столом будет вся семья. Еще придут племянники, которые в этом доме не живут, и так далее. Это очень интересно. И никогда вам не предложат поесть лягушек.

– У каждого народа свои традиции, действительно так.

Они шли по Страстному бульвару, впереди – Петровка. Как все-таки хороша Москва. Юля чувствовала, что ее итальянскому другу бульварное кольцо тоже по сердцу. Он какой-то все-таки неправильный иностранец. И пришел вовремя, и на Красную площадь его не тянет. Как будто услышав ее мысли:

– Как красивы эти бульвары. Немного напоминают Испанию, Барселону. Но там пальмы, небо другое, а здесь снег, елки, и даже не раздражает шум от машин.

– Я рада, что тебе нравится. Но, признайся, ты же ждал, что я тебя на Красную площадь поведу.

– А что? Очень даже связано с Италией. Ведь Московский кремль тоже строили итальянцы. Ты про это знала?

– Знала про Петербург.

– Да, 1480 год. Аристотель Фиораванти. Царь Иван, если я ничего не путаю, благодаря своей римской жене Софье и по ее совету пригласил Фиораванти в Москву. Долго с ним разговаривал и в итоге поручил ему построить Успенский собор. Там такая интересная история случилась. Аристотель начал строить, ему отдали полный карт-бланш. И вдруг полностью отстранили от работы, отобрали всех подмастерьев, уволили рабочих, и полное молчание. Итальянский зодчий никак не мог понять, что же стряслось? Он побежал на поклон к великому князю. И тот велел ему немедленно отправляться в путешествие по русским землям, знакомиться с работами старых русских мастеров, изучать, как строились монастыри и храмы. Фиораванти сначала разозлился. Как у вас говорят: стал бешеным, как зверь!

– Был в бешенстве. Взбешен.

– Си! В бешенстве. Как я на рынке, когда пробую помидоры! А потом понял, все правильно. Он же не просто здание строит, он церковь строит. Да хоть и просто здание. Он его строит на русской земле. И важно не просто имя свое увековечить, а сделать то, что от тебя ждут люди.

Марко помолчал.

– Я, когда приехал в Россию, тоже сначала пытался готовить что-то очень итальянское или даже конкретно русскую кухню. Но потом понял, только тот ресторан будет пользоваться в России успехом, где итальянская кухня будет понятна русскому человеку, соединится с его вкусом. Это очень важно. Я тут только в гостях. Меня тут приняли, я должен сделать так, чтобы понравилось тем, кто меня пригласил. Фиораванти в свое время это хорошо понял. И он возвел шедевр. А потом еще и сделал все чертежи к Московскому кремлю. У него особенно выбора не было. Он пытался вернуться домой, но его заточили в подвалах, и вот он сидел там, думал и читал своего любимого Данте Алигьери «Божественную комедию»:

Ты будешь знать, как горестен устам

Чужой ломоть, как трудно на чужбине

Сходить и восходить по ступеням.

– Ого! Что ты знаешь!

– Каждый итальянец знает что-то от Данте. Это наши корни. И я нашел этот перевод. Мне нравится учить наизусть. У меня хорошая память. Она же музыкальная. Мне кажется, эти строки – они на все времена, для тех, кто живет в чужой стране. Как давно написал их Данте, и как современны они и по сей день. Это очень непросто работать и жить вдали от родины, жить годами, не зная, на сколько времени ты здесь. Это очень непросто.

– И он уехал?

– Фиораванти? Нет. Он испугался. За свою жизнь, ему пригрозили, что убьют его сына Андрея. А при чем здесь Андрей? Он и архитектурой никогда не занимался, просто следовал за отцом. И он пообещал начать работу над проектом Кремля. Его, естественно, выпустили и опять окружили всеми почестями. Слушай, какая странность у вас, у русских. Вы сегодня любите, завтра сажаете в тюрьму, через день опять любите.

– У вас, у итальянцев, по-другому?

– Думаю, да. У нас после подвалов обратно уже не любят. А, работая над чертежами, Фиораванти опять втянулся в работу и был абсолютно счастлив. Да, он очень любил свою работу. Он знал как, понимаешь. Это очень важно. Умел и был уверен, никто не сможет сделать лучше его. Это была его миссия. По-другому не скажешь. Он уже был стар и не так силен и уговорил вернуться на Русь своего ученика Пьетро Солари. Когда-то они приехали вместе, но Пьетро быстро вернулся в Италию. Да. Вот тебе еще одна цитата. Возможно, я не очень правильно скажу, но суть такая: «Тебе предстоит построить не замок воинственного рыцаря, гордого своими кровавыми подвигами, а столицу молодого, но уже могущественного государства». И еще про русский народ. Мне очень нравится. «Этот народ велик и самобытен. Даже в годы страшного монгольского ига он сумел сохранить свой язык, свою культуру. Не надо навязывать ему чужих вкусов. Русская архитектура неразрывно связана с русской природой. И это основа основ». Когда я ехал в Россию, я читал эти строки Аристотеля и считаю их важными для каждого иностранца. Мне кажется, эти слова нужно знать каждому гостю, входящему в чужой дом. Не помешать. Не навредить. И еще спросить разрешения у хозяев.

– Сколько ты знаешь про Россию!

– Иначе я бы не приехал. Мне важно было знать, куда я еду. Да, так вот, в наш ресторан пришел один русский парень. Один день пришел, вроде как случайно, просто заблудился. Второй уже специально, и начал ходить каждый день. Мы уже познакомились, я ему рассказывал о кухне, о рецептах. Мне всегда приятно, когда человеку интересно, что он ест. Это говорит о его культуре, ты понимаешь. Не просто, чтобы утолить голод… – Юля подумала, как же он красиво говорит, мог бы просто сказать, чтобы наесться. – А испытать радость от вкуса, подумать, из чего сделано. Я же очень много думаю о меню, о том, чтобы еда была полезной. И вот он предложил мне сделать такой ресторан в Москве.

– Ничего себе, а ты?

– Я был в восторге! С самого начала в полном восторге! Потом я очень испугался. Москва, Россия, холодно.

– Ну да, медведи.

– Да, и медведи тоже. Но я подумал, и решил рискнуть.

– И Сильвана согласилась?

– А давай зайдем и выпьем кофе.

– Замерз?

– Немного, да и разговоры у нас какие-то серьезные пошли.

– Тут на углу есть кафе. Недавно открыли. В Москве сейчас много всего открывается, еще пару лет назад вот так запросто попить кофе было невозможно.

= 35 =

Кафе было небольшим, но приятным. Несколько столиков, большие панорамные окна. Юля