Сказанное никого не впечатлило: ну трупы, ну обугленные – эка невидаль. А птица Феникс… Ну и ладно, на всякую хитрую задницу найдётся половой орган с винтом. Позовём Гарри Поттера, в конце концов. Лично я был не в состоянии бояться грядущей напасти. Страх атрофировался, словно палец, по которому сильно ударили молотком, и он онемел от боли. Когда шок пройдёт, боль вернётся с новой силой, а сейчас я мог спокойно созерцать происходящее, никак на него не реагируя. Пусть явятся все адские легионы – я буду удирать от них, что есть духу, но не испугаюсь. Так, во всяком случае, мне казалось.

Холм перестал трястись и с лёгким шелестом откатился в сторону, обнажив круглое отверстие в полу. Я ощутил внезапное движение воздуха, словно налетел лёгкий ветерок, шевельнувший волосы на голове (весьма грязные, надо заметить). Должно быть, помещение, находящееся внизу, страдало от отсутствия атмосферы или же сильного её разрежения. Теперь же сосуды сообщились, и можно было спускаться.

Зверь склонился над круглым отверстием, изготовившись для стрельбы в возможного противника. Но его опасения оказались напрасны: заглянув в дыру, я не увидел ничего, кроме пола, такого же, как здесь. Больше ничего рассмотреть не мог, для этого потребовалось бы сунуть голову в дыру. Почему-то мне этого не хотелось. Помнится, в сериале об Индиане Джонсе слишком торопливые нарывались на хитрые приспособления, корректирующие форму их тела. Голова была мне дорога как память, и расставаться с ней я не торопился.

– Там такая же пещера, как и эта, – пояснил Теодор Зверю, вопросительно взглянувшему на него. – Ничего опасного. Можно смело спускаться.

– Поглядим, – буркнул великан и прищурил один глаз. – Метров пять, не меньше. Прыгать не будем, можно крепко дербалызнуться. Вобла.

Женщина тотчас извлекла из своего мешка верёвку и посмотрела по сторонам, прикидывая, за что её можно зацепить. Однако белый зал щеголял абсолютной пустотой.

– Дай сюда, – сказал Зверь и, взмахнув рукой, намотал тросик на своё предплечье. – Валите.

– А ты? – поинтересовался Круглый, вознамерившись первым осуществить спуск.

– Не твоё дело, – отрезал гигант. – Только смотри, без рывков, а то меня вниз сдёрнешь. Это всех касается. Для вашей же безопасности: если я свалюсь кому-нибудь на голову – мало не покажется.

Круглый пожал плечами и нырнул в дыру. Зверь засопел, напрягая мышцы руки, и сел на пол. Из дыры донёсся лёгкий стук и какой-то неразборчивый возглас. Все тут же бросились к люку. Круглый стоял на месте и вертел головой, словно его окружало что-то весьма интересное.

– Такая же пещера? – угрюмо спросил Зверь у Теодора. – Это он стены с таким интересом рассматривает?

– Давай, – сказала Вобла, подталкивая меня вперёд. – Надо было тебя первым спускать. Тогда точно ничего не случилось бы.

– Огромное спасибо, – буркнул я, хватаясь за верёвку. – Эт чё, я вам в каждой дырке затычка?

– В женских точно, – хмыкнула гарпия.

– Очень смешно, – передразнил я её смешок. – Скажи ещё, что зави…

Зверь скорчил жуткую гримасу и дёрнул рукой, отчего я мгновенно улетел вниз, едва успев затормозить где-то на полдороге между небом и землёй. Ладони словно угодили в костёр, и я громко зашипел, проклиная всех засранцев, встретившихся на моём жизненном пути. По моим самым скромным подсчётам, долг Фёдора передо мной вырос до поистине фантастических размеров. Когда я вернусь (если, чёрт побери, вернусь!), попрошу оставить мне автомат. Ненадолго. Только для душевного разговора с родственничком. Конечно, лучше всего было бы засунуть гада в эту проклятую дыру, пусть и он испытает на своей шкуре все прелести подземного путешествия. С каким удовольствием я забросил бы его в колодец на Перекрёстке! Правда, ещё неизвестно, питается ли пожиратель всяким дерьмом.

– Ты думаешь приземляться или останешься там жить? – осведомился Круглый, выводя меня из состояния задумчивости. – Вообще-то, смотришься просто изумительно, но если кто-то начнёт опускаться, то врежет тебе ногами по чайнику.

Замечание показалось мне весьма резонным, поэтому я медленно съехал по верёвке. Отлепившись от неё, отошёл в сторону и только теперь смог рассмотреть, что именно привлекло внимание нашего первопроходца. Честно говоря, зрелище оказалось равно увлекательным и страшноватым.

– Впечатляет? – поинтересовался, похмыкивая, Круглый. – Я вначале просто офигел, думал, они настоящие!

– Похожи на живых, – согласился я, не в силах оторвать взгляда от жутковатого зрелища.

Зал, куда я спустился, по форме напоминал верхний, но имел плоский потолок, прорезанный глубокими канавками, соединяющимися в хитрый узор. Рукой неведомого мастера было начертано всё то же лицо, уже виденное мной на крышках металлических люков, пройденных до этого. Многие борозды оказались полустёрты, но и тех, которые уцелели, вполне хватало, чтобы оценить невероятную тоску, исходящую от рисунка. Взглянув на него один раз, ты торопился отвести взор, однако глаза сами по себе продолжали возвращаться к ужасному изображению.

Но не это было самым интересным.

Весь зал был поделён на тринадцать (я сразу посчитал) секторов. В стенах соответственно имелось тринадцать глубоких ниш, наполовину погружённых в тень. Поскольку создатель этих катакомб, как я мог убедиться, был способен доставить свет в любую точку пещеры, значит, в этом полумраке была определённая необходимость. Одна ниша оказалась пустой. В остальных плохо различимые из-за недостатка освещения замерли огромные (под потолок) изваяния фантастических животных. Отчасти они напоминали рептилий, отчасти – насекомых, но при этом за спиной у каждого свисали крылья летучих мышей, а многочисленные щупальца наводили на мысль о жителях океанских глубин. Всех этих тварей можно было охарактеризовать одним-единственным словом – «омерзительно». Причём неведомый скульптор оказался невероятно талантлив – при первом взгляде чудовища выглядели живыми.

Среди этих ублюдков, подпиравших уродливыми головами потолок, взгляд не сразу отыскивал дверь. В пустой нише располагалась небольшая арка, на вид казавшаяся одним целым со стеной. Впрочем, меня это не слишком обеспокоило: сколько нам уже встретилось дверей, вовсе не напоминающих таковые. А вот близость этих уродов меня волновала по-настоящему. Казалось, пакость в любой момент может сойти со своих пьедесталов и двинуться к нам.

– Во срань! – выразился спустившийся Швед, сплёвывая на пол. – Стоит из одного говна выбраться, немедленно в другое попадаешь.

Пока я рассматривал местные достопримечательности, вся наша группа, за исключением Зверя, успела присоединиться к экскурсии.

Вобла посмотрела наверх и задумчиво сказала:

– И как он собирается спускаться?

– Спрыгнет, – не задумываясь пробормотал Круглый и зевнул. – Как-то я слегка подустал. Отдохнуть бы…

Из отверстия в потолке упал второй конец верёвки, а следом, почти без заминки – огромная фигура Зверя, сжимающего в ладонях оба конца.