По улицам Найроби «Хаммер» ехал уже не так резво. Вскоре показалось здание, на крыше которого развевался флаг Российской Федерации. Савичев остановился у ворот, вылез из машины и немного постоял, глядя через ворота на внутреннюю территорию посольства.

– Вот мы, ребятки, и на частичке нашей необъятной родины, хотя березок здесь я что-то не обнаружил… – И нажал на кнопку звонка…

* * *

Том стоял в большой больничной палате и, размышляя, глядел на босса. Ему есть над чем задуматься. Если босс закончит свой жизненный путь на этой кровати, ему, Тому, надо думать, как быть дальше. Со старшим сыном Кордея у него не сложились отношения, и еще не факт, что тот оставит его на месте, а комфортное место не хотелось терять. Надо же такому случиться, что прямо у самого дома босс получил в правый бок порцию свинца! Хорошо, что не задеты жизненно важные органы. Да, такой живот не так просто прострелить даже в упор. Босс потерял много крови, но врачи уже закачали его новой. Однако он был еще очень слаб и почти все время в отключке, в том числе не без помощи капельниц. Но тут главарь открыл глаза и очень тихо подозвал Тома к себе. Тот подошел и присел рядом с ним на кресло.

– Да, босс, я здесь, ты только не напрягайся, – произнес он, наклоняя свою рыжую голову к Кордею.

– Том, ты должен выполнить одну работу. На мне висит один должок, а я не люблю долги – ни свои, ни чужие. – Босс замолчал, набирая сил для новых слов, спустя минуту продолжил: – Том, найди девчонку и того парня, который был у тебя. Они не должны жить, я так хочу. Ты все понял, Том?

– Да, босс. Не сомневайся, я все сделаю. Их уже ищут, – ответил Том.

Кордей опять закрыл глаза и больше ничего не говорил. Бандит посидел рядом с ним еще немного, а затем, встав, быстро вышел из палаты…

* * *

Савичев со своими друзьями сидел на мягком стуле и не спеша рассказывал сотруднику посольства о своих приключениях. Впрочем, многие моменты он сознательно пропускал. В частности, перестрелки в его рассказе не фигурировали. Он уже ответил на некоторые вопросы, которые ему задавали. После того как его повествование было окончено, их всех плотно накормили в столовой посольства. И когда они ели, уже шли полным ходом хлопоты по их отправке домой. Выходить за территорию посольства им категорически запретили. После обеда мужчин поместили в одной из комнат для отдыха; Алине предоставили другое помещение. А через полчаса им сказали, что они могут позвонить любому лицу в Россию, если сочтут это нужным. Алина долго разговаривала со своим отцом, и, когда она вошла к остальным, все поняли по ее глазам, что она плакала, – очевидно, от счастья. Толик также позвонил своим родителям и заметно повеселел. Но остальные пока никуда не звонили, а напротив, стояли сейчас во внутреннем дворе посольства и разговаривали.

– Санек, ты не унывай! Приезжай к нам в Москву, я свое обещание помню, – подбадривал Савичев нового друга. Тот стоял, понурив голову, и чувствовалось, что настроение у него не очень хорошее.

– Да, обязательно приезжай, – произнес Стас. – Ты настоящий мужик, уважаю. – Он похлопал кенийца по плечу.

– Ну все, пора! Деньги у тебя в кармане, голова на плечах, все остальное в голове; если что не так, то уж не обижайся, – сказал Савичев и обнял Сашу.

Тот сделал ответный жест и произнес:

– Если вы надумаете сюда приехать снова, то знайте, что лучшего проводника, чем Саша, вам не найти. Ну конечно, если не считать Нуема. Я буду очень скучать по вас, у меня никогда не было таких туристов, как вы.

– Да, работенку мы, похоже, сделали, можно теперь почивать. Правда, за тобой одно невыполненное обещание, Санек, но я думаю, о нем не стоит вспоминать… – Савичев с ухмылкой поглядел на Сашу.

– Какое? – недоуменно спросил тот.

