроме того, Диана, что называется, чувствовала камеру и свет: она умела так повернуть лицо, изменить осанку, что всегда попадала в самый лучший ракурс. Кстати сказать, это качество бывает как врожденным, так и приобретенным: звезды кино, например, этому учатся долго и упорно, топ-моделям преподают многочисленные утомительные уроки: как стать, как повернуть голову, где должен быть падающий свет, и так далее.

А вот Диана имела врожденное умение показывать себя публике. Исключительное.

Она сама очень скоро заметила это, еще в юности. Ведь ее отец, граф Спенсер, немало своего времени посвятил фотографированию детей, в его доме была богатейшая коллекция фотографий.

Когда я раньше говорил, что Диана не читала газет, сказал не все. Вернее, я имел в виду, что Диана никогда не интересовалась главными политическими и экономическими новостями. А вот что касается светской хроники, всяких сплетен и скандальных историй — это было для Дианы самым ожидаемым и увлекательным чтением. Она следила за этой колонкой во всех крупных газетах еще со времени своей юности и отчаянно мечтала о том времени, когда станут писать о ней. И не в какой-то там колонке, а на главной странице.