— Значит, ты считаешь, что я поступила глупо, нанимая гладиаторов?

— Это не единственный критерий. Я посоветовал бы тебе, по меньшей мере, не только обращать внимание на подготовку и послужной список на арене, но и изучать самих людей. Некоторые из находящихся у тебя на службе в настоящее время имеют сомнительное прошлое. Для начала стоило бы поинтересоваться им, прежде чем так доверять. Дальше, я предложил бы тебе нанять наставника, который обучит твоих бойцов тактике, более подходящей на улицах города, нежели на арене. Тогда у них будет больше шансов победить.

— Я… я должна подумать об этом, — медленно проговорила Ченая. — В том, что ты говоришь, есть смысл, но это настолько расходится с тем, чему меня учили верить…

— Всему свое время, — улыбнулся Джабал. — Постарайся думать до, а не после того, как начнешь какое-либо дело. Посылать людей в бой — это не игра. Ченая пристально взглянула на него.

— Если я правильно поняла, в последнем твоем замечании прозвучало скрытое предостережение. Полагаю, ты слышал о моей отличительной особенности: я никогда не проигрываю. И это не просто потенциал. Думаю, это зачтется при выборе мной предводителя… или союзника.

Повелитель преступного мира, избегая ее взгляда, опустился в кресло.

— Я слышал об этом, — подтвердил он. — Но, по-моему, это делает тебя одновременно наглой и уязвимой. Что не является теми качествами, какие я хотел бы видеть в том, кто ведет меня или прикрывает мне спину.

— Но…

— Давай на минуту представим, что ты права… что ты никогда не проигрываешь. Ты побеждаешь в любом испытании. И что? Начни думать как взрослый человек, а не ребенок. Жизнь — не игра. Стрела из темноты, попавшая тебе между лопаток, не состязание. Ты сохранишь идеальный список побед и, тем не менее, будешь мертва, словно какой-нибудь неудачник.

Вместо возражений Ченая загадочно склонила голову набок.

— Вот уже второй раз ты упоминаешь стрелы и лучников, Джабал. Удовлетвори мое любопытство: это ты стоял за стрелой, посланной в Зипа?

Джабал мысленно обругал себя. Надо прекратить недооценивать эту девчонку просто потому, что она молода. У нее достаточно острый ум, чтобы выхватывать несвязанные куски разговора и сплетать их в цельное полотно.

— Нет, — осторожно произнес он, — но я знаю, кто это сделал. Глаз, нацеливший эту стрелу, раньше действительно работал на меня, и если только ее мастерство не деградировало с тех пор, как мы расстались, то раз стрела просвистела мимо, значит, так оно и было задумано.

Отметив внезапно взметнувшиеся брови Ченаи, Джабал слишком поздно понял, что по небрежности выдал пол лучника. Пора перевести разговор на менее опасные темы.

— Мы говорили о твоем неизменном везении. Похоже, ты полагаешь, что если не проигрываешь, то никогда не терпишь неудачу. Такие рассуждения опасны, как для тебя, так и для всех, кто держит твою сторону. Нет таких вещей, как неудержимая атака и непробиваемая оборона. Убежденность в одном или другом приводит лишь к излишней самоуверенности и катастрофе.

— Но я никогда не терпела неудачу в битве…

— …Как, например, в случае нападения на Терона? — улыбнулся повелитель преступного мира.

— Нападение было успешным. Мы просто избрали не ту цель, — упрямо возразила Ченая.

— Избавь меня от отговорок. Каждый, имеющий дело с колдовством и богами, весьма успешно постигает искусство оправданий. Я знаю только то, что сверхъестественное вмешательство требует более дорогой цены, чем готово заплатить большинство умных людей.

— Ты говоришь с уверенностью человека, имеющего большой опыт общения с богами и колдовством.

Вместо ответа Джабал сорвал с лица маску.

Тщеславие заставляло его скрывать свои неестественно постаревшие черты от всех, кроме самых близких сподвижников, но в таких случаях, как этот, его внешность могла оказаться красноречивее слов.

— Я только однажды имел дело с колдовством, — мрачно произнес он, — и вот результат. Потерянные годы жизни — вот цена, которую я заплатил за то, чтобы не стать калекой. Хотя я и не сожалею о сделке, я крепко подумаю, прежде чем заключу еще одну. Тебе вообще-то приходило в голову, что рано или поздно и тебе придется платить за свое везение… за каждый бросок костей, который ты делаешь мимоходом, чтобы показать свой так называемый «талант»?

Увиденное лицо оказало на Ченаю желаемое Джабалом действие. Она покачала головой в молчаливом сочувствии, отводя взгляд от этого старика, которому еще недавно рукоплескала.

— Твое благородное происхождение наделило тебя естественной надменностью, — не останавливаясь, продолжал повелитель преступного мира, сознательно не надевая маску, — и твоя вера в собственную неуязвимость усилила ее до пропорций, утомляющих терпение и вызывающих тошноту. Похоже, ты уверовала, что можешь делать все, что хочешь, со всем, с кем захочешь, без оглядки на последствия. Возможно, верхом твоей наглости является предположение, что твое несдержанное поведение люди не просто принимают, а оно их восхищает. Но правда состоит в том, что люди находят твои выходки попеременно смешными и раздражающими. Если они или устанут быть снисходительными, или тебе действительно удастся собрать воедино что-либо, что покажется настоящей угрозой, истинные силы этого города раздавят тебя словно блоху, вместе со всеми, кто пойдет за тобой. Его обидные намеки вывели Ченаю из шока.

— Пусть только попробуют, — бросила она. — Я смогу…

Джабал улыбнулся, следя за ее лицом, когда она осеклась посреди предложения, впервые почувствовав собственную самонадеянность.

— Вот видишь? И это, сидя здесь, завернутая в одеяло, после того, как тебя швырнули на середину залива. Мое предположение: кто бы ни сделал это с тобой, он был просто раздражен. Если бы этот некто действительно вышел из себя, тебя забросили бы гораздо дальше. И все же ты упорствуешь в том, что не имеет значения, кого ты задеваешь.

Ченая сидела, склонившись вперед, закутавшись в одеяло не только от холода, но и от слов, и мыслей тоже.

— Меня действительно настолько не любят? — спросила она, не поднимая глаз.

На мгновение Джабал почувствовал жалость к девушке. Он тоже пережил время, когда, отчаянно нуждаясь в друзьях, встречался лишь с тем, что все его попытки не замечали или понимали не правильно. Частица его души захотела утешить Ченаю, но вместо этого он неумолимо продолжил, пользуясь ее рухнувшей обороной.

— Ты дала людям слишком мало поводов любить тебя. В город нахлынуло новое богатство бейсибских пришельцев, но жители города еще не забыли, как тяжело зарабатывали на жизнь. Ты бахвалишься своим состоянием, сознательно провоцируя нападение со стороны тех, кто по-прежнему живет в нужде, а затем хвастаешь своим мастерством или везением, чтобы убить их. Если одному из них удастся как-нибудь темной ночью перерезать тебе глотку, сомневаюсь, что тебе хоть кто-нибудь посочувствует. Большинство сочтет, что ты это заслужила, больше того, напросилась сама. Далее осмелюсь высказать предположение: существуют даже такие, кто втайне надеется, что такое произойдет и будет ранканской знати, недооценивающей опасностей этого города, преподан наглядный урок. Потом, твой сексуальный аппетит. Вкусы в этом городе различны, часто пресыщенны, но даже самая последняя шлюха, гуляющая по улицам рядом с Обещанием Рая, может получить себе мужчину, не хватая его прилюдно за промежность.