— Понятно.

— Ты и твои люди должны помнить о порядке применения снарядов — мы рассказывали на занятиях об этих переносных установках.

— Я умею ими пользоваться.

— Вот и отлично.

— Да, но достаточно ли тридцати снарядов?

— Для пристрелки хватит. Разделишь на пару залпов.

На этот раз Гаффар до конца не понял собеседника. Тридцать снарядов для пристрелки тот на перевал приволок. А где взять остальные — для основного залпа?

— По данным нашей разведки в пойме реки под Черной Горой обитает несколько партизанских отрядов, общей численностью более полутора тысяч человек, — осторожно начал американец.

И Гаффар тотчас догадался о его задумке.

— Знаю. У меня есть среди них друзья.

— Вот и отлично, — уважительно посмотрел ему в глаза Маккартур — бывший инженер поражал способностью быстро соображать. — У них должны быть и пусковые установки, и снаряды. Одолжишь для последнего залпа штук тридцать-сорок. А позже мы пополним их арсеналы…

* * *

Он намеренно обошел подальше стоявшую на ровной площадке «вертушку» — взял южнее километров на десять и в седьмом часу утра добрался с группой до спасительной «зеленки».

«Успел, — в последний раз глянул на часы полевой командир. — Сейчас дождусь Хаккани и отправлюсь в ближайшее селение. Оно недалеко — меньше километра…»

Посланный к опушке Хаккани, вернулся через четверть часа; уняв тяжелое дыхание, доложил:

— Подбитый вертолет стоит на площадке. Рядом две бронемашины и с десяток солдат.

— Отлично. Если вертолет продолжают охранять, значит, намерены восстанавливать. А раз так, то техническая группа должна скоро появиться, — заключил Гаффар. И сосредоточенно добавил: — Останешься здесь старшим.

— А ты куда?

— К реке — в ближайший кишлак. Вернусь через час. Сидеть тихо, из лесочка не высовываться. Оцени пока дистанцию и выбери место для установки пусковых устройств.

— Понял, Гаффар. Не беспокойся, я все сделаю…

Взяв с собой двоих моджахедов, инженер двинулся по едва приметной тропе в сторону Черной горы…

Поравнявшись с первыми домишками знакомого селения, он внезапно остановился, прислушался к звенящей тишине…

Так и есть. Тишину нарушил далекий рокот двигателей подлетавших к площадке вертолетов. Слава Аллаху — все идет по плану! Остается найти давнего приятеля по строительству местной ГЭС, который знает многих из тех, кто при случае может помочь в уничтожении «вертушки» и технической группы.

Приятель повстречался на кривой улочке в центре кишлака. Обнявшись, они с минуту, как и полагается, поговорили ни о чем: обменялись новостями, справились о здоровье; посетовали на ушедшую зиму, которая показалась бесконечно длинной из-за неурожая прошлого года.

Затем инженер перешел к делу.

Выслушав просьбу помочь в уничтожении русской «вертушки», мужчина озадаченно помолчал. Вздохнув, поведал:

— Ты же знаешь, что русские не оставят без ответа наши действия.

— Конечно, знаю… — начал было Гаффар, но слова его потонули в шуме пролетавших неподалеку штурмовиков и грохоте разрывов где-то на окраине леса. С едкой усмешкой на смуглом лице бывший инженер прокричал: — Русским необязательно дожидаться наших действий! Это они пришли в нашу страну, а не мы пожаловали к ним. И пришли они, чтобы убивать! Они не остановятся, если мы, подобно трусливым шакалам, будем прятаться по лесам и пещерам!

Мужчина кивнул:

— Хорошо, Гаффар, я понял тебя. Сделаем. С полсотни человек я соберу.

— Еще один вопрос. Одолжи мне реактивных снарядов.

— Сколько?

— Штук сорок. Наши американские друзья из Пакистана пообещали помочь вам с оружием и боеприпасами. Но чуть позже…

— Хорошо, Гаффар. Из уважения к тебе, помогу — дам тридцать снарядов. Больше у меня нет.

— Благодарю. И прошу: поторопись. Атаку планируем начать через час.

— Постараюсь.

— Ждем вас на опушке…

С появлением на вооружении моджахедов пусковых установок для стрельбы реактивными снарядами, возможности по уничтожению различных объектов советского контингента заметно возросли. В заданные районы расчеты, как правило, прибывали на одном или нескольких автомобилях, в кузовах которых были заранее смонтированы пусковые установки. После непродолжительного обстрела автомобили спешно покидали район до открытия русскими ответного огня.

Применялся и другой способ — более затратный, но менее рискованный. Готовые к стрельбе пусковые установки устанавливались и наводились на цели заблаговременно — обычно ночью; к ним подключались электронные управляющие устройства с фиксированным временем запуска. Это позволяло моджахедам скрыться задолго до начала обстрела и обнаружения противником огневых точек. А ответный огонь правительственных войск в таких случаях положительных результатов не давал.

Правда, случались и обидные осечки. Так неподалеку от Джелалабада воздушная разведка русских засекла около сорока пусковых установок РС, взведенных и направленных в сторону военного аэродрома. По наводке разведчиков в район срочно прибыли специалисты, разрядили установки и обезвредили снаряды. Запланированного обстрела не получилось…

* * *

Через час Гаффар в волнении расхаживал вдоль рядочка последних кустов. Растительность на окраине леса едва дотягивала в высоту до полутора метров, и Хаккани дважды напомнил об опасности быть замеченным.

Командир лишь отмахнулся:

— Слишком далеко…

И бросил встревоженный взгляд на часы.

Подкрепление из местных моджахедов и обещанные снаряды для третьего залпа запаздывали, а русские меж тем времени не теряли: после обработки штурмовиками и боевыми вертолетами реденького лесочка и складок местности, высадили техническую группу, выгрузили запчасти. И вот уже около часа работа на площадке у недобитой «вертушки» не прерывалась. Минут пятнадцать Гаффар наблюдал в оптику мощного бинокля за одетыми в одинаковые комбинезоны людьми. Как те снимали с помощью блоков неисправный двигатель и слаженно поднимали и устанавливали на его место новый; как копошились на раскрытых капотах, вероятно, присоединяя трубопроводы и электронику.

«Сколько им потребуется на монтаж? Часа три-четыре? Или больше?.. — беспрестанно оборачивался он, мысленно подгоняя приготовления своих воинов. — Потом, наверняка последует пробный запуск и контрольный осмотр — это еще полчаса. Полагаю, успеем…»

Он снова поднял бинокль.

Расстояние от опушки до площадки было подходящим — километра три-четыре. Такая дистанция играла на руку отряду, ведь около поврежденного вертолета по-прежнему дежурили десантники на двух бронированных машинах. А каждая из них была оснащена автоматической пушкой. Дальность действия этого оружия, насколько знал Гаффар, не превышала двух тысяч метров.