Тут же заросли пришли в неистовство. Деревья хлестали сами себя, как флагелланты, сдирая полоски коры и срывая листву. Их движения были настолько мощными, что Джо-Бет показалось, будто они вот-вот вырвут свои корни из земли и доберутся до нее.

– Мама! – крикнула она, поворачиваясь к дому.

– Ты куда? – спросил Томми-Рэй.

– Это не наш отец! Это все обман! Посмотри! Этого не может быть!

Но Томми-Рэй либо знал истинное обличье Яффа и его это не пугало, либо власть Яффа над ним было столь сильна, что он видел лишь то, что ему позволяли увидеть.

– Ты останешься со мной. – Он взял Джо-Бет за руку. – С нами.

Она попыталась вырваться, но брат держал ее крепко. Освободила ее мать, изо всех сил ударив Томми-Рэя кулаком по руке. Прежде чем тот успел удержать сестру, Джо-Бет бросилась к дому. За ней последовал ураганный шум листвы. Уже возле двери ее схватила за руку мать.

– Запирай! Запирай скорее! – крикнула Джойс, когда они оказались внутри.

Джо-Бет быстро выполнила приказание. Не успела она повернуть ключ, как услышала призыв матери:

– Где ты?

– В своей комнате. Я знаю, как остановить это. Скорее!

В комнате пахло мамиными духами и затхлыми простынями, но сейчас это казалось уютным. Хотя вряд ли тут было безопасно. Джо-Бет услышала, как дверь кухни распахнулась от удара ноги, потом что-то зашумело, как будто содержимое холодильника разбрасывали по кухне. Затем наступила тишина.

– Ты ключ ищешь? – спросила Джо-Бет, увидев, что мать шарит под подушкой. – Я думаю, он снаружи в замке.

– Так забери его! И скорее!

Из-за двери послышался скрип шагов, и Джо-Бет, прежде чем открыть, подумала дважды. Но с незапертой дверью у них не было никакой защиты. Мать говорила, что знает, как остановить Яффа, но под подушкой она искала не ключ, а молитвенник. Молитвами же никого не остановить – с молитвой люди умирают. Выбора нет, дверь придется открыть. Джо-Бет посмотрела на лестницу. Там уже стоял Яфф, бородатый эмбрион, и глядел на нее огромными глазами. Крошечный рот ухмылялся.

– Мы здесь, – сказал он.

Ключ не желал вылезать из замка. Джо-Бет дергала его, и вдруг он выскользнул и упал на пол. Яфф был в трех шагах от верхней площадки лестницы. Он не торопился. Она присела, чтобы поднять ключ, и тут ее снова охватила та же боль, что стала предвестником появления Яффа. От назойливой пульсации путались мысли. Зачем она нагнулась? Что искала? Она увидела ключ и вспомнила. Джо-Бет схватила его (Яфф уже стоял наверху), выпрямилась, вбежала в комнату, захлопнула и заперла дверь.

– Он здесь, – сообщила она матери.

– Конечно, – ответила мать.

Джойс нашла то, что искала, – вовсе не молитвенник, а нож. Восьмидюймовый кухонный нож, который они недавно потеряли.

– Мама?

– Я знала, что он явится. Я готова.

– Ты не можешь одолеть его этим. Он же не человек. Ведь так?

Мать смотрела на запертую дверь.

– Мама, объясни.

– Я не знаю, что он такое. Я думала об этом… все прошедшие годы. Возможно, он дьявол. А может быть, и нет. – Она снова взглянула на Джо-Бет. – Я долго жила в страхе. И вот он здесь, и это так просто.

– Тогда объясни, – упрямо сказала Джо-Бет. – Я не понимаю. Кто он и что произошло с Томми-Рэем?

– Он говорил правду. В некотором смысле. Он действительно ваш отец. Или, по крайней мере, один из них.

– Сколько же их было?

– Он сделал из меня шлюху. Он заставил меня сходить с ума от чуждых мне желаний. Ваш отец – человек, обычный мужчина, с которым я спала. Но это, – она указала ножом в направлении двери, в которую кто-то стучался, – это то, что на самом деле породило тебя.

– Я слышу, – раздался голос Яффа. – Ясно и отчетливо.

– Прочь! – сказала мать, направляясь к двери.

Джо-Бет попыталась ее остановить, но это было бесполезно. У Джойс был свой план. Она подошла не к двери, а к дочери, схватила ее за руку, притянула к себе и приставила нож к ее горлу.

– Я убью ее, – сообщила она существу за дверью. – С Божьей помощью я сделаю это. Попробуй только войти, и твоя дочь умрет.

Она держала руку Джо-Бет так же крепко, как недавно Томми-Рэй. Если мать играла, то ее игра заслуживала «Оскара». А если нет – значит, Томми-Рэй, назвавший ее несколько минут назад ненормальной, не ошибся.

Яфф снова постучал в дверь.

– Дочь?

– Ответь ему! – сказала мать.

– Дочь?

– … Да…

– Ты боишься за свою жизнь? Скажи мне честно. Я люблю тебя и не хочу причинить тебе вреда.

– Она боится, – сказала мать.

– Пусть скажет она Джо-Бет не колебалась с ответом:

– Да. Да, боюсь. У нее нож, и она…

– Ты будешь полной дурой, если убьешь то единственное, ради чего тебе стоит жить. Но ты сделаешь это, так ведь?

– Я не отдам ее тебе.

По ту сторону двери воцарилось молчание. Потом Яфф произнес:

– Ладно. – Он тихо засмеялся. – Всегда есть завтра. Он еще раз толкнул дверь, словно хотел убедиться, что она действительно заперта. Затем смех и стук стихли, и раздался утробный звук – стон неведомой твари, рожденной в страдании и знавшей со своего первого вздоха, что от мучения не избавиться. Этот больной стон вызывал ужас не меньший, чем угрозы и искушения. Постепенно он стал удаляться.

– Уходит, – сказала Джо-Бет. Мать все еще держала нож у ее горла. – Он уходит. Мам, отпусти меня.

Пятая ступенька лестницы дважды скрипнула, подтверждая слова Джо-Бет. Значит, их мучители покидали дом. Однако прошло еще тридцать секунд, прежде чем мать ослабила хватку, и еще минута, прежде чем она отпустила девушку.

– Он вышел из дома, – сказала Джойс. – Но не уходи пока.

– А как же Томми? Нужно его найти. Мать покачала головой.

– Поздно. Мы его потеряли.

– Надо хотя бы попытаться.

Джо-Бет открыла дверь. К перилам лестницы было прислонено нечто, и это могло быть только делом рук Томми-Рэя. В детстве он вечно мастерил для сестры игрушки из того, что попадалось под руку. Его куклы всегда улыбались. Теперь он соорудил новую: отец семейства, составленный из продуктов. Голова из гамбургера с продавленными пальцем дырками-глазами; ноги и руки из овощей; торс из пакета молока – его содержимое сочилось по прикрепленному между ног стручку перца и двум чесночным головкам. Джо-Бет рассматривала грубую поделку, а лицо-гамбургер глядело на девушку. Оно не улыбалось. Впрочем, у него не было рта. Только две дырки для глаз. Вытекавшая молочная сперма испачкала ковер. Мать была права Томми-Рэй потерян.