мере продолжения рассказа постоянно морщившийся. – Всё могу понять и всё принять, но такое… кюар… реалы… мультиманы… увольте! Послушайте, неужели всё это правда?! Ну вы же разумные люди… ведь звучит как шиза и бред!

– Не бред, – мягко сказал Шелест. – И не мистика.

– А почему вы так долго добирались к нам? – спросил Утолин. – Бились на полигоне в пять утра, а сейчас девятый.

Шелест качнул головой.

– Это ещё быстро. Сначала мы перешли в другой реал…

– Куда? – вырвалось у Чуева.

– В другую Вселенную, если угодно, ответвившуюся от нашей. Потом в той реальности пришлось искать транспорт, чтобы перебраться на шестьдесят километров от полигона сюда, в район Крюково, потом снова нырять в кюар…

Говорю же – бред! – Чуев посмотрел на командующего. – Евгений Константинович, ну вы же нормальный человек!

Сапрыкин промолчал, хотя было видно, что и он сомневается в реальности услышанного. Сам себе налил воды, отпил полстакана. Посмотрел на адъютанта, сидевшего с лицом осоловевшего от алкоголя человека.

– Никому ни слова, капитан! Головой отвечаешь за утечку!

– Понял! – сипло отозвался молодой человек.

Сапрыкин посмотрел на Тараса.

– Вы там точно были, капитан? В другом… реале?

Тарас поднялся – мощная махина под два метра ростом.

– Не один раз, товарищ генерал.

– Сидите. И… как там… обстановка?

Тарас покосился на Итана. Тот тоже встал.

– Во всех реалах идёт война, товарищ генерал. Меня в моей реальности спас ещё один «близнец» – Иннокентий Лобов, который живёт в восемьдесят восьмом реале и который вывел формулу кюар-кода. У них та же ситуация. Только их цифровые технологии повыше наших, и жить там… – Итан поискал слово, – сложнее. Во всяком случае, нормальным людям.

– А есть и ненормальные? – хмыкнул Чуев.

– Полно, – улыбнулся Итан, дёрнув уголком губ.

– Кто у вас там главный?

– На фронте?

– На фронте, вообще в стране. Россия хоть существует? А то у нас тут муссировались варианты ядерных войн.

– В нашем реале атомной войны не случилось, в других не знаю. В тех, что я посещал, нет.

– Россия непобедима, товарищ генерал! – твёрдо и не без пафоса проговорил Тарас. – Мы убедились.

– В моём сорок первом реале фронтом командует искусственный интеллект – «Маршалесса», – сказал Итан. – Всей страной управляет более мощная система – «ИИмперия».

– Машина?! – ошеломлённо воскликнул Чуев.

– Можно сказать и так, машина.

Зам посмотрел на командующего.

– А как же… президент?! Правительство?!

– Есть и то, и другое, но опираются они в своих решениях на заключения ИИ, что, по его мнению, полезно, а что нет. Отсюда и проблемы.

– Какие?

– К примеру, Киев мы взяли, дошли до Львова и дальше не пошли.

– Почему?

«Близнецы» переглянулись.

– «Старуха»… извините за жаргон, так у нас прозвали «Маршалессу». Она, так сказать, оптимизирует фронт, чтобы якобы избежать потерь среди мирного населения.

– Якобы?

– Это уловка, предлог продолжать военные действия. Потому что «Маршалесса» принимает СВО за глобальную игру реального формата.

Чуев растерянно посмотрел на командующего.

– Да ладно!

Итан промолчал.

– Значит, наши войска у вас взяли Киев…

По губам Итана промелькнул призрак улыбки, но он снова промолчал.

– А Зе не сбежал?

– Президент? У нас он сейчас в Лондоне. Как только на фронте начинаются крупные бои, он сразу бежит в Европу.

– Почему же вы не грохнули его, когда он был доступен?

