* * *

На 2 октября в Казани было назначено открытие первого посвященного Василию фестиваля – «Аксенов-фест». Вечером 1-го фирменным поездом из Москвы в Казань выехала представительная делегация во главе с самим виновником торжества. В купе СВ моим соседом оказался Анатолий Гладилин. Гладилин оказался очень приятным в общении. Он накануне прилетел из Парижа. Едва мы успели познакомиться, дверь отодвинулась, и на пороге появился Василий и пригласил нас проследовать за ним в вагон-ресторан. Мы заняли отдельный столик. Рядом уже сидели Белла Ахмадулина с Борисом Мессерером, потом появились Евгений Попов со Светланой Васильевой и Александр Кабаков, потом два Михаила: Веллер и Генделев. Василий отвечал на приветствия. Под нехитрый, но вполне приличный дорожный ужин он выпил бокал красного вина, мы с Гладилиным – по кружке пива и по сто граммов водки.

После вагона-ресторана Василий отправился отдыхать, а мы с Гладилиным оказались в чьем-то купе, битком набитом участниками фестиваля. Ахмадулиной и Мессерера здесь не было, а вот остальные из названных выше господ присутствовали, кроме них были еще Игорь Иртеньев и главные организаторы казанского мероприятия – режиссер Сергей Миров и Андрей Макаревич. На вагонном столике под стук колес рюмки наполнялись очередным алкогольным напитком и затем передавались присутствующим. Было шумно и весело.

* * *

Программа пребывания в Казани была весьма насыщенная. Уже часа через два-три после приезда была встреча с читателями в крупнейшем книжном магазине: сначала общие выступления, а затем писатели встречались со своими читателями. Больше всего желающих получить автограф было, конечно, вокруг столика с табличкой «Аксенов». Но и его коллеги не остались без внимания. Им тоже пришлось «потрудиться».

Потом был обед в ресторане, после него встреча с прессой. Вечером торжественное открытие фестиваля в городском драмтеатре. Затем ужин в другом ресторане, устроенный мэром Казани в честь Василия Аксенова и его московских друзей.

И так каждый день. Были прогулки по городу, встреча со студентами Казанского университета, где Василий и Белла были удостоены званий почетных докторов наук этого одного из старейших российских университетов, была аудиенция у президента Татарстана Минтимира Шаймиева, вечер Ахмадулиной в том же драмтеатре, обеды и ужины в ресторанах Казани.

А кроме того, Василий, в сопровождении массы журналистов, побывал в полуразрушенном доме, где прошло его военное детство – здесь после ареста родителей его приютила семья тетки. Сейчас дом отремонтирован и превращен в Дом Аксенова – мэр Казани выполнил свое обещание, данное во время фестиваля… Потом было посещение школы, где Василий учился, и, конечно, кладбища, где могила отца.

На обратном пути в Москву виновник торжества почти не выходил из своего купе, все понимали, что он очень устал.

* * *

Кажется, в эти же месяцы в «Новой газете» было опубликовано открытое письмо по поводу музея А. Д. Сахарова, авторы которого, известные люди, деятели культуры и науки, призывали власти взять на себя финансирование музея. Под письмом стояла и подпись Аксенова. Летом я действительно получал от директора музея Юрия Самодурова какие-то материалы для передачи их Василию. Между ними был телефонный контакт. Но, как оказалось, Василий согласен был подписать письмо при определенном условии: в письме должно было быть указано, что до последнего времени музей существовал на деньги Бориса Березовского. Самодуров, видимо, из тактических соображений такое пояснение в текст письма не внес, а подпись Аксенова была под письмом оставлена. Василий был возмущен произволом. Просил меня переговорить с главным редактором «Новой» Дмитрием Муратовым и потребовать опровержения. Я выполнил его просьбу, и меня заверили, что газета известит читателей, что Аксенов письма не подписывал.

Василий всегда был предельно принципиален в своих поступках, даже если тот или иной поступок мог не понравиться либеральной общественности.

Так, он полностью поддерживал обе чеченские войны. Однажды в ответ на наши с Ирой критические замечания по поводу методов ведения этой войны вспылил и повысил голос, что случалось крайне редко. «Террористов нужно уничтожать!» – чуть ли не прокричал он.

* * *

В ту последнюю осень Василий выступал на 1-й Тверской-Ямской в новом магазине «Букбери» по случаю его открытия. Я не успевал к нему, чтобы ехать вместе на его машине. Поехал на метро. Долго ждал у входа в магазин – на Тверской, как всегда в час пик, была пробка. А у магазина не было места для парковки. Я заглянул в ближайший переулок, чтобы посмотреть, можно ли поставить машину там. Но к моменту, когда показалась машина Василия, вдруг освободилось место у самого входа в магазин. Публика очень тепло его встречала, когда он читал свои стихи…

В начале декабря был совместный вечер Аксенова и Ахмадулиной в Доме художника на Крымской набережной во время проведения там зимней книжной ярмарки.

Василий читал прозу…

В декабре же, если мне не изменяет память, был вечер памяти Булата Окуджавы в Концертном зале Чайковского. Вел вечер Василий. Вечер в основном был музыкальным: песни Окуджавы пели известные актеры и певицы. Завершился вечер триумфальным выступлением Макаревича с какой-то чужой (не «Машиной времени») группой. Это была оркестровая импровизация на тему одной из мелодий Окуджавы, песни «Батальное полотно».

* * *

В один из мрачно-сумрачных декабрьских вечеров Василий, когда я сидел у него в кабинете, как бы между прочим сообщил, что закончил первую часть нового романа о детях ленд-лиза, то есть о своем военном детстве в Казани, о голоде 1942 года, о нравах и пристрастиях уличной шпаны, среди которой он рос. Сказал, что написана первая часть слишком уж реалистически и он даже устал от этого. Теперь нужно как-то взбодриться и оживить повествование.

* * *

Новый, 2008 год Аксеновы встретили дома, в Москве.

Я, конечно, заходил к ним в начале января, но не помню подробностей.

15 января около полудня или чуть позже говорил с Василием по телефону. Он был в ванной после физических упражнений – теперь он отжимался от пола, выполнял бег на месте и стоял на голове. Утренние пробежки пришлось отменить уже несколько месяцев назад. Василий сказал, что скоро должен уйти.

Я тоже часа через два собрался выйти из дома по каким-то делам. Вдруг раздался звонок Ев гения Попова. Он спросил, не знаю ли я, что с Васей. «Ничего, – ответил я, – недавно разговаривал с ним по телефону». – «А мой сын Вася прочитал в Интернете, что у Аксенова инсульт», – огорошил меня Евгений. Договорились созвониться попозже. Я вышел к машине, и тут меня настиг повторный звонок Попова. «К несчастью, – сказал он, – это правда: у Васи инсульт. Я говорил с Алексеем (сыном Аксенова)».

Когда я пришел к Майе, у нее уже был кто-то из родственников. Потом приехал Алексей – он уже был у отца в больнице. Майя поднялась, чтобы ехать с ним к Василию.

«Кто бы мог подумать, что с Васятой такое может случиться», – приговаривала она, сдерживая слезы.