Истребители Елохина, как и предыдущая группа прикрытия, опять не сумели ни помешать противнику выполнить боевую задачу, ни сбить хотя бы одну машину.

После ликвидации пожаров осмотр показал, что повреждены почти все помещения, расположенные в носу. Командир «Бойкого» Годлевский запросил семафором, нужна ли помощь.

На что «Беспощадный» ответил: «Благодарю за услугу. Дойду до Одессы своим ходом».

Подкрепив переборки и выполнив неотложные аварийные работы, «Беспощадный» задним ходом действительно сумел потихоньку добраться до Одессы, хотя большинство устройств и механизмов было выведено из строя. Взрывами был поврежден гирокомпас, а магнитный компас сбросило с нактоуза, однако он уцелел. Рулевой Рыков вел корабль по нему, держа котелок компаса в руках.

Оставшийся в одиночестве «Бойкий» переключил на себя корректировщиков «Беспощадного» и вел огонь сразу по нескольким целям: носовыми орудиями по своим, кормовыми — по целям «Беспощадного».

Канонерская лодка и морские охотники, так нужные в момент высадки десанта, во время огневой поддержки его действий значительной роли не играли. Немцы, занятые эсминцами, не обращали на них никакого внимания.

За все время поддержки огнем корабли выпустили по противнику более 3 тысяч снарядов. Во второй половине дня налеты вражеской авиации смогли в значительной степени нейтрализовать огневую поддержку кораблей, но на общее развитие хода десантной операции это влияния оказать уже не могло.

Правда, когда из всех эсминцев в строю остался только «Бойкий», два 100-мм орудия канонерской лодки тоже приобрели определенное значение. Но из выпущенных ею во время поддержки десанта снарядов большинство было все-таки малого калибра.

Трудно сказать, как развивались бы события, если бы в районе высадки оставалась бригада крейсеров. Опыт боев показал, что крейсера, идущие в ордере в сопровождении эсминцев без каких-либо потерь, могли легко отразить налет девятки «Юнкерсов», и с 26 пикировщиками тоже бы справились, но, возможно, противник мог бы стянуть для уничтожения такой заманчивой цели и большее количество авиации.

Истребители 69-го авиаполка действенной помощи кораблям оказать не могли, так как весь состав полка непрерывно занимался штурмовкой плацдарма, а над районом высадки постоянно дежурили всего 2 машины. Правда, и девятки прикрытия не смогли выполнить свою задачу, даже когда противодействовали 12 пикировщикам противника — сказалась полная неготовность истребителей к взаимодействию со своими кораблями, защищающимися от противника зенитным огнем.

(7 часов — 17 часов 22 сентября)

22 сентября солнце в Крыму всходит в 6 часов 44 минуты, с первыми его лучами боевые действия активизировались.

Истребительная и штурмовая авиация OOP и ЧФ на рассвете штурмовала аэродром Чаплинка. Из находившихся там 30 истребителей в воздух не смог подняться ни один. На аэродром было произведено до 10 атак. Удары наносили 3 Ил-2, 2 И-153 и 5 И-16. На стоянках было уничтожено 7 Me-109 и 3 Ю-88, 7 палаток летного состава, цистерны с горючим. Самолеты прикрытия вели воздушный бой с 10 Me-109, в ходе которого два из них сбили.

По официальным данным, во время штурмовки был потерян только один истребитель — лейтенанта Шкутского.

Также были нанесены удары по аэродромам в районе населенных пунктов Бадей и Зельцы. Эти два авиаудара довольно малоизвестны, и их нечасто описывают в литературе, посвященной операции.

Данные о нахождении этих аэродромов были получены уже перед самой операцией от взятого в плен румынского летчика, выбросившегося с парашютом со сбитого «Харрикейна». Уже в сумерках 21 сентября 4 И-16 срочно провели доразведку и засекли оба аэродрома. У Бадей базировалось около трех десятков «Мессершмиттов», у Зельцов около десятка «Юнкерсов».

Самолеты были только что переброшены на оба аэродрома и не были еще рассредоточены из-за неподготовленности стоянок. Удар с этих аэродромов подскока противник собирался нанести утром и никаких укрытий пока не оборудовал.

Но добавлять новые цели к тем, которые были включены на 22 сентября в боевые задания флотской бомбардировочной авиации, было уже поздно. Для удара по аэродромам были использованы шесть звеньев И-16 69-го полка и пара штурмовиков Ил-2.

Основной удар наносился по полевому аэродрому под Бадей группой из трех звеньев, которую вел командир полка майор Шестаков, пара штурмовиков лейтенанта Кутейникова подавляла зенитную артиллерию.

К цели группа Шестакова подошла со снижением, приглушив моторы.

«„Мессершмитты“ стояли у края леса в два ряда „под линейку“» — на одинаковом удалении друг от друга и безо всякой маскировки. Возле всех машин находились механики и мотористы, шла предполетная подготовка. И-16 не имели бомб, ограниченные запасы которых были оставлены для поддержки десанта, и вели огонь только из бортового оружия.

Первый удар был нанесен по палаткам личного состава, также расположенным без всякого укрытия. Вторым и третьим заходами истребители проштурмовали самолеты на стоянке, последним — бочки с бензином и штабели боекомплекта.

Одновременно группа заместителя командира полка капитана Рыкачева нанесла удар по аэродрому под Зельцами, но самолетов на нем уже не было, и истребители нанесли удар только по находившемуся на аэродроме наземному персоналу. А после того как он попрятался в лесу — по сосредотачивавшемуся на открытом месте румынскому пехотному батальону.

Флотская бомбардировочная авиация нанесла второй удар — первый был в четыре утра — по резервам противника в районах Свердлово, Кубанка, Гильдендорф, совхоз Ильичевка.

После проведения авианалетов контр-адмирал Жуков попытался организовать авиационное прикрытие десанта. Тут выяснилось, что летчики не имеют четкого представления о том, где находится сейчас десантный полк и наступающие дивизии. Впрочем, как выяснилось, ни данных о нахождении наступающих частей, ни связи с ними не имел и штаб OOP.

Расчет на позиции.

Танки НИ (На испуг) часто комплектовались матросскими экипажами.

Жуков попытался выяснить это у своего заместителя генерал-майора Шишенина.

— Где сейчас десант? — спросил он.

— Мы имеем данные о завершении высадки, о том, что сопротивление противника было слабое. Знаем, что эсминцы поддерживают десант по заявкам корректировочных постов, высаженных с третьим морским полком. Следовательно, у них связь с полком есть. Через них мы можем узнать, где находится десант, но на это потребуется время. С командиром же полка штаб не имеет связи.