Все трое стояли окаменело и неподвижно. Пьяный не шутил. Перед заряженным револьвером не было спасения. Они стояли и не осмеливались пошевельнуться. Только пламя в газовых рожках жужжало, и тикали часы, и стрелки неумолимо подползали к цели.

Демба переводил взгляд с одного лица на другое, думал, кого уложить первым; нужно было торопиться, сейчас должен был раздаться бой часов, и он остановил свой выбор на Хорвате.

Хорват. Да. Он должен первым пасть. Демба его всегда терпеть не мог. Мысленно он затеял с Хорватом последнюю ссору. Как он задирает нос, этот нахал! «Элли дома?» Нет, Элли нет дома, но я здесь. Здравствуйте, господин Хорват, вы меня, вероятно, еще не заметили? Так, а теперь… Часы бьют…

Какой-то шум заставил Дембу насторожить слух. Послышались шаги, в комнату вошел кельнер. Демба обернулся.

— Хватайте его! — крикнул доктор Фурман и схватил Дембу за горло.

— Я его держу!

— Держите крепко!

— Руки! Хватайте его за руки! — кричал кельнеру Вайнер.

— Пустите! — ревел Демба, вырываясь как бешеный из обхвативших его рук.

— Берегитесь! Он выстрелит!

— У него револьвер!

— Руку! Вайнер, хватай руку!

— Берегись!

Дембе удалось вырваться. Он во все стороны раздавал толчки и пинки и бросился к двери в ярости, бодаясь как бык, на кельнера.

— Держи! Держи!

— Держи!

— Доктор! Хватайте его за ноги!

— Пустите! — заорал вне себя Демба и лягнул ногою.

— Я ранен! — взвыл Вайнер и свалился на стул.

Соня уже подскочила к Вайнеру.

— Георг! Что с тобой случилось? — крикнула она в испуге.

— Я ранен! Помогите! — стонал Вайнер.

— Куда? Ради Бога!

Вся вражда была забыта, и Соня хлопотала, смертельно бледная от страха, вокруг хныкавшего Вайнера.

— Пустите! Я задыхаюсь! — хрипел Демба; кельнер обеими руками сжимал ему горло.

— Отнимите револьвер! — приказал доктор Фурман.

— Я держу его! Держу за руки! — торжествуя, закричал Хорват.

— Пустите! Вы поломаете мне руку! — захлебывался Демба, с багрово-красным лицом.

— Я держу револьвер.

— Берегитесь! Он заряжен!

— Осторожнее! Он выстрелит!

— Последняя короткая отчаянная борьба.

Демба вскрикнул. Хорват вывернул ему руки в суставах..

— Вот он! — И Хорват, торжествуя, вытащил из-под накидки руки Дембы, две жалкие, беспомощные, несчастные руки, прикованные цепью друг к другу.

На миг все обомлели.

Потом Дембе удалось вырваться.

Он дико повел глазами вокруг, тихо застонал, набрал воздуху в легкие и выбежал.

Несколько секунд слышно было, как он бежит, спотыкаясь в темноте о стулья, столы и пустые вешалки.

Потом хлопнула входная дверь, и наступила тишина.

Доктор Фурман первым нарушил молчание.

— Что это было? — спросил он, все еще задыхаясь.

— Видели вы это? — прохрипел Хорват, обессиленный борьбою.

— Он, видно, сбежал откуда-то, — сказал кельнер, покачивая головою.

— Бежим за ним! — крикнул доктор Фурман.

— В полицию! В полицию! — закричал Вайнер, потирая колено.

Мысль, что они дали одурачить и запугать себя тени, миражу, призраку оружия, привела их в бешенство. Вайнер поднял с пола круговой билет и тщательно стер пыль с его страниц.

— Пойдем в ближайший комиссариат, это лучше всего, — сказал решительно доктор Фурман. — Не знает ли кто, где живет этот негодяй?

— Я, — сказала Соня твердо и снесла иронические улыбки, насмешливые взгляды и всеобщее презрение, чтобы выдать Дембу. — Я знаю, где он живет.

Станислав Демба медленно поднялся по лестнице. Перед дверью в квартиру стояла Стеффи Прокоп и поджидала его в темноте.

— Стани? — тихо воскликнула она. — Наконец-то! Наконец ты пришел! Сейчас девять часов. Так поздно!

— Ты давно меня ждешь?

— Целый час. Приходил посыльный, твоя хозяйка открыла ему дверь. Я притаилась в оконной нише, и она меня не заметила. Он принес письмо, кажется — тебе.

— Вот как! — сказал Демба. Он уже не ждал никаких вестей из этого мира.

— Не войдем ли мы? — попросила Стеффи.

— Да. Возьми у меня ключ из правого кармана пиджака и отвори ее. Но тише… тише! Никто не должен знать, что я пришел домой.

Они вошли в комнату. Демба запер дверь и вынул ключ из замочной скважины.

— Так вот где ты живешь! — сказала тихо Стеффи. — Где твой приятель? Его нет дома? Погоди, я зажгу свет.

— Нет, не зажигай, а не то сейчас придет хозяйка. На ночном столике стоит свеча, ее ты можешь зажечь. Принесла ключ?

— Да… Я надеюсь…

— Надеешься? Что это значит?

— Ключ у меня есть. Конечно, есть. Давай сюда руки. Посмотри, вот лежит письмо.

Демба разорвал конверт. Письмо было от Гюбеля. Гюбель писал, что золотые часы доктора Рюбзама найдены у Сушицкой. Доктор Рюбзам приносит искренние извинения и возвращает деньги, двести семьдесят крон. Из этой суммы Гюбель позволил себе взять в долг пятьдесят. «Большое спасибо, отдам не позже первого числа».

Демба бросил на стол письмо и деньги. Что они ему теперь? Несколько бумажных лоскутков, ничего больше. Они пришли слишком поздно.

— Стани, у меня мало времени, мне нужно бежать домой, — торопила Стеффи Прокоп. — Дай руки, я хочу проверить, подходит ли ключ.

— Проверить?

— Конечно, он должен подойти, это ясно, — сказала Стеффи и вынула ключик из кармана. — Мне нужно больше света.

Она передвинула свечу на край стола. Взгляд ее упал на банкноты.

— Так много денег! — сказала она, нащупывая замочную скважину. — Что будешь ты делать с такой кучей денег?

— Ничего. Они мне больше не нужны. Пришли слишком поздно.

— Слишком поздно? Почему?

— Все равно почему, — сказал Демба устало. — Ключ пришел вовремя. Дай Бог, чтобы у меня в этот миг были свободны руки.

Стеффи с тревогой взглянула на него.

— В какой миг? — спросила она.

— Они меня выследили, — сказал Демба.

— Кто, Стани, кто?

— Мне кажется, они явятся сейчас.