– Думаешь, Евгений Максимович сумеет реанимировать Россию? – спросил Владимир.

– Вне всякого сомнения! – уверенно заявил Игорь. – Суди сам. По неофишируемым статистическим данным, за восемь месяцев его премьерства почти на четверть увеличился объем промышленного производства,более чем на треть сократилась утечка капитала за границу[70], выплачена большая часть многолетних федеральных долгов по зарплатам, пенсиям, пособиям... Рубль, вопреки прогнозам спонсируемых из-за бугра экономистов, не рухнул в пропасть, а, напротив, стабилизировался! Березовские, Смоленские... наконец-таки повестки к следователю получили! Причем заметь, Примаков являлся всего-навсего премьером, которому кремлевский «гарант» постоянно палки в колеса вставлял, а будь он президентом... После же отставки Евгения Максимовича различная нечисть снова из щелей повылезала! – Кононов хмуро замолчал, прикурил сигарету...

– Да-а! Полезла нечисть! – печально вздохнул Андрей. – И в Центре, и на местах... В частности, весь Н-ск кровью залили! – Вспомнив расстрел свадьбы, Белецкий-младший помрачнел, ссутулился.

– Пойдемте в комнату, на второй этаж, – в тайной надежде отвлечь брата от невеселых мыслей, с наигранным беспечием предложил Виктор. – «Верховный главнокомандующий» велел отдыхать до вечера. Я, признаться, не прочь часок покемарить!

– Пойдем, – согласился Кононов. – Только не на второй, а на первый этаж!

– Почему? – удивился Белый.

– Не знаю, – пожал плечами капитан ГРУ. – Но лучше на первый!

* * *

Полковника Щеголева выманили из служебного кабинета обманом. Хитроумный Артур навешал Сергею лапши на уши, будто бы они едут снимать новый сног-сшибательный телерепортаж на лоне природы. Пленку завтра же прокрутят по ОРТ... Успевший свыкнуться с ролью «телезвезды», полковник охотно поверил брехне Заболоцкого. Более того – затрепетал в восторге. Один из центральных телеканалов – это тебе не хухры-мухры!!! Всю дорогу Щеголев пребывал в приподнятом настроении, грезил о славе, всеобщей популярности. Может, на него обратит внимание сам хозяин ОРТ господин Березовский, и тогда... тогда... У полковника буквально дух захватывало!!! Однако в полукилометре от дачи Горелкина случилось непредвиденное. Сидевший рядом Артур ни с того ни с сего резко ударил Сергея по голове рукояткой пистолета, а майор Каретников ловко защелкнул на запястьях наручники.

– З-за ч-что?! – простонал оглушенный, недоумевающий Щеголев.

– Таков сценарий! – издевательски заржал Кесарев.

– Помалкивай, сука! – посоветовал Заболоцкий, приставив «телезвезде» дуло к виску. Тем временем машина вкатила в настежь распахнутые ворота усадьбы и затормозила посреди двора.

– Вытаскивайте предателя! – распорядился Семен Иванович. Заболоцкий с Каретниковым вышвырнули из салона судорожно икающего, всхлипывающего Щеголева и силком поставили на колени.

– Привести приговор в исполнение! – скрестив руки на груди, изрек начальник ГУВД.

Отступив на пару шагов, Кирилл выстрелил полковнику в затылок. Мертвый Сергей ткнулся носом в грязь.

– Молодец! – похвалил Каретникова генерал.

– Шеф, здесь люди, – вместо благодарности тревожно шепнул майор, указывая на открытое окно и не загнанную в гараж «девятку» Гиви. – Необходимо... – Продолжить Кириллу не удалось. Из окна первого этажа прогремели подряд два выстрела.

Первая пуля попала в переносицу Каретникову, вторая пробила навылет грудь Артура. Пораженный Семен Иванович замер как истукан. В следующую секунду на него молча набросился высокий, атлетически сложенный человек с удивительно знакомым лицом...

* * *

В комнате, предназначавшейся ранее для отдыха обслуживающего персонала особняка, стояли четыре кровати с проволочными сетками. Измотанный за ночь Гиви, повалившись на первую попавшуюся, мгновенно захрапел. Белецкий-старший, сладко потянувшись, тоже вскоре задремал, а Игорю с Андреем не спалось. Стремясь заглушить тягостные воспоминания (один о погибшем брате, другой о кровавой бойне в этом самом доме), они негромко беседовали о спецназе ГРУ, куда Белецкий-младший, едва ли не боготворивший Кононова, теперь страстно мечтал поступить на службу хоть по контракту, хоть как... Без разницы!

– Ты мне поможешь устроиться? – с надеждой спрашивал Андрей.

– Помогу, если пройдешь медкомиссию, – скупо улыбаясь, отвечал гэрэушник. – Но учти, платят нам гроши, дисциплина жесткая, учеба тяжелая... Взвоешь да домой к мамке запросишься!

– Не запрошусь! – возмущался Белецкий-младший.

– Попадешь ко мне в роту – поблажки не жди! До полусмерти загоняю! – подначивал капитан.

– Ничего, выдержу! – упрямо поджимал губы Андрей.

– Ах да! Чуть не забыл! Придется ведь особый вступительный экзамен пройти! – притворяясь озабоченным, всплескивал руками Игорь.

– Какой экзамен?

– Тебя засунут в пустую железную бочку, погрузят в вертолет и с высоты птичьего полета сбросят на митинг «младореформаторов». Успеешь за это время выучить наизусть устав – считай, принят, а если умудришься приземлиться на голову Немцову или Кириенко – автоматически лычки сержанта получишь!

– Шутишь?

– Ха-ха! Конечно!!! Кто ж тебе за эдакую шелупонь звание сержанта присвоит?

– Ну ты, Игорь, юморист! – от души смеялся седой двадцатитрехлетний парень.

День постепенно клонился к вечеру. Нежаркое солнце перемещалось с востока на запад. Легкий ветерок теребил верхушки деревьев. В широко распахнутое окно вливался свежий, прохладный воздух. На карнизе, возбужденно чирикая, выясняли отношения воробьи... Внезапно послышался приближающийся рокот мотора.

– Похоже, к нам гости! – затвердел взглядом Игорь, передергивая затвор подаренного Виктором «стечкина» и ставя «флажок»[71] на одиночный огонь.

– Может, Калмык вернулся? – неуверенно предположил Белецкий-младший.

– Не думаю!

Осторожно выглянув в окно, спецназовец увидел четверых мужчин. Один в наручниках – на коленях, двое с пистолетами – на изготовку, четвертый, невооруженный, – в позе Наполеона.

– Генерал Кесарев, – шепнул подошедший Андрей. – А тот, в «браслетах», – полковник Щеголев.

– Привести приговор в исполнение, – донесся до них барственный голос начальника ГУВД.