После новогодних выходных встретился с братом моей жены Г. Н. Сергеевым, который хоть и доволен был службой в «Вымпеле», но всё равно лелеял мечту попасть в легендарную «Альфу». Он просил помочь рекомендовать себя руководству этого спецназа. Не стал скрывать перед Геннадием, что кроме прямых задач по борьбе с актами терроризма, в нынешней кризисной обстановке «Альфу», не исключено правители-авантюристы будут привлекать к участию в тайных незаконных операциях. Этому также способствовал вывод «Альфы» вместе с «Вымпелом» из структур КГБ и передача их в прямое подчинение Президенту Ельцину, склонному к авантюрам и предательству. Возникает двойная опасность пострадать, в том числе рискуя жизнью, не за правое дело, а за чьи-то корыстные или грязные политические интересы. Примерно также я разъяснял его маме Агриппине Дмитриевне, которая после разговора с Геной просила помочь в его переводе. Но мечта – есть мечта. Позвонил руководству «Альфы» и мне пообещали рассмотреть возможность перевода Сергеева из «Вымпела». Видно Геннадий всем требованиям к кандидатам в сотрудники «Альфы» соответствовал и уже в конце январе был переведён в это знаменитое, но ставшее для него 4 октября 1993 года роковым спецподразделением.

В конце января меня вызвал начальник отдела кадров УБКК МБ РФ. Шло формирование этого ново-старого Управления по борьбе не с организованной преступностью, которой вновь оказалось, нет, а с коррупцией и контрабандой. В ходе формально-бюрократической беседы кадровик с непроницаемым лицом бонзы смотрел только в свои разложенные на столе бумаги (о Платонове) и вяло слушал мой рассказ о разработке «ЧО». Вдруг, повысив голос до стальных ноток и, наконец, посмотрев мне в глаза, он спросил: «Александр Михайлович. Вы пьёте?». Вопрос до того внезапный и нелепый, что он меня даже рассмешил. Сдержав себя, я сказал: «Только по большим праздникам и знаю меру». Однако мой ответ не удовлетворил кадровика, и тот попросил пояснить, что я понимаю под «мерой». Мои разъяснения видно его успокоили, и в конце разговора он предложил должность заместителя начальника отдела в УБКК. На что я ответил согласием и лишь попросил, если есть такая возможность, чтобы в отдел перешли и сотрудники возглавляемого мною направления. На следующий день я уже беседовал в доме 1/3 со своим старым знакомым – теперь уже начальником отдела полковником Анисимовым. Зашёл в кабинет и второй его заместитель подполковник Ваганов, также работавший с нами в ГУБОП КГБ. Втроём обговорили перспективу комплектования отдела опытными сотрудниками, чтобы без раскачки врубиться в работу, так как в стране и, особенно в Москве беспредельными темпами росло количество совершаемых особо опасных преступлений. Анисимов передал мне номера и ключи кабинетов в доме 1/3 со списком замкнутых на меня сотрудников, в котором оказались фамилии Нефёдова и других оперативников руководимого мною направления.

В задумчивости от предстоящих дел уже подходил к своему кабинету в доме 2, когда увидел шагающего навстречу Литвиненко. Тот с улыбкой и своим взглядом «чуть в сторону», радостно прокричал: «Здравие желаем, Александр Михайлович! А мы теперь с Вами будем в одном отделе работать у полковника Анисимова. Вот жаль, что попал я в подчинение к подполковнику Ваганову. Нельзя ли перевестись в направление, которое Вы курируете?». Вежливо ему ответил, что это вряд ли. Однако Литвиненко с присущей ему напористостью стал просить помочь в этом вопросе. Пришлось пообещать, хотя на тот момент с трудом понимал и не верил, что в принципе ещё неоперившийся опер-объектовик ВКР сможет какую-нибудь пользу принести на совершенно новой линии работы. Уже в кабинете, представил себе, что флегматичный Ваганов, не знающий «вихревой» натуры Литвиненко, по-видимому не найдёт с ним общего языка. Вернулся к полковнику Анисимову, которому, рассказав о сложном характере Литвиненко, бывшего подчинённого по ОМСДОН, попросил передать его мне в подчинение.

