— Да, убийство всем жизнь портит.

Мориарти поиграл желваками и достал из кармана ежедневник.

— Мне не нравится ваш тон, лейтенант.

— Не вы первый.

— Не сомневаюсь, — процедил он и выдал на одном дыхании с полдюжины фамилий и телефонов.

Пибоди судорожно пыталась их записать.

— Благодарю, — кивнула Ева. — У вас есть какие-нибудь идеи, гипотезы, как произошла утечка личных данных Юрича?

— Я только что с совещания по этому вопросу, где распорядился провести внутреннее расследование и полную проверку по всей компании.

— То есть вы считаете, что утечка произошла внутри компании?

Мориарти резко втянул воздух носом, выдохнул.

— Если нет, это означает, что наша система безопасности ненадежна, а безопасность — ключевой принцип нашей компании. Если да, то наша система отбора персонала дала серьезный сбой, а отбор персонала — наша профессия. В обоих случаях нам необходимо самим провести расследование.

— Надеюсь, вы будете держать нас в курсе и сообщите о результатах.

— Уж поверьте, лейтенант, когда мы выясним, кто и как украл эту информацию, вы об этом узнаете. Я не допущу, чтобы это происшествие нанесло ущерб репутации «Интелликор». А теперь, если позволите, у меня запланировано совещание с нашей пресс-службой. Нам грозит скандал в прессе, так что если больше вам пока ничего не нужно…

— Спасибо, что уделили нам время. Если позволите отнять еще минутку, сделайте одолжение, скажите, где вы были позавчера между семью вечера и полуночью?

— Это просто возмутительно! — не сдержался Мориарти.

— Я вас понимаю, но мы ведем расследование, мистер Мориарти, и в интересах как следствия, так и вашей компании и вас лично сообщить нам эту информацию.

— Я был дома. Весь вечер у меня была мигрень, если это вам интересно. Принял таблетку и лег спать пораньше. Что теперь, арестуете меня? — вызывающе бросил он.

— Не сейчас, — ответила ему тем же Ева. — Прошу прощения за вторжение и доставленное неудобство, но убит человек, и в деле замешана ваша компания. Наша обязанность по отношению к этой женщине — провести расследование со всей возможной тщательностью. Еще раз спасибо за потраченное на нас время. Пибоди, со мной.

В лифте Пибоди откашлялась.

— Ну чего он так разнервничался? Мы же просто делаем, что положено.

Ева пожала плечами:

— Информацию мы получили, пускай теперь злится сколько угодно. Проверим его алиби, и пошел он куда подальше, у нас и другие дела есть.

— Слушаюсь, лейтенант. Кстати… а у вас с Рорком какие планы на вечер?

Ева удивленно подняла бровь:

— Никаких. Все равно, наверно, придется допоздна сидеть. Нужно нажать на ОЭС, по городу разгуливает хакер-маньяк, надо его выследить.

— Если он нас прослушивал, то ему не понравится, что ты его послала, — заметила Пибоди в машине.

— О, как пить дать прослушивал. И не сомневался, что я его пошлю. Он специально нарывался. Дадли из себя строит аристократа, а этот — крутого.

— Думаешь, они это напоказ?

— В чем-то — да. — Ева забарабанила пальцами по рулю. — Если они оба замешаны и в сговоре, зачем им это? В чем смысл? Как бы им самих себя не перехитрить, помяни мое слово. У каждого твердое алиби на один вечер, а на второй они дома, никого не хотят видеть. Почему? В чем причина?

— А что, если они подстроили все так, чтобы за рулем был именно Хьюстон? Выглядит случайностью, но… вдруг убийца знал, что это будет он, или просто решил действовать наудачу?

— Не больно-то похоже, но допустим. — «Они тянули жребий, кому поехать, — вспомнила Ева, — но пятьдесят на пятьдесят — не так уж и плохо». — А дальше?

— Один из них как-то связан с Хьюстоном. Может, в юности, когда тот попадал во всякие истории. Может, недавно. Тот что-то лишнее увидел, что-то лишнее услышал. Он же водитель — мог подслушать разговор, быть пусть и невольным, но свидетелем какой-нибудь нелегальной сделки. А с проституткой — может, кто-то из них ее приревновал или она его обломала.

— Но в ежедневнике у нее ни один, ни другой не значатся.

— Ну мы-то знаем, что они — если это и впрямь они — умеют подделывать документы. Может, кто-то один или даже оба встречались с ней под чужими именами. Согласна, притянуто за уши, но зачем еще паре богачей без какого-либо криминального прошлого сговариваться и убивать совершенно незнакомых людей?

«Чертовски хороший вопрос», — подумала Ева.

— Может, со скуки?

— Ой, Даллас, ну ты уже вообще! — занервничала Пибоди.

Ева глянула на напарницу: на лице у той тоже было беспокойство.

— Пибоди, ты вроде бы уже давно не новичок и в убойном отделе не первый год. Еще не поняла, какие бывают люди?

— Убивать со скуки — это не просто психи, — заявила Пибоди. — Ради острых ощущений — в это я еще могу поверить, и то отчасти. Должен быть еще какой-то мотив — ревность, месть, выгода, — объяснила она.

— Ну так давай, проверяй, — проворчала Ева. — Может, ты и права и здесь есть какой-то скрытый мотив, какая-то связь между убийцей или убийцами и жертвами, и мы просто ее еще не нашли. Ищи. Найдешь, все встанет на свои места. Не найдешь, одной версией будет меньше. И так и этак — следствию только на пользу.

— Что, пускаешь меня в свободное плавание?

— Вроде. Хочешь — в Управлении работай, хочешь — домой бери. И поспать не забудь, чтобы мозги не расплавились.

— А ты-то сама?

— Попробую поговорить еще раз с Мирой, проверю на ней кое-какие идеи, потом понесу, что есть, к Уитни. Ну а потом, думаю, еще дома поработаю.

В Управлении Пибоди пошла к себе, а Ева направилась в кабинет доктора Миры, по дороге позвонив майору Уитни и предупредив, что готова доложить о продвижении расследования.

Подходя к дверям кабинета Миры, она внутренне приготовилась к очередной схватке с ее строгой секретаршей, но на ее месте увидела молодую бойкую девушку.

— А вы кто? — удивилась Ева.

— Я — Мэйси, — ответила девушка. — Секретарь доктора Миры сейчас в отпуске. Чем я могу вам помочь?

— Пустить меня к ней минут на пять.

— Попробуем. Как мне вас представить?

— Лейтенант Ева Даллас.

— Ой! — Мэйси прямо подпрыгнула в кресле, она даже натурально захлопала в ладоши, словно только что выиграла приз. — А я вас знаю! Я читала книгу Надин Ферст. До чего же это все удивительно!

Ева хотела было отмахнуться, но передумала.

— Спасибо. Консультация доктора Миры в том расследовании многое изменила. Сейчас у меня тоже довольно крупное дело. Мне очень нужно с ней переговорить.