Информации о ее жизни в браке и смерти ее мужа совсем мало, даже имя этого бедного покойника сгинуло в веках. Известно только, что отравила она его зельями. Излюбленный модус операнди — она и Одиссея с сотоварищами тоже будет химикалиями травить. Почему Цирцея решила овдоветь? Свидетели молчат. Судя по ее дальнейшей биографии, ей просто не нравилось подчиняться мужчинам. Если дама всех мужчин, кто случайно к ней на дачный участок забредает, не из обреза пристреливает и не милиционерам сдает, а превращает в животных, в конкретных свиней — это явно признак какого-то интересного комплекса и стремления к доминированию. В любом случае — явно не основа для прочного брака.

Полотно посвящено другому «преступлению» Цирцеи и рассказывает о появлении чудовища Сциллы (соседки Харибды). По одному из мифов, прекрасная девушка Сцилла вызвала влюбленность в сердце Главка — морского божества, в которого, в свою очередь, была влюблена Цирцея. Чтобы избавиться от соперницы, Цирцея отравила воду в месте, где любила купаться девушка, и из-за колдовских зелий та превратилась в чудовище с множеством собачьих голов. Картина посвящена колдовству Цирцеи: она стоит на камне в морской бухте и выливает в воду зелье. Под ногами ее видны щупальца чудовища — это начинается превращение несчастной Сциллы в отвратительного монстра.

Прерафаэлиты, в число которых входит автор картины, Цирцею изображать любили. Их привлекал ее образ сильной роковой красавицы. Своей картине Уотерхаус дал латинское название, которое переводится как «Цирцея завидующая». Он виртуозно использует различную палитру зеленых оттенков, сочетая их с гаммой тепло-коричневых и телесных цветов в верхней части картины. А выбранный им узкий вертикальный формат обдуманно подчеркивает направления движения падающей струи волшебного зелья.

Джон Уильям Уотерхаус. «Circe Invidiosa». 1892. Художественная галерея Южной Австралии (Аделаида)

Диодор, правда, пишет, что после смерти мужа она унаследовала его царскую власть (и гараж с тракторами). То есть вот он возможный мотив — корыстный. Стала Цирцея царить на просторах Причерноморья, в неназванной по имени местности, где-то между Анапой и Ростовом. Но принялась закручивать гайки, учинила много жестокостей и насилия по отношению к подданным, намечалась новая станица Кущевская. А народ в том регионе конкретный, представляете — и за тысячелетия он не сильно изменился. Климат, наверно, виноват. Ростовская малина собралась на совет, ростовская малина Цирцее сказала «нет». Свергли ее с престола, отобрали корону Сарматии, скипетр, державу, ордена, медали, пенсию. Цирцея бежала в Европу (через Молдавию), добралась до Брюсселя, изобразила перед кем надо несчастную жертву. Получила дипломатическое убежище и собственный остров где-то в Средиземном море. Маленький, правда, но очень удобный, даже с водопроводом. На острове жила счастливо несколько веков — богиня-полукровка ведь, такое ДНК лучше ботокса омолаживает. За убийство мужа не было ей ничего, всем все равно, даже имя его забылось.

Затем в ее биографии случился разбиватель сердец Одиссей, но эту серию стоит рассказывать отдельно, и не в этой книге. Одиссей уехал, пропив все командировочные, к жене, наводить порядок дома. И Цирцея грустила, а обнаружив, что залетела от него, грустила еще сильнее. И приняла ответственное решение ребенка оставить — с ее-то пятеркой по зельеварению неужто не справилась бы с медикаментозным абортом. Родился мальчик Телегон (по другим сведениям, родилось три мальчика, причем не близнецы, тогда Одиссей точно не год у нее сидел, и байку про 7 лет за 7 дней про другую любовницу, кстати бездетную, сочинил не просто так).

Сообщения о смерти Цирцеи противоречивы и запутаны. То ли ее убил новый муж — Телемах, сын Одиссея от Пенелопы, случайным попутным ветром занесенный на тот же остров, но это странное совпадение. Причем убил из-за того, что влюбился в ее дочь Кассифону. Дочка оказалась молодец, на страсть убийцы матери не ответила и, в свою очередь, отравила его полонием.

С сыном Цирцеи Телегоном тоже путаница, причем симметричная — случайный попутный ветер занес его на Итаку, где он встретил папу Одиссея, не узнал его, попросил закурить и в итоге убил. И женился на его вдове царице Пенелопе.

Все эти истории с Телемахом и Телегоном — странная послегомеровская бредятина поздних авторов, вот прямо как последние сезоны «Горца» или «Остаться в живых», дешевые сиквелы франшизы «Пятница, 13», где ни толку, ни логики, а лишь эксплуатация брендовых имен. Нормальные любители мифов этим всем пренебрегают, предлагаю и нам. Может, Цирцея и сейчас где-то живет, полубогиня же, ведьма.

Мораль: ни одной красивой женщине не повредят правильно подобранные дорогие французские духи.

Франц фон Штук. «Портрет Тиллы Дюрье в образе Цирцеи». 1913. Старая Национальная галерея (Берлин)

Картина поджанра «артистический портрет» изображает актрису Дюрье в роли Цирцеи. Волшебница предлагает чашу с волшебным зельем своему гостю, который остается за пределами полотна. Золотая чаша украшена рельефами с фигурами животных, что намекает на судьбу тех, кто из нее выпьет. Цирцея выдвинула голову вперед и наклонила корпус — на самом деле ее поза угрожающая, что, однако, смягчается женственной мягкостью ее тела. На картине Штука она получилась не колдуньей, а настоящей ведьмой. Выдающийся немецкий мастер эпохи модерна фон Штук искусно использует минимум изобразительных средств, чтобы подчеркнуть демоническую натуру своей героини. Ядовитое, но при этом прекрасное сочетание синего наряда и медно-рыжих волос будоражит глаз. Белое тело актрисы резко выделяется на темном фоне, но в этой профильной постановке уже нет ничего из отсылок к классическим античным рельефам — приему, который так часто встречался у живописцев XVIII–XIX веков.

Австрийская актриса Тилла Дюрье пользовалась большой популярностью в Европе начала ХХ века, вращалась в артистических кругах, была замужем за художником Ойгеном Шпиро (дядей Бальтуса). Образ Цирцеи явно подходил хитроумной красавице — это видно по другому ее портрету, выполненному самим Ренуаром. Наряженная в розовое Дюрье сохранила на нем все ту же своеобразную улыбочку — Ренуар не сумел смягчить ее образ, приведя его к своему «фирменному» мягкому стандарту женской красоты.

Такова веселая древнегреческая мифология, на которой основана вся европейская культура, добро пожаловать в мир высокой эрудиции.

И это вы не прочли еще про благородного героя Тидея (фаворита Афины до Одиссея), который расколол череп врага и выпил его мозг; как Полифем разделывал незваных гостей на голяшки, грудинки и вырезки; про многочисленные похищения чужих жен и изнасилования несовершеннолетних детей обоего пола; про демонстративное осквернение мертвых тел, про гермафродитизм и про осознанное трансгендерство во взрослом возрасте, про зажаривание насмерть глупых любовниц, про обрубание конечностей неудачливым туристам без визы, про трансплантацию недоношенного младенца вместо суррогатной матери почему-то в бедро, про науськивание хищных птиц для пыток людей, про превращение в камень ни в чем не повинных младенцев, про устранение конкурентов сбрасыванием их с высоты или про устранение конкурентов сбрасыванием на них бетонных плит, про биологические войны с помощью чумы и насекомых…