Несмотря на сложные условия, некоторым из них показалось, что они видели беглецов. Но был отдан приказ по возможности взять пленника живым. Точнее, «функционирующим», как гласило официальное предупреждение.

Как выяснилось, одному отделению преследователей не помешали ни дым, ни грохот, ни возникшая суматоха. Завидев куртку, в которую, как им было сказано, оделся пленник, двое солдат бросились на мелькнувшую в дыму фигуру. Еще двое остались в стороне, на всякий случай взяв цель на мушку.

Пойманный субъект упорно сопротивлялся, но был не в силах справиться с двумя закаленными бойцами. А когда жертву опрокинули на спину и прижали к земле руки, она вдруг улыбнулась своим преследователям.

Куртка была та, но надета на другого.

Сержант, едва взглянул на распростертую на земле добычу, резко спросил:

— Где он?

Уильямс сделала вид, что задумалась, и тянула время до тех пор, пока один из разъяренных солдат демонстративно не взвел курок.

— Ах да! — воскликнула она, словно о чем-то вспомнив. — Он сказал, что ему надо торопиться.

Мчавшийся по узкой тропе на мотоцикле сержант был полон решимости отыскать беглеца и расправиться с этим существом в одиночку. Он получил свой шанс, но все случилось совсем не так, как ожидал Барнс. Выскочив из-за деревьев, Райт выбил из седла мчавшегося мотоцикла мужчину, и они оба покатились в одну сторону, а освободившаяся машина — в другую.

Райт тотчас вскочил и побежал туда, где еще крутились колеса упавшего мотоцикла. Машина отделалась лишь косметическими дефектами. Беглеца это ничуть не беспокоило — участие в параде ему в ближайшее время не грозило.

У сброшенного водителя на этот счет имелись свои соображения. Прокатившись по земле, Барнс поднялся на ноги почти одновременно с Райтом, выхватил пистолет и сразу же стал стрелять. Каким бы хорошим стрелком он ни был, упражняясь по неподвижной мишени при хорошем освещении, поразить быстро приближающуюся подвижную цель ночью оказалось гораздо труднее. Те пули, что попадали в цель, как и прежде, отскакивали от почти неприкрытого тела Райта

Барнс начал паниковать, но все же попытался прицелиться, стараясь попасть в глаз. Однако его противник уже выпрыгнул из седла и бросился на преследователя. Одним ударом Райт выбил пистолет, а вторым свалил Барнса на землю и приставил к голове оружие. Перед лицом неминуемой смерти Барнс поднял руку, словно стараясь защититься, и почти закрыл глаза. Палец Райта напрягся на курке — и расслабился. Сержант, не дождавшись выстрела, снова открыл глаза.

Над ним с оружием в правой руке стоял Райт. Барнс инстинктивно бросил взгляд на отлетевший пистолет, прикидывая свои шансы.

* * *

Единственным ударом открытой ладони, который никак не тянул на апперкот, а скорее на оскорбительную пощечину, Райт послал противника в нокаут.

Маркус даже не удивился, что смог одной рукой поднять и развернуть тяжелый мотоцикл. Перебросив через сиденье правую ногу, Райт попытался завести мотор. К его большому облегчению, двигатель заработал сразу же. Оказывается, не каждая машина бывает врагом. Но при этом он вспомнил, что сам считается врагом в настоящий момент, и быстро избавился от ненужных мыслей.

Внезапно засвистели пули, и вокруг него стали рваться снаряды.

Райту больше всего сейчас хотелось испытать себя, но единственное, чего ему постоянно не хватало, — это времени. На хвосте висели преследователи, слева и справа тянулись минные поля, так что единственно возможный путь спасения вел вперед.

А это означало, что ему придется совершить прыжок с высокого откоса, преграждавшего путь к берегу реки. Он прибавил скорость и, разбрасывая грязь, с ревом помчался к высокому уступу. Мотоцикл, взрывая землю, разогнался до предельной скорости, едва коснулся верхней площадки уступа и взлетел в воздух.

Он почти сумел это сделать.

Такое падение оказалось бы смертельным для любого нормального человека. Оно могло оказаться гибельным для любой из большинства изготовленных людьми машин. Но Маркус Райт не был ни тем ни другим. После удара о землю он немного скатился вниз, но быстро встал и направился к тому месту, где остался лежать мотоцикл, у которого еще крутилось заднее колесо. Райт успел сделать несколько шагов, как в мотоцикл ударил заряд напалма. Густое пламя мгновенно охватило все вокруг. Мотоцикл исчез в огне вместе с кустарником и небольшими деревцами, на свою беду оказавшимися в зоне поражения.

Райт, почерневший и дымящийся, вырвался из пылающего костра почти без одежды и быстро побежал к высоким деревьям, окаймлявшим берег реки.

* * *

Коннор с изумлением следил из вертолета за живучим беглецом, который скрылся под высокими тополями. С мрачной усмешкой он склонился над центральной панелью управления и бросил вертолет в погоню. Позади него солдаты с обоих бортов сгрудились у открытых дверей и пытались поразить цель.

— Мы нашли его! — воскликнул Коннор, включив микрофон. — Беглец находится за внешним периметром, между отметками сорок пять и сорок девять, пытается уйти из-под огня. Направляется к реке. Если мы не достанем его раньше, будем ловить в воде.

Вокруг Райта продолжали падать и взрываться снаряды. Они заставляли его шарахаться, ударной волной сбивали с ног, замедляли движение, но не могли остановить. Маркус добрался до реки.

Вертолет Коннора летал быстрее, чем бегал Райт, и теперь завис почти над самой водой, шаря лучом прожектора по берегу, отыскивая беглеца. Один из стрелков для лучшей видимости выпустил осветительную ракету.

Поверхность реки пошла пузырями, забулькала, словно вода внезапно закипела. А потом стала видна и причина, вызвавшая это.

Там было не меньше десятка Гидроботов. Их сегментарные тела формой напоминали змей, а отсутствие глаз компенсировалось многочисленными и разнообразными датчиками. Гидроботы разом выскочили из воды и вцепились острыми металлическими зубами в полозья зависшего нал водой вертолета. Несмотря на то, что вес каждого отдельного Гидробота не превышал сорока фунтов, совместными усилиями они спровоцировали серьезный крен.

Один из стрелков, издав жуткий вопль, вывалился через открытую дверь, а солдат у противоположного борта отчаянно вцепился в дверь и старался найти опору для ног, чтобы не скатиться вслед за товарищем по гладкому полу накренившейся кабины.

Коннор ничем не мог им помочь. Гидроботы уже повредили гидравлический привод, и пилот мог лишь пытаться сохранить минимальную стабильность, чтобы машина не рухнула в воду. Тем временем несколько стальных змей уже прогрызли ход в пассажирский отсек и теперь наводили ужас на солдат, дробя мощными челюстями все, что оказывалось поблизости.

Отчаянная стрельба и энергичные пинки по металлическим жвалам не спасли стрелка — пули отскакивали от брони ближайшего Гидробота, а в это время второй успел цапнуть его за ногу. Кровь брызнула во все стороны. Раздался пронзительный треск, когда металлические зубы раздробили кость.