– Фэйгин! – Остальные тоже поднялись со своих мест, приветствуя скользившего к ним кантена. В рубиново-красном свете пришелец казался черным как смоль. Движения его были плавными и неторопливыми.

– Хотел бы принести всем самые искренние извинения! Вынужден был на время отлучиться. С милостивого согласия коменданта экипаж увеличил пропускную способность экранов, чтобы я мог подпитаться лучами. Но по понятным причинам это можно было проделать только на предварительно освобожденной от пассажиров обратной стороне корабля.

– Что правда, то правда, – рассмеялась доктор Мартин. – Вряд ли кому-то из нас хотелось бы поджариться!

– Ничуть не сомневаюсь. Однако я успел соскучиться и рад снова присоединиться к приятному обществу.

Двуногие опустились на свои места, а Фэйгин примостился прямо на палубе. Джейкоб воспользовался случаем и переключился на нового собеседника.

– Мы тут болтаем о том о сем в ожидании следующего этапа путешествия. Может быть, возьмешь на себя труд рассказать нам об Институте Прогресса?

Кантен зашелестел листвой. Повисла пауза.

– Увы, друг мой Джейкоб, Институт Прогресса вовсе не столь значимая организация, как Библиотека. Его название перевели на английский не совсем верно. В вашем языке попросту отсутствуют соответствующие ему понятия. Наш скромный орден был основан, чтобы исполнить один из самых незначительных Заветов, возложенных много веков тому назад на старшие расы Прародителями, прежде чем те покинули пределы Галактики. Грубо говоря, этот Завет обязывает нас чтить все новое.

Расам вроде вашей, так называемым сиротам, до недавнего времени не знавшим сладости и горечи уз родства и отношений патронов и клиентов, должно быть непросто осознать консерватизм, присущий нашей галактической культуре. Консерватизм этот – не столь уж серьезное зло. Среди такого видового разнообразия вера в единые традиции и общее культурное наследие может оказать благотворное влияние. Более юные расы должны прислушиваться к старшим, обретшим с годами мудрость и терпение. Пользуясь вашей терминологией, мы придаем огромное значение своим корням.

Никто, кроме Джейкоба, не заметил, что при этих словах Фэйгин слегка заерзал. Кантен сгибал и распрямлял короткие узловатые отростки, заменявшие ему ноги. Апельсиновый сок попал не в то горло, и Джейкоб с трудом подавил кашель.

– Но традиции традициями, а мы должны быть обращены в будущее, – продолжал Фэйгин. – И Прародители в своей бесконечной мудрости наказали Старшим не отвергать ничего нового.

Силуэт кантена четко прорисовывался на фоне гигантского багрового шара, их точки назначения. Джейкоб сокрушенно покачал головой.

– Так вот почему, как только разнеслась молва, что в космосе найдена горстка дикарей, вскормленных волками, вы немедля помчались к ним?

Снова шелест кроны.

– Какой яркий образ, друг Джейкоб. Однако твоя догадка в общем и целом верна. Перед Библиотекой стоит важнейшая задача научить земные расы всему, что необходимо для выживания. В то время как миссия моего Института куда скромнее: дать оценку тому новому, что вы привнесли в галактическую культуру.

В разговор вмешалась Милдред Мартин.

– Кантен Фэйгин, исходя из багажа ваших знаний, случалось ли такое прежде? Я имею в виду, зафиксированы ли другие случаи, когда биологические виды, не сохранившие воспоминаний о роли патронов в их воспитании, врывались в Галактику по собственному почину, как и мы?

– Да, многоуважаемая доктор Мартин. Такое случалось неоднократно. Космос настолько обширен, что и вообразить себе невозможно. Во время регулярных миграций кислородные и водородные цивилизации преодолевают громадные расстояния, и даже обжитые участки крайне редко бывают освоены полностью. Часто при этих грандиозных перемещениях тот или иной крошечный осколок расы оказывается покинут своими патронами и продолжает развиваться самостоятельно. Цивилизованные люди обычно мстят за то, что их бросили на произвол судьбы… – Кантен замялся. Джейкоб поразился, догадавшись о причине его колебаний, а Фэйгин тем временем возобновил рассказ. – Но поскольку подобные редкие случаи связаны с миграцией, возникает дополнительная проблема. Из останков технологий, унаследованных от патронов, раса подкидышей вполне способна соорудить примитивный космический корабль, но к тому моменту, как они очутятся в межзвездном пространстве, служащая им домом часть Галактики может подпасть под Запрет. Они могут невольно пасть жертвой водорододышащих, занявших, согласно естественной очередности, это звездное скопление, или спиральный рукав Галактики.

Тем не менее время от времени подобные расы обнаруживаются. Как правило, у «сирот» остаются яркие воспоминания об их патронах. В некоторых случаях факты начисто вытесняются мифами и легендами. Но Библиотека, являясь вместилищем истины, почти в любой ситуации способна эту самую истину установить.

Фэйгин опустил часть веток, указывая на Буббакуба. Пил дружелюбно кивнул.

– Именно поэтому, – продолжил кантен, – мы с нетерпением ждем выяснения причин, почему в таком грандиозном архиве нет никаких упоминаний о вашей Земле. Ни регистрационных данных, ни списка предыдущих владельцев, хотя с того момента, как Прародители покинули Галактику, в этой области целых пять раз наблюдались полномасштабные миграции.

Буббакуб внезапно застыл посреди кивка. Крохотные черные глазки прицельно сверлили кантена, но тот, похоже, не обратил на это внимания и продолжал витийствовать.

– Насколько мне известно, человечество являет собой первый пример, с которым связана многообещающая гипотеза об эволюционном обретении разумности. Конечно, все вы знаете, что эта идея идет вразрез с некоторыми основополагающими принципами нашей биологической научной мысли. И все же ряд аргументов ваших антропологов отличается завидной целостностью.

– Завиральная теория! – фыркнул Буббакуб. – Как и вечный дви-га-тель, которым по-хва-ля-ют-ся ваши со-пле-мен-ни-ки, которых вы называете «шкурами». Над вашей теорией «ес-те-ствен-но-го» развития разумных форм жизни потешается вся Галактика, человек Джейкоб Демва. Впрочем, скоро Биб-ли-о-те-ка дарует вашей непутевой расе то, в чем она нуждается: утешительную правду о вашем происхождении!

Низкий гул ракетных двигателей усилился, у Джейкоба на мгновение пол ушел из-под ног.

– Всем внимание! – по залу разнесся усиленный динамиками голос коменданта Хелен де Сильвы. – Мы только что миновали первый риф. В дальнейшем возможны и другие подобные краткие толчки. Я сообщу, когда мы приблизимся к цели. Пока все.

Солнечный горизонт стал почти плоским. В какую сторону ни глянь, повсюду тянулись, уходя в бесконечность, сплетения красных и черных завихрений. Все больше и больше волокон, поравнявшись с судном, превращались в протуберанцы, рассекающие остатки космической черноты, а потом растворялись в сгущавшейся над головами красноватой дымке.

Собравшиеся, повинуясь единому импульсу, переместились к краю палубы, откуда открывался вид на нижние слои хромосферы. Палуба то и дело подрагивала, все притихли, любуясь необычайным пейзажем.