– Нет-нет, я не раскручиваю бренды, скорее вообразите, что это шоу, за которое вы однажды заплатили, а потом забыли об этом. А я, знаете ли, такой честный, что не в силах скрывать своей задолженности. Кстати, я открыл все ваше вино, вы не против? Двести бутылок, и все в землю. Воспринимайте меня как безвыходное обстоятельство. Я есть и буду еще вечно. Когда-то я был врачом, умным Асклепием из просвещенной греческой семьи, но грубо расстался с собой – преднамеренно отравившись ядом. Так что знайте, друг мой, если прогоните меня, к вам явится сама Пречистая Дева Мария. Понимаете, в чем суть? – расточительно произнес гость, вылив бутылку вина в самый центр клумбы. Того самого вина, что нашло свое рождение возле озера Комо. – Когда человек отступает от своего общего признанья, он способен оскорбить своим протестом мыслей предполагаемого собеседника. Я никогда не говорил с ангелом только потому, что не поверил бы в его чистоту. Но вы, я знаю, не станете меня прогонять. Вы ведь не захотите, господин Соболь, ударить себя по лицу? Видите, как земля торжествует, она выпила все до дна. Всему миру крутиться до поры, пока она способна рожать. И мне бы хотелось разрешить одно маленькое неспокойствие. Я говорю вам о составе: иронично, но все содержится во всем. Скажем, волокна хлопка, чистейшая целлюлоза или как вам ваш любимый фенол? Чтоб его… не ядовит ли, зараза?

И неизвестный гость чиркнул спичкой по маленькому красному коробку, на котором светилась одна непонятная Соболю буква. Этот жест показался ему столь глубоким, что он даже вспомнил о непонятных ему когда-то гомологах, и уж тем более далеких от него одних тройных связях. Да именно связи заставили его вспоминать простейшие формулы, и в его голове уверенно совершил реакцию полимеризации ацетилен.

– Господин Соболь, я предлагаю вам сделку. У вас есть реальная возможность продегустировать самый дорогой в мире чай, и это вам не просто попойка с традиционным набором большинства хорошо собравшихся людей, я обещаю, что оберну все в легенду. Вы поднесете первую чашечку к статуэтке чайного бога Лу Юя, и все растают в умилении этого жеста. Публика уже обалдевает, господин Соболь. – И в эту секунду в руках у незнакомца появилась колода черных карт. Он сплетает веер, приговаривая, что на все воля Божья. – Вот именно на этой колоде его и распяли, не желаете ли поколдовать? О чем вы бы хотели знать? Может, цены на нефть, или по какой цене нынче снег? – произнес неизвестный гость, при этом что-то слизывая с уголков рта, а после сдался собеседнику в смехе. – Соболь… – притормозил неизвестный, – завтра вы уйдете со мной бок о бок. Вот только засветит солнце, и сие обстоятельство скажется на вашей жизни.

Пленила небесный уголок Крабовидная туманность, одна из самых знаменитых туманностей, созданная вселенским волшебством. Пульсар в крабе – нейтронная звезда с сильнейшим магнитным полем, вращается, совершая более двадцати оборотов в секунду. Это также невозможно и непостижимо, если в твоей голове нет лишнего поля для подобного представления, вот именно сейчас все сказанное было так по-сумасшедшему для господина Соболя, что он вдруг расплакался. И резко сорвавшись с места, взбежал на три ступени, чтобы вырвать древний топор из собственной экспозиции, намеренно обернувшись к демону, он наставил свой слабый взмах на неподвижного гостя.

– О, можно ли изгнать бесов, зачет Вельзевула, князя бесовского? Этот вопрос был задавлен еще в первом тысячелетии. Говорят, что если всякое царство разделится, то само по себе опустеет, а после и вовсе падет. Блаженен тот, кто соблюдает слово, потому что только полный идиот станет его соблюдать в земных обстоятельствах. Человек, что не боится упустить все на свете и при этом не пожалеть, что так и не упустил – словно верит в наивную награду своего материального богатства. Саморучкой идя против себя, останавливая закон: «Я получаю это легко». Проблема в том, господин Соболь, что чистота в лишний день не отпускает своих слуг, а я вот, такой мохнатый и гордый, пришел к тебе с протянутой рукой и готов, проще говоря, помочь, как последняя любящая сволочь. Верите? Вы ж крестились.

Соболь опустил топор, ожидая дальнейшее слово. Он знал, что только дьявол уверенно метает ты на вы.

– Сам Февраль Сатанинский навещал вашего прелюбезного друга. Однако он списал это на действие кокаина. И, тем не менее, как бы он ни располагал, его душа давно у меня в рукаве, не откажите себе в удовольствии занять не меньшее место в моих свитах. Видите, как просто стать моим приближенным – только преступи, хотя бы одно… И не надо служить службы, и не надо отказывать себе в своих стремленьях, и не надо никого любить, и без жертв, пожалуйста, без жертв, терпеть не могу эти проклятые жертвы. Раздражает… А главное, я всегда плачу вперед. Здесь, сейчас, в этом состоянье.

– Позвольте, о ком вы говорите?

– Я говорю вам о мистере Крестике, и о своем третьем лице, вы так бренно осадили несчастного, словно крепость его уже давно развалилась… А есть у меня один маленький ключик, господин Соболь. Нехитрый сплав из меди, но все же открывает двери. Вы, кажется, его потеряли? Я удивляюсь, когда люди заводят великие машины, способные двигать реальность уже после смерти, того, кто основал эту идею. Когда замысел обретает реальность – это обеспечивает меня колоссальными возможностями, участвовать в ваших процессах, да у меня в руке целая колода из таких, как вы. Вы становитесь моими перчатками, которыми я снимаю пыль справедливых богов.

– Зачем вы трете руки? – печально спросил Соболь, всматриваясь в висящую в воздухе разложенную колоду.

– Потому что у меня не болит голова! Потому что я ни по чем не терзаюсь.

– Тогда вы муха и подите прочь из моего дома! – сердито приказал Соболь.

– Вы, кажется, забыли о своем отравленье. И о том, какую существенную пользу я могу вам принести, навещая вас. Сейчас я говорю о жизни. Жизнь, господин Соболь, и ее неизвестное продолженье, что может быть заманчивее. Помните, как она когда-то сказала вам: «Я уверена в том, что у вас имеется способность построить крепость даже в пустыне». И когда вы станете старым, но таким редким человеком она продолжит тот, самый первый ваш разговор. – «Ты познал власть. И что ты можешь сказать о ней, в сущности? Лично для тебя это маршрут?». Приятно, не правда ли? Я дам вам число, и это будет ваша защита от спама. Это будет самая не спящая конференция в истории всех конференций. Никого не будет из тех, кто сопровождал тебя все эти годы, кто следовал за тобою. Все они уничтожат себя сами, оставив тебе возможность взять все оставленное ими в свои руки. Твое решение всегда окончательно, и тебе не присущ страх. Мое обещание – вакцина от страха. В последний день ты поймешь, что выждал не так долго. И не надо искать врагов, они сами придут к тебе, дабы склонить головы перед твоим приговором.

В карту северного неба заточила себя туманность Андромеды. Среди общего состава есть сверхмассивная дыра, масса которой превышает в миллионы массу нашего общего Солнца, а вокруг сочатся миллиардные рои из звезд, они подобны застывшим в чародействе бабочкам. Сколько световых лет нужно пережить, чтобы стать нечто тем же, во имя возможности ощущения подобной славы. Господин Соболь заметил приятное в этом, и его кровь сердечно улыбнулась.