На выборах 1980 г. социал-либеральная коалиция снова одержала победу. Личная популярность канцлера Шмидта была необычайно высокой, но его жесткий курс экономии и сокращения социальных расходов для преодоления экономического кризиса вызывал растущее недовольство и протесты левого крыла СДПГ. Шмидт не совершил крупных ошибок, но и не принял великих решений. Это был канцлер, от которого, можно сказать, отвернулась удача. Ситуация резко обострилась, когда СвДП потребовала дальнейшего свертывания социальных расходов и опоры на рыночные силы, на что уже никак не могли согласиться социал-демократы. В сентябре 1982 г. коалиция развалилась, либералы повернули к союзу сХДС/ХСС. 1 октября Шмидту был вынесен вотум недоверия, новым канцлером стал Коль, одержавший победу на выборах в марте 1983 г. Эти выборы сопровождались сенсацией. Впервые с 1957 г. в бундестаге появилась новая фракция от партии «зеленых», возникшей в конце 1970-х гг. на базе массовых экологических, феминистских и альтернативных движений.

Исход выборов 1987 г., когда победу вновь одержал Коль, отразил устойчивость нарастания в обществе консервативных тенденций. Но еще более успешными были результаты малых партий:

СвДП получила 9,1 %, а «зеленые» — 8,3 % голосов. Стало очевидным, что крупные партии, профсоюзы, а также церкви начинают утрачивать свое влияние. Это можно объяснить изменением ценностных ориентаций. Вместо долга и порядка на первый план стали выдвигаться самостоятельность и самореализация человека. А для этого, разумеется, более пригодны небольшие организации, нежели крупные обюрократившиеся партии, к тому же замешанные во второй половине 1980-х гг. в ряде громких финансово-политических скандалов.

После первого официального визита Хонеккера в Бонн в сентябре 1987 г. отношения между двумя германскими государствами, казалось, вступили в новую стадию. Газеты всего мира поместили фотографии, на которых лидеры ФРГ и ГДР с кисло-сладким выражением на лицах обходят строй почетного караула бундесвера. Но эти отношения по-прежнему были весьма далеки от взаимопонимания. Напряжение отчетливо продемонстрировал 750-летний юбилей Берлина. ГДР всячески подчеркивала роль города как ее столицы, а праздник в западных секторах проходил под знаком тесной связи Берлина с ФРГ. Главы Англии, США и Франции участвовали в торжествах в западной части города, советский лидер М. С. Горбачев посетил Восточный Берлин. Впрочем, в это время уже стало явно охлаждение отношений между Москвой и режимом Хонеккера, не одобрявшего реформаторский курс Кремля. Напротив, на требования большей «открытости», все громче звучавшие в ГДР, ее консервативно-догматическое руководство ответило ужесточением политических репрессий. В январе 1988 г. полиция арестовала около 120 участников контрдемонстрации, проходившей в память годовщины гибели Розы Люксембург. В ГДР назревал крупнейший политический кризис, под знаком которого начинался последний год ее существования.

Весной 1989 г. ситуация в ГДР резко обострилась. Оппозиционное движение за демократию и гражданские права выступило с разоблачениями фальсификации результатов состоявшихся в мае коммунальных выборов, когда на многих избирательных участках против кандидатов СЕПГ проголосовало около 30 % избирателей.

Непосредственный же пролог мирной революции в ГДР начался с открытия Венгрией своей границы с Австрией 11 сентября 1989 г. Жители ГДР стали тысячами покидать страну, устремляясь через Будапешт и Вену в ФРГ. Ее посольства в Варшаве и Праге напоминали скорее лагеря для беженцев, чем дипломатические представительства. Стало очевидным, что партийное руководство ГДР так и не добилось доверия и лояльности населения.

Демократическая революция в ГДР прошла три фазы. От начала демонстраций в сентябре 1989 г. до открытия Берлинской стены 9 ноября. Далее, с 10 ноября до первых и последних свободных выборов в Народную палату 18 марта 1990 г. Наконец, период с 19 марта до 3 октября, когда ГДР прекратила формальное существование, а Германия стала единым государством.

Сначала в Лейпциге, а затем и в других городах начались многотысячные демонстрации с требованиями проведения широких политических реформ. 18 октября Хонеккер, ставший полным политическим банкротом, был заменен на посту генерального секретаря партии, а затем и председателя Государственного совета Эгоном Кренцем, тут же едко прозванным «кренц-принцем». Вслед за этим последовала полная отставка всего ЦК и начался массовый выход из партии, которую к декабрю покинуло более 600 тыс. человек.

После того как стало ясно, что старый состав Народной палаты не примет предложенный правительством новый закон о выезде из ГДР, ограничивавший свободу передвижений многочисленными финансово-бюрократнескими препонами, руководство страны совершенно неожиданно вечером 9 ноября объявило об открытии границы с ФРГ и Западным Берлином, куда немедленно устремились толпы ликующих люде). Свершился исторический поворот, но массовые демонстрации не прекращались и приобретали все более радикальный характер. Если первые демонстрации проходили под лозунгом «Мы — народ!», то теперь он гласил: «Мы — один народ!», а над колоннами демонстрантов все чаще развевались государственные флаги ФРГ.

Процесс самораспада ГДР не был срежиссирован из Бонна. Напротив, он застал врасплох руководство ФРГ. Когда 28 ноября канцлер Коль неожиданно для многих представил в бундестаге программу из 10 пунктов о поэтапном слиянии обоих государств, он исходил из перспективы далекого объединения.

7 декабря в Берлине собрался Круглый стол из представителей оппозиции, правительства и депутатов Народной палаты, принявший решение о проведении свободных выборов 6 мая 1990 г. Но растущий поток переселенцев на Запад, судорожные усилия СЕПГ, переименованной в Партию демократического социализма (ГЦС), удержаться у власти, требования ликвидировать ненавистное Министерство госбезопасности ускорили ход событий, и выборы были перенесены на 18 марта. Убедительную победу на них одержал Альянс за Германию, в который входили вocточногeрманский ХДС, Немецкий социальный союз и организация «Демократический прорыв».

Лидер ХДС Лотар де Мезьер сформировал правительство из министров от Альянса, либералов и социал-демократов, которое уже в апреле начало с Бонном переговоры о заключении валютного, экономического и социального союза как первого шага к объединению.

В то время как канцлер Коль развил бурную деятельность, стремясь использовать уникальный шанс и форсировать воссоединение, лидер оппозиционной СДПГ Оскар Лафонтен, показав слабое понимание ситуации, всячески предостерегал от поспешного объединения. В целом он довольно резонно указывал на возможные тяжелые экономические последствия такого шага и считал программу Коля «крупным дипломатическим промахом». Действительно, быстрое объединение произошло под знаком примата политики и не было просчитано экономически. Но оно было необходимо из-за внешнеполитической ситуации, которая стала необычайно благоприятной, хотя в любой момент могла измениться, так что второго такого случая могло и не представиться.

После вступления в силу 1 июля внутригерманского союза быстро выяснилось удручающее состояние экономики ГДР. Большинство предприятий оказалось на грани банкротства, стремительно росла безработица. В этих условиях Народная палата после довольно бурного обсуждения 23 августа приняла решение о вхождении с 3 октября пяти возрожденных восточногерманских земель в ФРГ на основе 23-ей статьи Основного закона, которое не требовало ни внесения изменений в конституцию ФРГ, ни проведения всенародного референдума. С объединением исчезла не только ГДР, исчезла и прежняя Федеративная Республика, ибо новая Германия — совсем не простое продолжение старой ФРГ.