– Кто-то обещал горячих девчонок… Но я вообще-то уже по своим соскучился, – Олег негромко засмеялся.

– Как только снова приедете, это будет исправлено. – Саша тоже улыбнулся, еще раз обнял Стаса и Олега и направился к воротам посольства. Вскоре он исчез из их поля зрения.

– Пойдем к деткам, Стас, а то еще чего натворят. – Савичев первый вошел в здание, за ним не спеша направился Стас.

Пройдя по коридору, они вошли в отведенную им комнату. Толик, увидев их, спросил, не хотят ли они кому позвонить? Стас ответил, что его шеф уже в курсе, а узнает обо всем позже. А звонить домой он не любит – пусть увидят его воочию.

– Резонно, – произнес Савичев, – мне вроде тоже некого беспокоить. Впрочем, один человек, наверное, очень ждет моего звонка, я об этом совсем забыл…

Через минуту Савичев набирал номер шефа. К телефону долго не подходили, и когда Олег уже собрался положить трубку, знакомый голос произнес:

– Да, детективная фирма «Глобус».

– Привет, шеф, как там наши успехи? Ты меня уж извини, но шкуру льва я тебе не смогу доставить. Сказали, закон запрещает. Но фигурку от одного незаурядного колдуна я с собой прихватил, она будет очень гармонировать с твоим столом.

– Ах ты, негодяй! Ты почему мне несколько дней не звонил? Меня чуть инфаркт не хватил из-за тебя! Я, наверное, уже вагон лекарств съел. Знаешь, что и с чем лучше всего будет гармонировать? Большой фингал – с твоим глазом. Ничего, дай только до тебя добраться… – Чувствовалось, что шефа прямо-таки распирало от нахлынувших на него эмоций.

Савичев вспомнил про свой сотовый телефон, который он положил в рюкзак, пока тот благополучно не сгорел вместе с ним на поляне.

– Шеф, я тут ни при чем, все вопросы к сотовым операторам связи; а в саванне ни одного переговорного пункта я не встретил… Даже хотел потребовать книгу жалоб по этому поводу. Я так и сказал – как там мой бедный шеф? Но всем было на это наплевать.

– Ладно, балагур, поподробнее мы поговорим у меня здесь, в кабинете. Мне только что звонил Аркадий Валентинович. Поэтому я уже в курсе. Сам он уехал в МИД, чтобы ускорить ваше возвращение, – уже несколько мягче произнес Семеныч. – Через полчаса мы договорились встретиться у него, так что мне пора. Но помни, разбор полетов я с тобой проведу основательный, готовься, – и шеф положил трубку.

– Вот так всегда, – повернувшись к Стасу, произнес Савичев, – никакого «спасибо» не дождешься. Ладно, я не гордый.

Савичев направился к стоящему в углу комнаты креслу; остальные уже расположились около телевизора и смотрели какую-то передачу. Он уже не думал о том, что сейчас кто-то звонил кому-то, все кипело и крутилось – шла обыкновенная возня, чтобы Алина с Толиком как можно быстрее стояли перед именитыми предками. Он вообще ни о чем не думал, а сел в мягкое кресло и, закрыв глаза, уснул впервые за эти дни спокойным и глубоким сном.

* * *

К аэропорту подъехал не совсем обычный кортеж, привлекающий внимание прохожих. Не иначе какая-то важная персона, думали они. Впереди двигались два полицейских автомобиля, после них следовала черная машина с затемненными окнами, замыкали процессию еще две полицейские машины. Эскорт остановился рядом с входом в здание аэропорта, и из машин появились с полдюжины полицейских. Затем из черной машины вышли четыре человека и вошли в здание. Четверо, среди которых была одна молодая девушка, под неусыпным наблюдением стражи прошли таможенный контроль и после остальных необходимых формальностей направились на посадку. Незадолго до этого объявили рейс на Москву. Даже после того, как пассажиры скрылись в чреве самолета, полицейские продолжали стоять рядом с трапом, очевидно, дожидаясь отлета.