В это время мои фигуранты «чеченской общины» не дремали и осваивали новые преступные промыслы. «Рамзан» начал носиться с «красной ртутью», которая по заявлениям специалистов из бывшего 6 управления КГБ существовала только в теоретическом виде.[209] Нужна она была бандитам скорее для «разводки» крупных появившихся наших и зарубежных бизнесменов, а также для «отмывания» преступно добытых денег. «Лечи-борода» вместо отбывания наказания на поселении (в народе – «химия»), продолжал заниматься рэкетом в Москве, а «Малик» крутился в автомобильном и нефтяном бизнесе. Он челноком сновал из Москвы в Грозный, где частенько встречался с Дудаевым, а затем успевал слетать в Германию, чтобы собрать «дань» с осевших там бизнесменов-выходцев из Союза. Возникла необходимость закрепиться в Кемерово и «Малик», как Фигаро, уже там вместе с зоо боевиками-чеченцами. Нухаев («Хожа») наверное, в Грозном уже разрабатывал схемы с фальшивыми авизо и подыскивал в Центробанке России соучастников, чтобы добыть деньги для вооружения чеченской армии. В Москве поднимала голову объединённая мальсаго-дидиговская банда ингушей. Со всех сторон буквально валила оперативно значимая информация, а в коридорах и кабинетах Лубянки царила атмосфера «пофигизма» и скрытого пьянства. Полгода нескончаемых реорганизаций, развал СССР, увольнение многих отличных разработчиков, служащих заводилами многих громких дел и примером для остальных сотрудников, не прошли даром. Во многих закрытых на ключ кабинетах, слышался стук костей игры в нарды, а к концу работы туалеты и все проёмы рядом с ними заполнялись огромной кучей пустых бутылок.[210] Видя такое дело, старался отвлечь своих подчинённых от подобного негативного воздействия, постоянно задействовав для выполнения различных оперативных поручений.[211] Примером высокой работоспособности служили сотрудники ОБОГП УУР ГУВД Москвы, которым некогда было скучать из-за ежедневных реализаций разработок. Повёз на Петровку своё направление, так как с отделом Рушайло был небольшой перерыв в совместной работе по «ЧО». Нефёдов и все сотрудники были в восторге от деловой оперативности милиции. Тут же решили подключаться к ряду начавшихся реализаций. В тот день там присутствовали сотрудники ОБОП УМБ РФ по Москве и МО. Оказалось, что они тоже не лыком шиты и активно терзают бандитов не только «чеченской общины», но и членов других ОПГ региона. С полковником М. Н. Поляковым и начальником направления подполковником В. Л. Хворостяном договорились об участии в операции по задержанию и аресту одного из авторитетов «ЧО» по кличке «Лечи-борода» (Исламов). Чем могли, тем и помогли, но дерзкий и неуловимый «Лечи» в тот раз скрылся. Не учли москвичи того, что у него в гостинице «Россия» кроме основного, был рядом ещё и запасной номер. Чтобы не расшифроваться наружное наблюдение велось на этаже с дальних позиций. Когда дали отмашку на захват «Бороды» в номере, откуда он только что выдал звонок своим соучастникам, из-за закругленности коридоров гостиницы «наружка» не заметила его переход в другой – резервный. Ворвавшихся в номер сотрудников ждало не только разочарование в отсутствии в нём Исламова, но и страшный сюрприз. Этот бандит уходя, засунул в ящик тумбочки оборонительную гранату Ф-1 (радиус разлёта осколков 250 метров), выдернув чеку и закрепив рычаг книгой. Хорошо, что опытные опера при осмотре номера медленно и осторожно открыли тумбочку, не сдвинув книги и не дав рычагу освободиться и сработать. Увидев «лимонку» в нише между книгой и стенкой тумбочки, они тут же вызвали обезвредивших её сапёров. Зря «Борода» от москвичей и нас скрывался, так как после ещё одной повторной также неудавшейся операции в общежитии педагогического университета по улице Космонавтов, он всё равно будет схвачен, арестован и осуждён.[212] Более тесным контактам с УМБ РФ по Москве и МО активно способствовал назначенный начальником УБКК МБ полковник А. В. Трофимов, работавший ранее в московском управлении. Его назначению тогда ещё не смог помешать только «принявший» в свои руки Москву мэр Лужков, которому передал дела Попов.[213] Последний, будучи больше политиком-разрушителем и либералом, чем хозяйственником, сделав своё чёрное дело по развалу СССР, решил отойти в сторону. Видно боялся справедливой расплаты за содеянные дела с признаками государственных преступлений.