— А желание отнять волю? Оно гораздо страшнее и требует наказания большего, чем простое убийство.

— Что Вы имеете в виду?

— Непонятно? Хорошо, вернёмся назад. Далеко назад... Сколько лет Стир’риаги является хранителем меча?

— Двести тридцать шесть.

— А сколько из них он обуреваем страстью подчинить меч себе?

Глава Совета подобрался в кресле.

— Это невозможно. Артефакт такого уровня...

— Прежде всего, наделён собственной волей. Да, в полную силу его возможности раскрываются только в руках Моста, но Мост всего лишь питает Силой заклинание, заложенное в предмете, а не управляет им. Поэтому, если получить власть над душой, заключённой в мече, можно поставить его себе на службу. Правда, это долгий и трудный процесс, но не невозможный, хотя и...

— И?

— Запретный. Или вы не считаете порабощение воли преступлением?

Тень, мелькнувшая в глазах золотоволосого, свидетельствовала: ну да, считаем, но... цель оправдывает средства. Мой Учитель, внимательно следивший за ходом беседы, на мгновение сжал губы плотнее, чем раньше. Заметил? Не мог не заметить. Осуждает? Не поддерживает, во всяком случае.

— Он загорелся идеей подчинить артефакт себе. Не знаю, зачем. И он старался. Очень старался. Даже преодолел свою гордость и самоуверенность, чтобы добиться обучения в Драконьих Домах: надеялся овладеть искусством подчинения. Желаемого, к счастью, не достиг, но получил доступ к не менее опасным знаниям. Например, о прямой работе с Пространством. И о том, как убивать быстро и надёжно. Впрочем, и уже известными способами не гнушался... От чего умерла Мийа?

— Она погибла в поединке с Саа-Кайей.

— Да, но почему поединок стал возможным?

— Когда Мийа узнала, что...

— Ке беременна, то наглоталась «рубиновой росы» по самое горлышко и отправилась мстить, не так ли?

Глава Совета не ответил, брезгливо кривя губу.

— Вы установили, откуда она получила «росу»?

— Нет. Этим занимался Кэлаэ’хель, но он...

— Ничего не выяснил, потому что его дядюшка не оставлял следов.

— Вы считаете, что именно Стир’риаги...

— Думаю, да. Потому что позднее он не менее успешно травил той же «росой» Кайю.

Меднокосый эльф вдавил ногти в поверхность стола, за которым мы располагались. Что в моих словах так его расстроило? Не понимаю. Ладно, потом разберусь.

— В любом случае, «отторжению духа» племянница могла научиться только у дяди: вряд ли кто-то из вас посвящён в такие глубины. Возможно, она была для Стир’риаги не только воспитанницей, но и любимой ученицей, способной оказать помощь в дальнейших попытках сломить волю меча, потому неожиданная гибель настолько огорчила дядюшку, что он снизошёл до мести. И взять жизнь за жизнь оказалось мало: он решил заставить обидчицу страдать, шаг за шагом погружая в безумие. Для этой цели он воспользовался услугами людей, но, несомненно, преследовал и какую-то выгоду помимо удовлетворённой злобы...

Излагая вслух цепочку событий, я невольно поймал себя на мысли, что раньше не задумывался об истинных намерениях эльфа. Да, Лаймар, подпаивавший Ке зельем, рассчитывал, что малолетний принц, в чьей свите находилась полубезумная эльфийка, заразится жестокостью и неуравновешенностью, тем самым становясь объектом, подходящим для управления. Но почему бы и эльфу не добиваться той же цели? Если он рассчитывал подчинить артефакт, ему необходим был и Мост, чтобы полностью реализовать планы... Точно! Но какие планы, фрэлл подери? Как не вовремя ты сбежал, Стир’риаги! Как раз, когда у меня появился к тебе хороший вопрос.

— Значит, за поступками Кайи стоял именно он? — Уточнил мой Учитель.

— Да, именно так. Обмануть отчаявшуюся женщину, посулив надежду? Легче лёгкого. Но планы мстителя расстроились, и Ке смогла вернуть себе разум и смысл жизни.

— Благодаря чему? — Не преминул поинтересоваться золотоволосый Эвали. — Мы спрашивали, но она не пожелала рассказать.

— Не удивительно, — хмыкнул я. — Если спрашивали примерно, как меня сегодня... Неважно. Не имеет прямого отношения к делу. Она хотела вернуться, но с королевской службы можно уйти только ногами вперёд, в чём ей и хотели поспособствовать. Неудачно, и Стир’риаги об этом узнал. Жертва ускользнула от палача, и тогда убийца первый раз попробовал самостоятельно применить на практике запретные знания. Опыт Мийи показал свою состоятельность, и дядюшка не сомневался в успехе, воспользовавшись помощью graah, Гончей Крови. Однако ему снова не повезло нарваться на достойного противника... В общем, планы рухнули. Думаю, возвращение Ке заставило его скрипеть зубами, но пока ребёнок не появился на свет, женщина неприкосновенна. Приходилось ждать, терпя рядом с собой и второй облик желанного артефакта, ещё более своевольный, чем стальной клинок. Немудрено, что когда Мин сбежала из-под опеки, да ещё туда, где обитает ненавистная роженица, Стир’риаги не смог не отправиться следом. И наткнулся прямо на меня.

— Вы были знакомы с ним и ранее? — Осторожно спросил Глава Совета.

— Да, если это можно назвать знакомством. И мы с самой первой встречи не поладили. Поэтому я позволил себе несколько обидных для моего... недруга слов, которые и толкнули его на новую попытку убийства. Только он опять промахнулся.

— По какой причине на этот раз?

— Не поставил нужный знак между началом родов и моим появлением в доме Кайи.

— А знак есть? И какой же?

— Похожий на те, что лежат в колчане, — чуть насмешливо и торжествующе подсказал знакомый голос за спиной.

Мой Учитель поспешил оказаться на ногах:

— Малышка, ты уже чувствуешь себя достаточно хорошо, чтобы...

— Ах, отец, я никогда не чувствовала себя лучше! Какие вы забавные, мужчины: считаете, что родившая женщина слаба и беспомощна, тогда как она только-только входит в настоящую силу!

Отец? Не может быть...

— Прости, милая, я так и не услышал его первого крика, — встаю и, отгибая кружево покрывала, смотрю на маленькое личико сладко посапывающего в руках матери эльфа. Рыжий будет, весь в дедушку. Наверное, и мастерство унаследует: в том, что малышу суждено раньше всего прочего начать знакомство с оружием, я не сомневался.

— А он не кричал, — довольно сообщает Ке. — Он открыл глаза и улыбнулся.

— Это хорошо или плохо?

Бирюза глаз сияет гордым светом.

— Он будет сильным и справедливым. Как ты.

— Нет, как я — не надо! Пусть будет таким, как хочет сам.

— Он пока ещё ничего не хочет, кроме того, чтобы быть рядом со своей матерью.

— Наслаждайся этим временем, милая: пройдёт совсем немного лет, и он будет стараться убежать подальше.