Известно, что массовый въезд турок в Германию начался с 1961 года, когда стране отчаянно требовались рабочие руки. Позже к ним присоединились марокканцы, тунисцы, а так же иммигранты из Ирака, Ирана, Афганистана, Боснии. Именно они и сформировали современный немецкий мусульманский мир.

Вот что говорит журналу «Шпигель» Урсула Шпулер-Штигман, профессор Исламских наук в университете Марбурга в Германии: «Мусульмане достигли многого в Германии. Сейчас в немецких бассейнах есть женские дни для мусульманок, причем залы для купания в это время драпируются плотными занавесками, чтобы избежать посторонних. С многих больниц и школ убраны кресты, на заводах и в общественных учреждениях появились комнаты для намаза. Родители школьников-мусульман избавляют своих дочерей от школьных походов с ночевкой и совместных спортивных занятий с юношами. Вопрос разрешения общественным служащим на ношение платка решается в судах, так же как и вопрос преподавания религиозных предметов в школе. В Германии уже дают образование мусульманским учителям и имамам».

Даже из этого короткого отрывка ясно видно, что ни о какой интеграции речи не идет. Напротив, мусульмане всеми силами стараются изменить общество под себя, под свои нужды и цели. Не удивительно, что европейцы не хотят этого и настроены в основной массе негативно.

Немцы видят в исламе угрозу. По данным соцопроса более 50% немцев заявили, что считают ислам опасной религией. Известный бывший немецкий политик от «Социал-демократической партии» и в прошлом член совета директоров Немецкого федерального банка Тило Сарацин в своей нашумевшей книге «Германия – самоликвидация» писал, что мусульмане не хотят интегрироваться в немецкое общество даже во втором-третьем поколении. И не просто не хотят – не могут. Из-за постепенного изменения этнического состава Германия «тупеет».

Конечно, Сарацина тут же уволили с должности члена совета директоров, его книгу подвергли жесткой критике, обвинив в шовинизме, расизме и дешевом популизме, но надо признать, что первоначальный 25-тысячный тираж книги был раскуплен еще до поступления ее в продажу. Сам же Сарацин снискал огромную поддержку рядовых граждан.

Подытоживая все вышесказанное, хочется добавить, что проблемы взаимоотношений европейцев и мусульман только набирают обороты. Если учесть статистику рождаемости, то несомненно, что в скором будущем число мусульман будет только расти в процентном отношении. Межэтнические конфликты будут усугубляться год от года. Ни о какой интеграции речи не идет. Выходом из кризиса может послужить лишь жесткая реакция правительства, усиление мер по «принудительной интеграции» с высылкой тех, кто от нее отказывается. Но в современных условиях при нынешней правящей партии это невозможно.

От автора: а теперь момент перед самым началом кризиса, за некоторое время до того, как толпы беженцев пошли напролом через границы.

В январе 2015 года по всей Германии прошло несколько массовых демонстраций протеста против дальнейшей исламизации страны. Такого здесь еще не было: в Дрездене, по данным полиции, на улицы вышло порядка 25.000 человек (заявлено, правда, было 40.000). Все это проходило пол эгидой организации PEGIDA – «Патриотические европейцы против исламизации Запада» – правого популистского движения, в последнее время приобретающего все больше и больше сторонников. Демонстранты несли плакаты: «Народ – это мы», «Они не убьют нашу свободу» и т.д.

Справедливости ради, надо отметить, что парой дней позже в других крупных городах: Лейпциге, Берлине, Мюнхене, Ганновере, да и в самом Дрездене прошли даже более многочисленные демонстрации – но уже против PEGIDA. А канцлер ФРГ Ангела Меркель заявила, что присоединяется к акции в поддержку религиозной терпимости.

Вспоминая в связи с этим классику американской фантастики – «Заповедник гоблинов» Клиффорда Саймака – хочется процитировать две фразы: «Слово «нетерпимость» мне не нравится, мистер Мармадьюк, так как оно подразумевает «терпимость», а это оскорбительно и для вас, и для меня, и для любого другого существа во Вселенной…», и еще: «…Там, где множество самых разных рас должны жить в мире и согласии друг с другом, и «нетерпимость» и «терпимость» одинаково стали грязными ругательствами».

