– То есть мы не знаем, куда едем, так? – насупилась Ирка.

При этом рулить она не перестала и даже прибавила скорость.

– Пока не знаем, – вынужденно согласилась я. – Но Лазарчук позвонит нам и скажет конкретный адрес.

– Лазарчук нам что-то скажет? Сам? По доброй воле? – сильно усомнилась подруга.

– Ну, не совсем по доброй…

Ирка покосилась на меня и хмыкнула:

– Только не говори, что ты попросила у нашего друга-сыщика помощи и он дал зеленый свет твоему дилетантскому расследованию!

– Помощи я не просила, так, небольшого содействия, – ответила я, при упоминании зеленого света машинально покосившись на светофор, мимо которого мы промчали с ветерком. – Ирка, а ты заметила, что мы сегодня отчего-то все время попадаем на желтый сигнал? Прямо какой-то желтый день календаря! К чему бы это?

– К высокой скорости перемещения, – ответила подруга, в очередной раз проскакивая на желтый сигнал светофора. – Некогда мне с тобой по провинциям раскатывать! Мне Гарика регулярно кормить и поить надо, не реже шести раз в день.

– Кого?! – Я подпрыгнула на сиденье и округлившимися глазами уставилась на подругу. – Ты что, завела себе кого-то?!

Имя Гарик прочно ассоциировалось у меня с лицом кавказской национальности – из числа тех, кто сложил и в минуты душевного подъема вдохновенно поет любимую Масину утреннюю песнь. Причем Гарик, которого надо кормить и поить шесть раз в день, представлялся мне не лучшим образчиком своей породы. Мне тут же привиделся толстый лысый дядечка в просторной кепке, из-под которой свисает огромный мясистый нос, алчно впитывающий божественные ароматы горячего шашлыка, красного вина и свежей зелени.

Я потрясла головой, отгоняя виденье. Попытайся любитель шашлыка распространить свою любовь и на Ирку, Моржик живо превратил бы этого потребителя жареного мяса в хорошо отбитый антрекот!

– Ты чего скачешь и дергаешься? – удивилась Ирка. – Гарик– это мой котенок. Ну, тот, которого Алик мне подарил!

Приметившийся мне образ знойного кавказца еще не вполне развеялся, поэтому я спросила:

– Гарик – потому что черной масти?

– Что? Ах, нет! Гарик – потому что его полное имя Гарри Поттер!

– Гарри Поттер! – ошеломленно повторила я. – Ну ничего себе… У меня просто нет слов!

– Вот и помолчи! – отрезала подруга. – До Тихореченска полтора часа езды, у тебя есть время поспать.

Я не заставила себя уговаривать, поудобнее устроилась в кресле и закрыла глаза. Через минуту раздался телефонный звонок. Разбуженная, я вопросительно и с нескрываемым неодобрением замычала в трубку своего мобильника и услышала в ответ бодрый голос Сереги Лазарчука:

– Ленка, привет! Никак я тебя разбудил? – похоже, капитан искренне обрадовался.

– Один-один, – вздохнула я.

– Надеюсь, на сей раз ты не будешь пересказывать мне очередное свое кошмарное сновидение? – поинтересовался приятель.

– Я сегодня добрая, – еще раз вздохнула я.

– А уж я-то какой добрый! Просто Добрая Фея из сказки про Золушку! – похвалился Лазарчук. – Ты, Золушка, адресок заказанный записывать будешь или так запомнишь?

– Запишу! – Я вскинулась и торопливо полезла в сумку в поисках ручки. Впопыхах нашла только косметический карандаш для глаз и не пожалела ценную гримеровальную принадлежность, зачеркала на бумажке мягким коричневым грифелем. – Улица Минина, двадцать один, Пожарский М. И… Серега, ты надо мной издеваешься?! Признавайся, ты все это придумал?

– А что тебе не нравится? – не понял Лазарчук.

– Ну как же! Минин и Пожарский!

– Это твои знакомые? – спросил Серега.

– Это всеобщие знакомые, тупица! Ты разве не помнишь из истории? Минин и Пожарский спасли Москву от польского нашествия!

– Это когда было? – По голосу чувствовалось, что Лазарчук озадачен. – Я давно новости по телевизору не смотрел…

– Как можно не знать таких вещей! – возмутилась я.

Возмущение мое в немалой степени было вызвано необходимостью замаскировать тот факт, что я тоже не помню, когда именно Минин и Пожарский спасали Москву от польского нашествия. Кажется, в семнадцатом веке? Или в восемнадцатом…

– Давно это было! – гаркнула я в трубку. – Ну, вспоминай: история России, средняя школа, шестой класс, Кузьма Минин и князь Пожарский!

– А, это которые были вместе с Иваном Сусаниным? – обрадовался Лазарчук.

– Не совсем вместе, на одной стороне, – авторитетно поправила я, тихо радуясь, что мы благополучно проскочили смутный момент с хронологией исторических событий. – Сусанин партизанил в одиночку.

– Как ты сейчас? – ехидно спросил капитан.

Я отклеила трубку от уха и посмотрела на нее с боязливым удивлением. Неужто Лазарчук видит на расстоянии? Или он читает мои мысли? Неужто догадался, что я уже еду в Тихореченск? Хотя я ведь, в отличие от Сусанина, не в одиночку «партизаню», со мной верная подруга!

– Ленка, колись, зачем просила раздобыть адресок? – не отставал Лазарчук, назойливый, как слепень.

– Да пустяки, подружку университетскую разыскать захотела! – бойко ответила я. – Адреса ее я никогда не знала, а телефон случайно обнаружила в старой записной книжке.

– Вот прямо вчера среди ночи обнаружила и тут же захотела разыскать? – недоверчиво переспросил капитан. – С чего бы вдруг такая спешка?

– Ностальгия замучила, – притворно вздохнула я.

– А как зовут твою подружку? – не отставал Лазарчук.

– Как зовут мою подружку? – Я срочно заглянула в бумажку, исчерканную косметическим карандашом. – Пожарская! Пожарская… э-э…

Я замялась, пытаясь придумать вымышленной подруге имя.

– Котлета, – невозмутимо подсказала Ирка.

– Пожарская кот… Катерина! – сообщила я капитану, погрозив ухмыляющейся подруге кулаком. – Еще глупые и несвоевременные вопросы есть? Нет? Тогда спасибо за помощь и до свиданья, я спешу и очень занята.

– Чем это? – успел еще вякнуть несносный Лазарчук, но я тут же выключила трубку.

– Дезориентацией противника в лучших сусанинских традициях! – сказала я, пряча мобильник в сумку.

– Чего? – переспросила Ирка.

– Ничего! Рули себе! – ответила я.

Откинувшись в кресле, я сладко уснула и пробудилась уже на въезде в Тихореченск.

Городок был миленький, зеленый, похожий на большую аккуратную деревню, состоящую из пары десятков улиц, вдоль которых тянулись ряды добротных домиков из красного кирпича. Перед заборами росли вишневые деревья, густо усыпанные созревающими ягодами, важно бродили откормленные гуси и куры, из-под калиток выглядывали лохматые собачьи морды вполне добродушного вида. Я с умилением посмотрела на гладкого курносого поросенка, копающегося в куче песка с таким же энтузиазмом, как мой собственный свиненок-отпрыск, и глубоко вдохнула воздух, не оскверненный выхлопами многочисленных автомобилей и выбросами промышленных производств. Правда, деревенская атмосфера была заметно ароматизирована навозом и птичьим пометом, но это вносило даже приятное разнообразие.