— Прости меня. За все.

Глаза мальчишки засияли, как раньше, в Катакомбах.

— Ты смелая, если решила меня вытащить.

Мэй закатила глаза:

— Да уж…

— Когда я на тебя смотрю, опять становлюсь прежним. — Он придвинулся еще ближе и кашлянул.

Мэй немного приободрилась. Интересно, где сейчас Фабио, Беатрис и Тыквер? Хорошо, если они ушли подальше от Фокус-Покуса. Так они, по крайней мере, будут в безопасности. И все-таки без друзей девочка чувствовала себя очень одинокой.

Мэй и Люциус помолчали.

— И ты, значит, забралась в такую даль, только чтобы найти меня? — наконец спросил мальчик.

— Ну… — Мэй замялась. — Я надеялась, что смогу тебя найти. Но вообще-то я хочу попасть домой. Хозяйка Северной фермы сказала, что дверь в мой мир — у Буккарта под кроватью.

Мальчик задумчиво наклонил голову:

— А я-то думал это все выдумки.

— Какие выдумки?

Люциус моргнул:

— Ну, что у Буккарта есть собственный портал на Землю. Про это много слухов ходит. Неужели он все это время был там? — Люциус просиял. — Я тоже могу вернуться с тобой на Землю!

Но тут его свет опять угас. Он опустил голову, словно увядший цветок.

— Я в 1942-м умер. Уже и возвращаться не к кому. — Он подумал о чем-то и потускнел еще больше. — Понятно теперь, как Буккарт до меня добрался. Через портал!

В груди у Мэй вспыхнул гнев. Она вспомнила, как Буккарт погубил Люциуса и других светлых мальчиков: он явился в их кошмары. Девочка стиснула в кулаке саван.

Люциус поправил галстучек школьной формы. Судя по ней, учился он в дорогой частной школе.

— Жаль, что здесь решетка. Отсюда рукой подать до Ленивой лестницы. Там есть двери на каждый ярус, а ведет она прямо на вершину маяка.

Мэй недоверчиво посмотрела на него:

— Точно?

Люциус улыбнулся во весь рот и выпятил грудь:

— Южное местечко я как свои пять пальцев знаю. Горькие плоды тут собирал. И рвы копал. И грязное тряпье гулей носил в стирку. — Он поморщился. — Через все коридоры приходилось его тащить. Уж мне-то помощи от девчонки не нужно.

Мэй постаралась не обращать внимания на эти слова. Иногда мальчик становился таким несносным!

— Так почему же ты до сих пор не сбежал?

Мальчишка задумался.

— Наверное, дело в надежде.

— В надежде?

— Ага. Если теряешь надежду, уже все равно, что дальше будет. Правда?

— Наверное, да, — кивнула Мэй.

Люциус прислонился к стене и поднял глаза к низкому серому потолку:

— Глупо, но я перестал думать о побеге. Может, здешний воздух виноват?

— Или тень, — сказала Мэй, вспомнив тяжелый сумрак, наполнявший все, к чему прикасались Бо Кливил и духи тьмы.

— И про Буккарта забывать не стоит, — добавил мальчик.

Мэй сочувственно наклонилась к нему, не решаясь взять за руку. Она знала, что Люциус панически боится Буккарта — с тех самых пор, как умер.

Они долго смотрели друг на друга.

И вдруг Люциус хлопнул себя по лбу:

— Я знаю, как нам отсюда выбраться!

Мэй опешила:

— Правда?

— Конечно! Идем!

Она поглядела вокруг:

— Но как?

— Да мы просто исчезируем.

— Исчезируем?

— Именно! Пропадем, а потом снова появимся. Трудновато, но, если потренироваться, любой дух сможет. Это как свистеть или пузыри надувать.

Мэй огляделась:

— Но разве духи тьмы об этом не знают? Неужели они не позаботились, чтобы никто не смог отсюда… исчезировать.

Мальчишка подумал.

— Ну, вообще-то исчезировать можно лишь на несколько шагов. И большинство духов этого не умеют.

Мэй погрызла мизинец.

— У меня все равно не выйдет. Я ведь не дух.

Люциус мигом сник:

— Да. — Он посмотрел в сторону. — В самом деле… Я и забыл.

Его сияние приугасло. И тут мальчишка встал перед Мэй на колени и улыбнулся ей прежней озорной улыбкой:

— А ты попробуй!

— А может, не надо…

«Зачем пытаться?» — вдруг подумала Мэй. Она посмотрела на плакаты, снова на Люциуса. Тот не шутил.

— Если порассуждать, — продолжил мальчишка, — мы с тобой сидим в самых глубинах Южного местечка. С другой стороны, это не так уж и плохо.

— Почему же?

— Отсюда рукой подать до спальни Буккарта.

* * *

Пессимист и командирша Берсерко неслись по пустым коридорам Южного местечка, словно пинбольные шарики. Пессимист бросался влево, но командирша не отставала. Он прыгал вправо — она летела следом.

Они бежали все выше и выше, по спирали, вдоль берегов Штопорной реки. Какие только духи тьмы не встречались на пути Пессимиста! Завидев живого кота, они вопили от неожиданности, а уж когда видели, что за ним гонится командирша Берсерко, сразу бросались наутек.

Кот бежал что было мочи и остановился только на краю Болота проглоченных душ. Он понял, что обогнать командиршу не получится.

— Миэй. — Пессимист повернул мордочку. Берсерко ненадолго отстала. Позади слышался шум. Болото бурлило и завывало. Некоторые пузыри напоминали формой собак. Они тянули к Пессимисту лапы, хотели утащить его.

Тяжело дыша, кот повернулся к болоту спиной. Командирша приближалась. Он слышал, как ее когти клацают по полу: цак-цак-цак.

Берсерко шла медленно. Она знала, что Пессимисту некуда бежать.

* * *

Мэй в тридцатый раз прикрыла глаза.

— Просто сосредоточься и представь, что ты здесь, а не в клетке. Это легко.

— Я стараюсь.

Люциус ждал с другой стороны решетки. Демонстрируя свой талант, он исчезировал туда-сюда уже раз двадцать.

— Не так уж это и легко, — с досадой заметила Мэй.

Она попробовала представить себя с той стороны решетки, рядом с Люциусом. Девочка зажмурилась и снова открыла глаза. Она по-прежнему стояла в камере.

— Ничего у меня не выйдет.

— Выйдет-выйдет. Не думай о том, где ты. Просто поверь, что ты снаружи, а не внутри.

Мэй сосредоточилась. Она представила себя рядом с мальчиком. Попробовала поверить. Она не сдавалась.

И вдруг почувствовала в груди пустоту. Решив, что это разочарование, Мэй открыла глаза и вскрикнула. По ту сторону решетки стояла… она сама. По крайней мере, копия была как две капли воды похожа на Мэй — правда, зыбкая и прозрачная, как Люциус. Она покачивалась в воздухе.