«РОДИТЕЛИ ДУМАЮТ, ЧТО ИХ ДОЧЬ ПОХИЩЕНА. ОТЕЦ ПРИЕХАЛ, ЧТОБЫ ИСКАТЬ СВОЕГО РЕБЕНКА.

Мистер Джон Г. Либерри из Цинцинатти, прибывший сегодня в Джиллинг-сити, чтобы лично вести поиски своей дочери, утверждает, что юная девушка, вероятно, похищена.

Мистер Либерри, известный в Цинцинатти состоятельный коммерсант, ожидает с часу на час, что к нему обратятся с требованием выкупа за освобождение дочери. Начальник полиции мистер Хартиган, однако, полагает, что мисс убежала по своей воле. Возможно, все дело в тайном любовном увлечении».

В номере за 27 мая снова появилась публикация: «Не связано ли исчезновение Розы Либерри с торговлей людьми?»

Средняя колонка первой страницы была заполнена фотографиями. На них была запечатлена Роза в возрасте трех, одиннадцати и пятнадцати лет. На одной Роза была снята вместе с родителями. Снимок начальника полиции Хартигана был снабжен подписью: «Шеф полиции уверен, что юная девушка опять появится».

Была напечатана и фотография ее тетки. Под ней стояло: «Мисс Стайнс утверждает, что речь идет о торговле девушками!»

Тут же были снимки отца и матери. Я долго и внимательно рассматривала фотографии, пытаясь сравнить их с людьми, живущими сейчас на Трент-стрит. Но никто из них не был похож на изображенных на этих снимках. Все-таки прошло восемнадцать лет, а за такое время человек может измениться до неузнаваемости. Может быть, кто-то из этих троих жил на Трент-стрит и стал убийцей миссис Гэр?

Я внимательно прочитала следующее сообщение, занимавшее почти две колонки.

«О РОЗЕ ЛИБЕРРИ НЕТ ВЕСТЕЙ УЖЕ ПОЧТИ ЧЕТЫРЕ ДНЯ! ЕЕ ОТЕЦ ОБВИНЯЕТ ПОЛИЦИЮ В НЕРАДИВОСТИ.

Сенсацией стало высказанное сегодня в полицейском участке мисс Рэчел Стайнс, теткой пропавшей без вести юной девушки, утверждение о том, что, вероятно, речь идет о случае торговли девушками. Она убеждена, что юную девушку держат в неволе в каком-нибудь доме с определенной репутацией.

Начальник полиции остается при своем мнении, что мисс Либерри сбежала по своей воле и, вероятно, тайно вышла замуж. «Джиллинг-сити — чистый город, — утверждает в своем интервью шеф полиции. — Каждый год исчезает какое-то количество девушек, чаще всего каждую из них находят, причем оказывается, что причина обычно заключается в тайных любовных делах. Мисс Либерри шестнадцать лет, поэтому, уверен, мы скоро услышим, что речь идет об обычных сердечных делах».

Это высказывание возмутило несчастного отца пропавшей без вести юной девушки, и он сказал: «Начальник полиции пытается очернить мою дочь. Я считаю, что полиция этого города не только не способна, но и фактически не желает заниматься этим делом. Полиция прогнила насквозь, чему немало способствовал начальник полиции!»

— Ага, я так и думал! — внезапно раздался голос за моей спиной.

Я вздрогнула и вернулась в настоящее время. Обернувшись, я увидела Ходжа Кистлера.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я рассеянно, так как мыслями все еще находилась в прошлом. Если бы рядом с Кистлером сейчас оказался шеф полиции Хартиган, я вряд ли удивилась бы.

— Я? Я тот самый знаменитый добрый самаритянин. Ты просто не узнала меня в этой современной американской одежде! Я только хотел узнать, ты уже пообедала?

— Обед? О Боже, ведь уже…

— Так я и думал! Уже второй час. Но сегодня четверг, и моя газета сдана в печать. Идем обедать!

— Она исчезла… Роза Либерри исчезла… Мне нужно сначала…

— Она от тебя не убежит. Ну давай пошли!

Поколебавшись, я последовала за Ходжем из этого затхлого помещения. Я все еще не могла вернуться в настоящее время, а находилась в далеком прошлом, в «деле Либерри».

— Но в таком виде, вся в пыли, нельзя идти обедать ни со мной, ни с каким-либо другим цивилизованным человеком.

Я послушно отправилась в туалетную комнату. Я была слишком занята тем, что прочитала, чтобы протестовать!

— Похоже, ты здесь очень хорошо ориентируешься! — сказала я Кистлеру, когда мы вместе с ним шли по лабиринту коридоров и переходов.

— Я же здесь довольно долго отбывал наказание за свои грехи. Предлагаю пойти в «Датч мун».

Только усевшись за уютный столик в углу ресторана, я ощутила усталость. Но тарелка вкусного горячего супа помогла мне снова обрести силы. Я поведала обо всем, что разыскала и прочла до обеда. Кистлер внимательно выслушал и затем сказал:

— Ясно одно: чем глубже влезаешь в это дело, тем больше обнаруживается всяких мерзостей. Впрочем, мне тоже есть что рассказать.

— Что-то еще случилось?

— Меня просто кое-что поразило. Прошу обратить внимание — меня, а не этого простака-полицейского в холле.

— А теперь скажи вразумительно! — поторопила я.

— Кажется, я после тебя был третьим, кто сегодня утром пользовался ванной комнатой. Стоя перед зеркалом, я внезапно почувствовал, что у меня закружилась голова. Но это было не совсем обычное головокружение — мне только показалось, что я криво стою. Нет, даже не так. Пол был неровным! Я, конечно, осмотрел это место. Ты ведь знаешь, что пол в ванной комнате выложен черно-белым кафелем. Так вот, несколько кафельных плиток не были подогнаны вплотную друг к другу. То есть их, очевидно, вынимали, а обратно положили наспех. Кто-то что-то там искал! Как ты считаешь?

— Да ты настоящая ищейка!

— Благодарю. Полицейский внизу, в холле, был не так вежлив. Но на всякий случай он позвонил Штрому.

— Надо надеяться, теперь он нашел!

— Ничего он не нашел. Он позвонил мне на работу…

— Глупец. Я имею в виду не Штрома, а нашего ужасного таинственного «шпиона»! Если он нашел то, что искал, может быть, не станет больше пытаться нас убивать! — эгоистично сказала я.

— Не думаю, что он что-нибудь нашел. Под этими выломанными плитками ничего нельзя было спрятать.

— Тогда он будет продолжать свои поиски! Однако надо надеяться, что теперь, когда мы имеем в доме такого детектива, его наконец-то поймают!

— Тогда уж нужно в каждой комнате посадить детектива! — довольно произнес Кистлер.

— Во всяком случае, я сейчас немедленно возвращаюсь в архив «Комет». И если там возможно найти хотя бы самую малость, я найду ее!

— Могу я пойти вместе с тобой?

— Нет, благодарю. Одна я работаю быстрее и лучше!

Кистлер проводил меня до издательства — и был таков.

Как я и предполагала, в мое отсутствие кипу газет, которые я с таким трудом отыскала, убрали. Следовательно, моя охота началась снова. Когда я опять нашла нужные мне номера, библиотекарь был искренне поражен. Не обращая внимания на его удивление, я снова села за длинный стол и продолжила прерванную Кистлером работу.