Наконец ребята подошли к границе огромных болот. Впереди была только топь, кое-где виднелись силуэты громадных каменных глыб и островки шуршащего на ветру камыша. Стало ясно, никаких солдат, несущих дежурство на заставах вокруг болота, здесь нет.

Всё объяснялось просто: зимняя вьюга заставила солдат бросить лагеря и отступить. Командир гвардейцев прекрасно понимал, что никакого Икабога не существует, и вовсе не собирался жертвовать жизнями солдат, единственно ради того чтобы угодить лорду Слюньмору. Поэтому и приказал срочно отходить к югу. К сожалению, снег падал так густо, что совершенно скрыл следы их передислокации.

Только теперь дрожащий от холода Родерик неожиданно воскликнул:

– Смотрите!.. Они были здесь!

Ребята оглянулись и увидели неподалёку застрявшую в болоте и ушедшую под воду повозку, которую солдатам пришлось бросить. Подойдя ближе, они увидели под ледяным панцирем множество разнообразного провианта. Чего здесь только не было! Дейзи, Берти и Родерик уже не помнили, когда в последний раз пробовали такие вкусности, а Марта вообще не видела ничего подобного. Словно в чудесном сне, перед ними появились изумительные сырбургские сыры, бифтаунские колбасы, тортвилльские сладости. Добыть пищу на смурландских болотах было невозможно, поэтому, чтобы не допустить бунта и задобрить солдат, которые несли здесь дежурство, в лагерь подвозили самую лучшую еду.

Застывшими от холода пальцами, Берти попробовал добраться до куска бифтаунской колбасы, но лишь беспомощно зацарапал ногтями по толстому льду.

Он в отчаянии оглянулся на друзей. Губы Дейзи, Родерика и Марты посинели от холода. Никто не проронил ни слова. Никто из них уже не сомневался, что скоро все они замёрзнут – здесь, на краю бескрайних смурландских болот.

Дейзи так продрогла, что мысль о том, чтобы заснуть на веки вечные, не сходя с этого места, показалась ей очень даже приятной. Медленно опустившись на снег, девочка уже почти не чувствовала холода. Обняв её, сонный Берти устроился рядом. Марта прижалась к Родерику, который пытался укрыть её своим одеялом.

Взошла луна. Она осветила увязшую в замёрзшей трясине повозку, а рядом – сбившихся в кучу детей. Падал мелкий снег, постепенно накрывая их белой холодной периной.

И тут откуда ни возьмись над ними нависла огромная тень. Две громадные лапы, густо покрытые длинной, словно водоросли, зелёной шерстью, потянулись к спящим друзьям. Без малейшего усилия, как будто они были крошечными куклами, Икабог собрал их всех в охапку и гигантскими мягкими шагами понёс вглубь болот.

Прошло несколько часов. Дейзи проснулась, но лежала с закрытыми глазами. Последний раз так уютно и тепло ей было только в раннем детстве, когда она спала рядом с мамой под тёплым лоскутным одеялом и, проснувшись, так же долго не открывала глаза и слушала, как потрескивают дрова в очаге. Сейчас она тоже слышала это потрескивание, а ещё чувствовала чудесный запах жареных котлет из оленины. «Наверно, – подумала она, – мне снится, что я опять дома вместе с папой и мамой».

И всё-таки потрескивание дров в очаге и запах котлет были для сна слишком реальными. Тогда девочка решила: «Наверно, я уже на небесах. Ведь я замёрзла до смерти, заснув там на краю болота, – разве нет?»

По-прежнему не шевелясь, Дейзи осторожно приоткрыла один глаз, потом другой – и сразу увидела огонь в очаге и грубо отёсанные стены большой пещеры. А она сама и трое её друзей лежали в огромном гнезде на подстилке из овечьей шерсти.

Перед пылающим очагом возвышался громадный валун, покрытый зелёными болотными водорослями. Дейзи с любопытством разглядывала камень. Постепенно её глаза привыкли к полутьме, и она поняла, что громадный валун, размером с двух лошадей, смотрит прямо на неё.

Старинные сказания и легенды изображали Икабога в виде огромного дракона или змея или даже болотного вурдалака. Теперь она увидела, что монстр не сказочное существо, а вполне реальное. Перепуганная Дейзи поспешно зажмурилась и, осторожно протянув руку, стала тормошить лежащего рядом Берти.

– Что? – прошептал тот.

– Ты его видел? – крепко зажмурившись, спросила Дейзи.

– Видел, – ответил Берти. – Не смотри на него!

– Я не смотрю.

– Что я вам говорила, – послышался дрожащий шёпот Марты, – Икабог существует!

– Кажется, он жарит котлеты, – прошептал Родерик.

Друзья старались лежать тихо, но чудесный запах жареных котлет становился всё сильнее. Умирающие от голода дети были готовы вскочить, чтобы схватить горячую котлету, пусть даже ценой собственной жизни, – главное, хотя бы разок откусить сочного мяса.

Потом они услышали, как монстр начал двигаться. Длинные зелёные волосы шуршали, как сухой тростник, а огромные лапы глухо топали по земляному полу пещеры. Потом что-то стукнуло – как будто чудовище положило прямо перед ними миску, – и гулкий голос произнёс:

– Ешьте.

Все четверо разом открыли глаза.

Вы, наверно, хотите спросить, почему, услышав, что монстр говорит человеческим голосом, друзья не ахнули от удивления. Ничего странного, ведь они уже видели, как Икабог сидит около пылающего очага и как ни в чём не бывало жарит котлеты. Что ещё после этого могло их удивить?

Икабог поставил перед ними большую, грубо вырезанную из дерева миску. Дети догадались, что котлеты из оленины монстр принёс с болота, где возле брошенной повозки осталось много изысканной еды.

Не сводя глаз с Икабога, друзья медленно приподнялись и сели, поджав под себя ноги. Сквозь густую зелёную гриву, падающую на морду, монстр пристально изучал их огромными мутными глазами. Своим видом чудовище отдалённо напоминало человеческое существо: громадный живот, громадные передние лапы, на каждой из которых торчал длинный, острый как игла коготь.

– Зачем мы тебе? – отважно спросил Берти.

Икабог отозвался гулким, хриплым голосом:

– Я вас съем. Но не сейчас.

Икабог встал, взял две огромные сплетённые из лозы корзины и затопал к выходу из пещеры. Но, прежде чем уйти, монстр вдруг снова обернулся к ребятам и глухо сказал:

– Р-р-р-р!

На страшный рык это было совсем не похоже. Скорее на короткое слово.

Друзья удивлённо смотрели на монстра, а тот, поморгав глазами, вынес из пещеры корзины, а потом наглухо завалил вход громадным валуном. Снаружи послышались его удаляющиеся тяжёлые шаги. Потом шаги стихли. Пленники молча переглянулись.