А то, что это дело много лет влекло и манило самого Ноя, пока останется его маленьким секретом…

Он задремал под шум дождя и бормотание телевизора. И увидел сон, который не запомнил. В этом сне были гигантские деревья, зеленый свет и высокая женщина с золотыми глазами.

Тот же охранник провел Ноя в ту же комнату. На этот раз молодой человек захватил с собой диктофон и блокнот и положил их на стол. Сэм посмотрел на них, ничего не сказав, но Ной уловил в его глазах короткий блеск. Это могло означать удовлетворение. Или облегчение.

Ной сел и включил диктофон.

– Сэм, давайте вернемся в прошлое. В семьдесят третий год.

– В мае на экраны вышла «Лихорадка» и стала самым кассовым фильмом лета. Меня выдвинули на соискание «Оскара». Я слышал «Десперадо» каждый раз, когда включал радио. Тогда были живы традиции шестидесятых, – насмешливо сказал Сэм, – и стиль «диско» еще не поднял свою безобразную голову. Я состоял в гражданском браке с Лидией. У нас был грандиозный секс и фантастические драки. Хоть святых выноси. Но мы продолжали жить вместе. А потом я встретил Джулию Макбрайд.

Он сделал паузу, продолжавшуюся долю секунды.

– И все, что было со мной до этого, ушло на второй план.

– Вы поженились в том же году.

– Никто из нас не отличался осторожностью и терпением. – Тэннер отвел глаза, и Ною показалось, что на уродливой голой стене вспыхнул кадр из фильма. – Нам не требовалось много времени, чтобы понять, чего мы хотим. А хотели мы друг друга. Какое-то время этого было достаточно нам обоим.

– Расскажите, как это вышло, – просто сказал Ной и подождал, пока Сэм достанет и раскурит свою контрабандную сигарету.

– Она была в Ирландии. Уезжала туда вместе с сестрой на пару недель в перерыве между съемками. Мы встретились в кабинете режиссера, Хэнка Мидлера. Она вошла… На ней были поношенные джинсы и темно-синий свитер. Волосы были зачесаны назад. Выглядела лет на шестнадцать. Она была самой красивой женщиной, которую мне доводилось видеть.

Он повернул голову и посмотрел Ною прямо в глаза.

– Это не преувеличение. Святая правда. Я привык к женщинам. Они доставляли мне удовольствие. Но было достаточно одного взгляда, чтобы она стала первой. Думаю, я уже тогда знал, что она же будет и последней. Едва ли вы можете меня понять.

– Могу. – Он испытал то же чувство, когда дочь этого человека открыла дверь и бросила на него взгляд, исполненный легкой досады.

– Были смертельно влюблены, да, Брэди?

– Случалось.

Сэм коротко хмыкнул, снова отвел взгляд и мечтательно продолжил:

– У меня свело живот. И сжалось сердце… Внутри все задрожало. Когда я взял ее за руку, это… Да. Ну, сами знаете. Позже она сказала мне, что с ней было то же самое. Как будто мы всю жизнь ждали этого мига. Мы говорили о ролях и сценарии так, словно с головой у нас все было в порядке. Потом я пригласил ее пообедать, и мы договорились встретиться в семь. Вернувшись домой, я сказал Лидии, что между нами все кончено.

Он сделал паузу, негромко рассмеялся и глубоко затянулся.

– Кончено, и все. Я не был ни добрым, ни жестоким. Честно говоря, она просто перестала для меня существовать. Я мог думать только об одном: что в семь часов снова увижу Джулию.

– А Джулия с кем-нибудь жила в то время?

– Она встречалась с Майклом Фордом. Пресса трубила об этом, но там не было ничего серьезного. Через две недели после знакомства мы съехались. Без шума. Насколько это было возможно.

– Вы познакомились с ее родными?

– Да. Это имело для нее значение. Мне стоило немалых трудов приручить Джейми. Она очень беспокоилась за Джулию. Не доверяла мне. Думала, что Джулия для меня – всего лишь очередной эпизод. Осуждать ее не приходилось, – сказал он, пожав плечами. – Женщин у меня было много.

– В то время вас не тревожило, что рядом с именем Джулии появлялись имена других мужчин? Форд был всего лишь последним.

– Тогда я об этом не думал. – Сэм вынул изо рта окурок и погасил его с таким ожесточением, что Ной недоуменно прищурился. – Это началось позже, когда события вышли из-под контроля. Вот тогда я начал думать об этом. Иногда не мог думать ни о чем другом. Мужчины, которые ее имели. Мужчины, которые ее желали. Мужчины, которых желала она. Она уходила от меня, а я хотел знать, кто из них собирается занять мое место. Черт побери, и к кому она повернулась, когда отвернулась от меня? К Лукасу Мэннингу.

Даже через двадцать лет это имя жгло ему язык.

– Я знал, что между ними что-то было.

– И убили ее для того, чтобы удержать.

На подбородке Сэма дернулась какая-то жилка, но глаза остались бесстрастными.

– Это только одна из гипотез.

Ной любезно улыбнулся.

– О других гипотезах мы поговорим как-нибудь в следующий раз. Как вам с ней работалось?

– С Джулией? – Сэм моргнул, поднял руку и рассеянно потер лицо.

– Да, – все так же мягко продолжил Ной. Он сбил Сэма с ритма, как и рассчитывал. Что толку в заранее составленных сценариях и заученных фразах? – Во время съемок вы должны были узнать друг друга не только как любовники, но и как артисты. Давайте поговорим о том, какой она была актрисой.

– Хорошей. Настоящей. – Сэм опустил руки на колени, а потом положил их на стол, словно не зная, что с ними делать. – Естественной. Термин затасканный, но к ней он подходил. Ей не приходилось так упорно работать над ролью, как мне. Она играла нутром.

– Это заботило вас? То, что она талантливее?

– Я бы не сказал, что она была талантливее. – Его руки успокоились, а глаза превратились в две горящие голубые точки. – Мы принадлежали к разным школам и подходили к ролям по-разному. У нее была феноменальная память, и это помогало ей работать с текстом. Она никогда не забывала ни одной пустячной строчки. Но была глиной в руках режиссера и наивно верила, что тот сумеет свести концы с концами. Она плохо разбиралась в технике съемок – ракурсах, освещении, темпе…

– А вы разбирались, – прервал Ной прежде, чем Сэм смог восстановить прежний ритм.

– Да, разбирался. Во время съемок мы с Мидлером ссорились до хрипоты, но уважали друг друга. Когда я пару лет назад узнал, что он умер, то ужасно расстроился. Он был настоящим гением.

– А Джулия доверяла ему.

– Не просто доверяла. Готова была молиться на него. Она и согласилась на эту роль только из-за того, что хотела сниматься у него. А он знал, как подстегнуть ее и заставить работать на полную катушку. Она напоминала губку. Впитывала все мысли и чувства своей героини, а потом выдавала. Я же строил свою роль по кирпичику. Мы были хорошей командой.

– За роль Сары в «Летнем громе» Джулия получила премию нью-йоркских кинокритиков. А вы номинировались на «Оскара», но не получили его. Это не вызвало между вами трений?