Стремительно пройдя через всю гостиную, она резко обернулась.

— И как давно вы меня пасёте?

— Чуть больше двух недель. Танзи замерла на месте.

— Но ведь вы ходите за мной как тень только с воскресного вечера. Скажите на милость, каким образом вы осуществляли свою миссию до этого?

— За вами велось наблюдение, даже когда вы уезжали из дома.

Наблюдение?

— Значит, вы следили за мной?

Танзи мысленно попыталась вспомнить, где бывала с того момента, как перебралась под крышу тётушкиного дома. Почему-то вспомнилось только одно место. Отель «Времена года». Нет, только не это! Она тотчас залилась краской.

Райли кивнул. Танзи могла поклясться, что в уголках его рта играет хитрая улыбка.

— Я действовал в соответствии с инструкциями. Танзи подошла к дивану и бессильно опустилась на мягкое сиденье.

— Если вам от этого легче, то признаюсь честно: лучше просидеть пару часов в холле на девятом этаже отеля, чем носиться за вами хвостом по всему городу, пока вы заняты рождественскими покупками. Это всё равно что соревноваться с вами за звание олимпийского чемпиона по бегу.

Танзи бросила на него испепеляющий взгляд, но Райли лишь пожал плечами.

— Что ещё? — спросила она, отчаянно стараясь собраться с мыслями. Но пока в голове был сплошной туман. — Я хочу знать все начиная с первого дня.

— Я сопровождал вас повсюду по требованию вашей тётушки, поскольку Миллисент считала, что в этом существует необходимость. Я не подслушивал ваших разговоров. Не подглядывал, что вы делаете. В мои обязанности входило лишь одно: следить за тем, чтобы к вам не приблизился никто подозрительный.

Почему-то от этого признания Танзи стало ничуть не легче.

— А ваше расследование? Я только раз рассказала Миллисент про электронные письма, но ни разу не показала ей ни одного. Каким образом вы прочитали их?

Райли повернулся, чтобы сесть к ней лицом, и положил руки на колени.

— А вот тут в игру вступают мои контакты. Но это профессиональный секрет. Я уже сказал вам, что не совал нос в другую корреспонденцию.

Танзи презрительно фыркнула.

— Чудесно. И что же вы сделали после того, как прочитали эти письма?

— Пришлось попросить моих знакомых, чтобы они помогли мне узнать, с какого компьютера ушли послания. Я надеялся выйти на отправителя. Скажу больше, я даже снял отпечатки пальцев с его записки. Мы пропустили их через картотеку…

— Одну минутку. Каким образом записка попала к вам в руки?

И тут Танзи вспомнила. Тогда в лимузине её внимание приковали к себе неожиданно открывшиеся новые грани его личности. Только теперь стало ясно: причина в том, что Соул-М8 попытался установить с ней личный контакт едва ли не у Райли на глазах. Помнится, она оставила сумочку в машине. Но на следующее утро сумочка ждала её на первом этаже у нижней ступеньки лестницы. Тогда Танзи не узрела в этом ничего странного, и все потому, что мысли её были заняты странной запиской.

— …но опознать отпечатки не удалось. Значит, с полицией этот человек дел не имел. И теперь мы пытаемся выяснить, держит ли его работодатель отпечатки пальцев своих сотрудников. Если да, его имя будет известно уже в ближайшие дни.

— Работодатель? Вам известно, на кого он работает?

— Похоже на то, что да. Это тот же Интернет-провайдер, которым пользуетесь и вы сами, — «Фишнет». Именно потому было так сложно отследить его послания. Он использует одно и то же имя, но информация ящика постоянно меняется. Обычно когда вы закрываете ящик, то какое-то время, примерно полгода, старое имя нельзя использовать. Но этот корреспондент почему-то открывал новые ящики у одного и того же провайдера, пользуясь одним и тем же именем. Из чего мы сделали вывод, что это работник, а не клиент со стороны.

— Кто «мы»?

— Я работаю на пару с отцом, но у нас есть контакты в других сферах, и время от времени мы прибегаем к их пб-мощи.

Танзи откинулась на спинку. Куда только испарилась её злость на Райли, равно как и желание провалиться от стыда сквозь землю. Этот разговор, серьёзный разговор, разговор о Соуле-М8 и вся та невидимая глазу работа, какая протекала у неё за спиной для её же блага, почему-то опустошили Танзи, лишили всяких эмоций.

— У нас есть одна зацепка.

В голосе Райли Танзи послышалось нечто такое, что заставило её встрепенуться. — Кто?

— Позвольте мне сначала кое-что прояснить. Должен сказать, что ваша тётушка наотрез отказалась поверить в такую версию, но улики есть улики. Даже если все эти факты — не более чем совпадение, я…

— Ради Бога, хватит ходить вокруг да около — назовите имя!

— Мартин Стентон.

Стентон? У Танзи отвисла челюсть. А потом её пробрал хохот. Однако Райли хмуро смотрел на неё, иона была вынуждена угомониться.

— Вы серьёзно? — спросила она и недоверчиво тряхнула головой. Увы, выражение лица Райли однозначно свидетельствовало, что ему не до шуток. — И что он такого натворил, что вы его заподозрили?

Райли объяснил ей про электронный адрес. Кроме того, Мартин присутствовал на благотворительном балу, не говоря уже о том, что в его поведении последнее время имели место странные перемены.

— Что вам об этом известно? — спросила Танзи.

— То немногое, что удалось узнать из ваших же собственных слов. Как я уже сказал, взятые по отдельности, все эти вещи мало что значат, но вместе… — Райли пожал плечами. — Волей-неволей приходится подозревать всех и каждого.

— То есть вы хотите сказать, что перебрали всех моих друзей и знакомых?

Райли кивнул. Танзи от ужаса побледнела.

— Могу вас успокоить, — поднял он руку в примирительном жесте, — я старался проявить при этом максимум такта. Никто ничего не заметил. Но я согласен с вашей тётушкой: наибольшую предосторожность следует проявлять в отношении Мартина. Мне бы не хотелось ставить под удар вашу карьеру.

Танзи сидела, не зная, что и думать. Райли был абсолютно серьёзен.

— То есть вы склонны считать, что меня терроризирует человек, который лучше всех меня знает? Но почему? С какой целью? Чего он хочет добиться? Зачем ему это понадобилось?

— Наверное, по ряду причин. Например, вы сами говорили, что в последнее время Стентон переживает нечто роде кризиса среднего возраста. Так что со своей стороны н вполне может считать, что тем самым льстит вам. Этакий анонимный воздыхатель. Он ведь намного старше вас, потому, забрасывая вас письмами, находит выход своим антазиям, не боясь при этом, что вы отвергнете его знаки нимания.

— И вы серьёзно считаете, что он рассчитывает мне польстить? Неужели он и впрямь думает, что я стану воспринимать эти письма как послания анонимного покло ника и едва ли не визжать от восторга?