– А Арриера?

Глава Черной Лиги пожал плечами:

– Я почти беспрерывно провожу тесты на соответствие, аналогичные показанному сегодня. За все время – это первый случай положительной реакции. Я склонен допустить, что он же будет и единственным. Хотя лично я бы уничтожил Арриера на всякий случай. Раз уж получить его кровь для теста мне пока не удалось…

Гласта потерла сморщенные ладони:

– Сколько у нас времени? Насколько я помню, их необходимо уничтожать вам обоим, к тому же еще и лично?

– Максимум год. Минимум пара месяцев.

Квадраат укоризненно покачал головой:

– Ты опять разводишь ненужную торопливость. По данным имеющейся у меня части предсказания, мы можем располагать и не одним десятком лет – это зависит от части других активирующихся признаков.

Черный маг отмахнулся:

– Чем быстрее с этим закончим, тем лучше. Гласта, ты можешь предложить что-то полезное или опять предпочтешь ограничиться чисто наблюдательной функцией? – В голосе мага слышался легкий, почти незаметный оттенок злости. – Когда обсуждалась возможность твоего сегодняшнего присутствия, ты упомянула, что собираешься внести некий практический вклад.

Гласта сощурила глаза:.

– Мое предложение пока до конца не готово, маг. Тебе придется слегка подождать.

Внешне Риффир никак не показал своего отношения к ее реплике, но злость в его голосе усилилась:

– Какая польза от твоего присутствия, леди? Или ты просто пытаешься лишний раз напомнить о существовании Ордена Церкви? Так мы и так пока еще не обременены склерозом.

– Я не собираюсь сейчас обсуждать это. Мое присутствие необходимо. Пророчество касается судеб мира. И затрагивает существование Наисвятейшего. В любом случае, ты сейчас бессмысленно сотрясаешь воздух. Куда лучше было бы, если бы ты сосредоточился на поимке найденных магов.

Квадраат недовольно прервал ее пространные сентенции:

– Возможно, лучше всего было бы заманить их всех куда-нибудь в уединенное место. Во избежание досрочной активации чьей-нибудь Силы и спонтанных разрушений.

Глава Черной Лиги пожал плечами:

– Я могу это устроить. Но это место будет неудобно для нашего прямого вмешательства.

– Рассказывай, Риффир. Посмотрим.

Снег, снег, снег… Снег танцевал в воздухе белыми пушинками, оседая на руках вампира и не тая – руки его были ничуть не теплее снега. На голове уже собралась целая шапка снежинок, но Л'эрт не торопился стряхивать их. Снег.

Он вновь поднес ко рту бутылку, предварительно взболтав ее содержимое. Кажется, это была восьмая или десятая за сегодня – точно он не помнил. На землю пролилось несколько капель вина, запятнав безупречно белое покрывало.

Снег скрывает землю, снег прячет все. Почти все. Кровь он не может спрятать. Белое на красном, красное на белом.

– Л'эрт? Ты что, спишь? – Теплая маленькая ладошка осторожно дотронулась до его плеча.

Он попытался сосредоточиться. Перед глазами немного плыло.

– Нет, мышонок.

– Ты же собирался сегодня учить меня этой… как ее… ле-ви-та-ции?

– Да? А зачем тебе ей учиться? Ты и так можешь летать – ты же легкая, как перышко…

– Л'эрт?! – Она наклонилась к нему и поморщилась: – Ты опять пьян?

– Еще нет. Хотя и очень хочется.

Девушка неуверенно на него посмотрела. Вампир вел себя… странно? К тому же если он действительно напьется… Он же половину лагеря перегрызет и не вспомнит. Ох! Она протянула руку за его бутылкой:

– Отдай. Тебе сегодня уже хватит.

– Посиди со мной?

Она нахмурилась:

– Это еще зачем? Я не собираюсь надираться с тобой за компанию.

– Я тебе и не предлагаю. – Он улыбнулся уголками губ. Синие глаза казались почти черными. – Просто посиди. Ну сделай вид хотя бы ненадолго, что это не очень противно.

– Л'эрт, ты сейчас притворяешься белой невинной овечкой, но у тебя не очень выходит.

– Хочешь, я расскажу тебе сказку? Старую-престарую сказку. Про то, как овечки превращаются в волков.

Керри фыркнула. Он что, собирается жаловаться на жизнь? Бред какой. Она уже собиралась развернуться и уйти, когда вампир снова заговорил:

– Давным-давно, далеко отсюда, в высоких горах, стояла красная башня. Нет, не так. Красная Башня Великой Лиги Равновесия.

Девушка замерла. Красные маги? Хорошо, она послушает. И Керри медленно опустилась на снег напротив вампира.

Чуть поодаль от них неясным пятном мелькнула и пропала за сугробами смутная тень. Если бы вампир не был пьян, он бы успел разглядеть синие перья на стрелах в колчане и собранные в хвост золотистые волосы. Но сейчас он был слишком расслаблен. К тому же Варрант последнее время почти всегда следил за его занятиями с Керри – Л'эрт полагал, что из ревности, – и он успел в какой-то степени привыкнуть к присутствию эльфа.

Вампир задумчиво уставился в снег:

– В Красной Башне было много чего удивительного. Но самым увлекательным местом для аколитов была Библиотека Лиги. Там было собрано море знаний, пронесенное сквозь время. И быть библиотекарем башни было великой честью.

Даже тогда маги были излишне заносчивы, полагая себя выше всех остальных. Но иногда они снисходили до некоторых из них, желая выделить тех среди прочих. Однажды они снизошли до герцога Ринса Саранциа. И предложили ему стать библиотекарем.

Наверное, он мог бы отказаться. Кто знает – это было давно, невообразимо давно. А может, и не мог. Мы уже не узнаем. Как и не узнаем, за какие же именно заслуги ему был предложен столь высокий пост. Он согласился.

Вероятно, он хотел бы быть хорошим библиотекарем. Но у него на тот момент уже была семья. И он пытался делить Великую Честь магов и свое личное счастье. Он был библиотекарем Красной Лиги почти сорок лет – тогда это был очень большой срок. И все это время он мечтал, что его дети – или внуки – смогут войти в число Красной Лиги, смогут стать магами. Сэру Ринсу не везло – его потомки раз за разом проваливали испытания.

В те времена магов не любили ничуть не меньше, чем сейчас. Но маги считали себя выше простых смертных. Разве ты будешь опасаться клопа или блохи? Вот и они не опасались. А надо было.

Когда поднялось восстание, Красная Башня приняла на себя первый удар. Маги были беспечны. Они не поставили достаточно защитных заклинаний, они пытались разогнать людей простенькими шаровыми молниями. А люди загорались живыми факелами, но не отступали. Когда маги поняли, что надо обороняться всерьез, было уже слишком поздно.