То тут, то там раздавался ледяной шорох, но как бы быстро Генри ни оборачивался, не успевал заметить ни зверя, ни птицы.

– Чего ты крутишься? – беззаботно пробормотал Джетт, разглядывая толстый лед под ногами. – Нет тут никого. Ну лед на ветках скрипит. Просто тает, и все.

«Ничего не тает, чем дальше мы идем, тем холоднее становится, и если в лесу что-то двигается, значит, кто-то это двигает», – хотел было сказать Генри, опять оборачиваясь, но тут заметил такое, что все слова вылетели у него из головы.

Когда минуту назад они шли мимо обледеневшего куста, его ветки висели, как плети. Теперь они топорщились вверх. Через пару шагов Генри обернулся снова и тяжело сглотнул. На этот раз он был уверен: ветки двух деревьев подтянулись ближе, будто хотели похлопать его по плечу.

– И вообще, что тут может случиться? – продолжал Джетт. – Ну, будет немного прохладно, подумаешь. Вот трехсотлетний злодей в железных доспехах – это первостатейная жуть, а здесь…

На этот раз, оглянувшись, Генри замер на месте.

– Тебе ничего не кажется странным?

– Кроме того, что я видел живого Освальда? Нет.

– Минуту назад этого дерева тут не было.

Идея, которая пришла ему в голову, была настолько странной, что пару минут Генри просто стоял, не решаясь проверить. А потом с хрустом отломил от первого попавшегося дерева кончик ветки.

Никакой древесины подо льдом не было, а вместо обломанной ветки тут же выросла новая. Стволы деревьев, если присмотреться, были прозрачными: замерзшая вода, больше ничего.

И, словно подтверждая его догадку, посреди дороги уже не исподтишка, не скрываясь, вырос ледяной куст. Джетт со свистом втянул воздух, но спросить, не кажется ли это еще более странным, чем живой Освальд, Генри не успел. Откуда-то раздался крик – вполне человеческий, испуганный и громкий, – и Генри, не разбирая дороги, бросился на звук.

Вот только лесу это явно не понравилось: на пути вырастали все новые деревья, перетекали одно в другое, цепляли за одежду, сплетались, звякали ветками.

– Ну и подумаешь, лес изо льда. Пока никто не пытается меня убить, я потерплю, – бормотал у него за спиной Джетт. Было так скользко, что он схватился за куртку Генри и просто ехал за ним. – О, гляди, это что?

Он разжал руку и, едва не рухнув, наклонился и поднял что-то с земли.

Это была катушка ниток. Настоящая, деревянная. Чуть дальше лежал ярко-зеленый носок. Генри перевел дыхание. Страх отпустил, и лес, будто почувствовав это, тоже успокоился, перестал срастаться ветками, мешая пройти. А через минуту деревья и вовсе расступились.

На поляне, усеянной корзинами, мешками и свертками, высилось огромное ледяное дерево, раза в три больше остальных. Верхние ветки упирались в небо, а на нижних, обхватив скользкий ствол, сидели двое.

Увидев их, Джетт застонал и прижал к лицу руку.

– Помогите! Эй! Кто-нибудь! – хрипло крикнул Хью, а потом повернул голову, увидел их и едва не свалился с ветки.

– Привет, – тихо сказал Сван, обнимая ствол с другой стороны. Второй рукой он держал сосульку и деловито ее грыз.

С минуту все смотрели друг на друга. Даже лес застыл, будто ждал, что будет.

– Я думал, вы погибли, – наконец пролепетал Генри.

– А вот подавись, мы живехоньки, – презрительно фыркнул Хью. – Избранных так просто не возьмешь!

Генри пошел к ним, братья попытались перелезть на ветку повыше… и лес тут же пришел в движение: надвинулся, сжимаясь вокруг поляны.

– Не подходи! – голосил Хью. – Фу! Стоять! А то мы…

– Да-да, продолжайте. Очень интересно, что же вы сделаете? О, смотри-ка, пирожок, – весело сказал Джетт, подобрал что-то с земли и начал жевать.

– А ну брось мой пирожок, уродец! – сипло крикнул Хью и встал на ветке во весь рост. – Да ты знаешь, кто я такой?

– Хм, дай подумать, – неразборчиво ответил Джетт и снова откусил от пирога. – Промерзший балбес, который сидит на дереве и не может слезть?

Хью, до этого бледно-лиловый от холода, побагровел так, что Генри мельком подумал: «Это умение у него, наверное, в отца: тот тоже все время так делал». Он не прислушивался к разговору – слишком занят был тем, что следил за окрестностями. Кто-то наблюдал за ними, Генри точно это чувствовал. И это был не человек.

– Как вы сбежали? – продолжая разглядывать лес, спросил он.

– Хотите, в рифму расскажу? – охотно ответил Сван.

Хью попытался пнуть по ноге, но не дотянулся.

– Давай, – заинтересованно сказал Джетт.

Сван вынул изо рта сосульку, пару секунд подумал и начал:

Когда на нас свалилась дверь,

Мы тут же побежали прочь,

И нам никто не мог помочь,

Но обошлись мы без потерь.

Вдруг перестали вслед бежать

Те люди и ушли обратно,

И это было нам приятно.

А Олдус Прайд сказал: «Лежать»,

И мы в засаде затаились…

– Хватит! – рявкнул Хью, и Сван тут же испуганно умолк.

– Пусть продолжает, – кивнул Генри, тревожно прислушиваясь к лесу. Еще минуту назад тот рассерженно шумел и трещал, а теперь замер.

– Не думал, приятель, что ты такой ценитель поэзии, – заметил Джетт.

– Когда он говорит этими парными строчками, лес успокаивается, – ответил Генри.

– Да я его стишки уже полдня слушаю, не могу больше, с ума скоро сойду. – Хью закашлялся, прижимая рукавицу к посиневшим губам.

– Тогда своими словами рассказывай, а то он снимет тебя с дерева и по шее накостыляет, – посоветовал Джетт.

Хью метнул на Генри злобный взгляд, но послушно заговорил:

– Те люди из башни за нами гнались минут пять, а потом остановились все разом, будто кто им приказал, и ушли через Пропасти, к дороге. Башня рухнула, и мы с посланниками пошли к ней.

– Зачем?

– Они думали, чудище и вора в Башне завалило. Ну, то есть вас. – Хью говорил торопливо, не сводя глаз с Генри, будто боялся, что, если замолчит, тот на него бросится. – Господин Прайд сказал, что, раз ты как-то оттуда исчез, может, ты правда избранный. А раз так, должен был найти подсказку – прямо как Сивард. Никто ему не поверил, все сказали, что не может наследник разрушителя одновременно наследником Сиварда оказаться. И тогда он велел всем рыться в камнях и искать хоть что-нибудь, похожее на подсказку. Если найдут, значит, господин Прайд верно все понял, ты прошел испытание и не надо тебя ловить. Фонари всем дали, и нас тоже заставили в камнях копаться. – Тут Хью как-то скособочился, насупился и умолк.

– Стойте, не рассказывайте. Я знаю, что дальше было, – сказал Джетт ядовитым, незнакомым голосом. – Вы были теми счастливчиками, которые наткнулись на камень с рисунком. Но посланникам его не показали. И сказали: «О, нам уже, кажется, пора, всем пока». А посланникам было не до того, чтобы думать, куда именно вы пошли.