Европейское общества неоднородно, оно расколото на несколько частей. Сам факт проведения массовых акций не только в поддержку PEGIDA, но и против нее, показывает, насколько все неоднозначно. И никто не знает, как отреагирует население в следующий раз, случись (не дай Бог, конечно) новые теракты, прикрываемые исламистскими лозунгами. Вполне может произойти и новая Варфоломеевская ночь, как и в 1572 году во Франции, когда религиозные разногласия так же достигли своего апогея. Католики резали гугенотов – своих, по сути, «двоюродных братьев» по вере – таких же фанатичных христиан, только протестантского толка. А в нынешнем случае дела обстоят еще хуже: христианская религия против исламизма в самом центре «толерантного», «прогрессивного» мира. Что же может ожидать современную Европу, если в самом ее центре вновь начнутся религиозные войны?.. Не окажется ли, что нынешние немцы и французы не так уж и далеко ушли от своих предков, не прощавших гораздо меньшие проступки и мстивших за них кровью, не щадя при этом ни женщин, ни детей?

А ведь убийства уже начались. Первой жертвой новой волны пал двадцатилетний беженец Халед Б., зарезанный в прошлый вторник недалеко от собственного подъезда. Преступник до сих пор не найден, но полиция не исключает религиозный мотив убийства и призывает всех к спокойствию. Народ, доведенный до критической точки терпения, способен на многое. К примеру, двадцать лет назад в городе Росток местные правые радикалы при поддержке населения сожгли общежитие с проживавшими там беженцами. Поводом тому послужили грязь, разведенная приезжими вокруг своего обиталища, явное нежелание их интегрироваться в немецкое общество и т.п. И ведь подобное случается время от времени в разных европейских городах. Так что любая толерантность все же имеет свои границы.

И как же не сравнить в данном контексте терпимую только на словах Европу и Россию, которая всегда объединяла народы и религии, являясь многонациональной и многоконфессионной страной на деле. Если говорить начистоту, то представителям иных национальностей и конфессий зачастую живется в России даже лучше, чем ее «титульной» нации. Но это уже вопрос к властям – как сделать так, чтобы, не теряя плюсов национального разнообразия, свести на нет все минусы проживания бок о бок представителей различных народов и культур.

Кстати, немецкая полиция запретила все собрания под открытым небом, планируемые на 19 января в Дрездене, аргументируя это возможной террористической угрозой.

«В оценке положения, мы исходим из вполне конкретной, а не абстрактной опасности», – заявил начальник полиции Дрездена Дитер Кролль. По данным полиции, радикальные исламисты планировали несколько убийств представителей PEGIDA, в том числе и одного из организаторов шествий Лутца Бахмана.

Отказ от проведения демонстраций вызвал резкую критику в обществе. «Невероятно страшно, что государственная власть и свободные граждане должны капитулировать перед террором. Запрет, конечно, имеет смысл, однако выглядит как полный провал»; «Печально, что экстремисты добавляют все больше и больше аргументов, раскалывающих общество. Я потрясен, сколько, оказывается, ненависти есть в некоторых людях»; «Куда это ведет нас? Неужели, теперь нам запретят проводить демонстрации под предлогом, что нам грозят теракты? Ведь это угроза демократии. Или мы должны отныне жить по указке террористов? Я хочу идти на демонстрацию, пусть даже мне угрожают радикальные исламисты. Я считаю, что подобные запреты ни к чему хорошему не приведут»; «Исламисты побеждают. PEGIDA проводит свои демонстрации мирно. Несмотря на то, что я не во всем их поддерживаю, сейчас я хочу быть с ними, чтобы показать – нам не страшны угрозы!»; «Бедная Германия. Немецкие институты власти больше не могут гарантировать основные права гражданам. Плохой знак для демократической страны. А те, кто против PEGIDA, должны все же при этом понимать, что это так же форма выражения собственного мнения, как и пресловутые карикатуры. Выражение многообразий мнений – главный признак демократии, и никакие политики не должны это запрещать».