– К сожалению, у наших властей не достаёт политической воли. Говорят даже о договорняке: мы не бьём по резиденциям президента, американцы не дают ВСУ супероружие, «Маршалесса» «оптимизирует» это положение, и…

– И все довольны! – мрачно закончил Шелест.

По помещению бункера поползла тишина.

– А ведь конец президента означал бы конец войне, – сказал Утолин.

Сапрыкин посмотрел на него как прицелился.

– Не шутите, Борис Семёнович.

– Я не шучу, – сверкнул глазами контрразведчик. – Чтобы война кончилась, нужно принять кардинальное решение, а не «улучшать обстановку на поле боевого соприкосновения», как СМИ описывают наши манёвры на линии фронта, и тем более не «оптимизировать» ситуацию. А то чертим в кабинетах «красные линии», словно это панацея. Кого хотим обмануть?

– Убьём Зе, американцы поставят кого-то ещё, – сказал Чуев, ища глазами поддержку командующего, – и будет то же самое.

– Не будет! Это отговорка, чтобы не менять стратегическое положение, удобное для всех игроков! Ведь не секрет, что на гибели наших солдат наживаются олигархи и продажные чины!

– Полегче, полковник!

– Покопайтесь в Сети, там в открытом доступе и не такое услышите. А главное – это правда!

Мягко зазвонили чьи-то наручные часы.

Адъютант командующего выбежал.

Сапрыкин посмотрел на свой хронометр.

– Товарищи, у меня онлайн с передовой, расходимся. Жду вас к десяти часам. А вас, Роман Викторович, прошу остаться.

Директор ФСБ посмотрел на вставших Чащина, Утолина и Шелеста.

– Вас я тоже попрошу остаться.

Сапрыкин нахмурился, но возражать не стал.

Шелест посмотрел на Лобовых.

– Устраивайтесь пока в деревне, найдите Снежану, потом поговорим.

Прихватив Лавинию, «близнецы» покинули бункер командующего.

Чуев тоже хотел присоединиться к оставшимся, но Сапрыкин его выпроводил, сказав одно слово: потом!

Через четверть часа Тарас отыскал Снежану, вывернувшуюся откуда-то из-за колонны бронемашин, и она провела троицу к своим, устроившимся возле одного из домов села недалеко от штабной столовой. Бойцы группы Шелеста уже убыли все вместе куда-то, и Солоухин с Лариным ждали своих на скамеечке, подставив лица лучам солнца.

Ларин, исцарапанное лицо которого было залеплено полосками пластыря, закидал Тараса вопросами, желая узнать, о чём шла речь на совещании, но капитан не хотел разговаривать, и Снежане, успевшей расспросить Лобова, пришлось общаться с лейтенантом самой.

– Они там, в штабе, наверное, обалдели от таких речей? – хохотнул Ларин.

– Придут в себя не скоро, – улыбнулась девушка.

Солоухин смотрел на них вопросительно, однако вопрос задал лишь один:

– Куда мы теперь?

– Не знаю, – признался Тарас.

– Хорошо бы не на фронт, – пошутил Ларин.

– А где Итан с Лави? – спросила Снежана, оглядываясь.

– Сказали, что скоро присоединятся.

– Наверное, отошли по надобности, – предположил Солоухин.

– Могли бы и в штабе это сделать.

– Постеснялись, наверное.

– Тарас, у тебя есть связь с ними?

– Нет, их мозговые рации работают в других диапазонах.

– Идёмте в столовую, – сказала Снежана. – Я договорилась, нас покормят.

– А они?

– Найдут.

– И то дело!

Словно почувствовав всю навалившуюся на них усталость, трое мужчин и девушка поплелись в столовую.

* * *

Командующий был угрюм, озабочен и неразговорчив.

– Подумали? – спросил он, оглядев собравшихся.

Кроме присутствующих на ночном бдении в десять часов утра в командном бункере появился ещё один человек – председатель Совета безопасности Смоляков. Утолин уже успел с ним пообщаться, зная все расклады состояния войск и служб, Смоляков же, заместитель комиссара РОКа, знал настроения во всех ветвях власти,