– Наделали дел…

Он сидел на корточках перед человеком в шляпе. Как ни странно, франтовская шляпа так и осталась на его голове даже после того, как несчастный получил пулю в самое сердце.

– Это Такео? – спросил я.

– Такео, – безучастно ответил Энгард и, подняв с пола свою саблю, вдруг принялся отделять голову господина Лоррейна от его грешного тела.

– Ты весь в крови, – тихо произнес я.

– Потом, – пожал плечами Дериц. – Посмотри, что там с Бэрдом. По-моему, ему здорово досталось.

Я резко обернулся. Света было мало, и я не сразу различил две фигуры в углу комнаты – Бэрда, скорчившегося на полу, и Иллари, разрезающего на нем кожаную куртку.

– Чепуха, – услышал Дерица офицер. – В бок, и неглубоко. Не беспокойтесь, ваша милость, я справлюсь.

– Куда там, – мрачно отозвался Иллари, освобождая мне место возле раненого. – Придется зашивать.

– Сперва повязку, – сказал я. – Да, пистолетная пуля, тяжелая, по касательной. Из кремневки, что ли?

– Вон, – протянул руку Бэрд, указывая на двухствольный пистолет, валявшийся неподалеку от него. – Взял бы он чуть левее, и все – кишки на улицу…

– Крови много, – сказал я, накладывая бальзам на повязку. – Надо, чтобы остановилась. Надо на корабль… скорее.

Кажется, я говорил бессвязно, как помешанный, но никому и в голову не пришло удивиться – мы все, за исключением, пожалуй, Иллари, были слишком потрясены этой скоротечной схваткой, в которой только что полегли шесть человек.

– Рейли! – гаркнул Иллари, задирая голову к потолку.

Сверху донеслась возня, и в люке появилась голова матроса.

– Рейли кончился, ваша милость.

– Как? – не понял Иллари. – Свалился, что ли?

– Нет, – печально проговорил матрос. – Стрельнул кто-то снизу. Свалился-то он уже потом… кончился он. Я посмотрел, когда утихло.

Иллари тяжело провел рукой по лицу.

– Славный был парень. Спускайся сюда. Сейчас пойдем вниз, посмотрим, что у нас там с сокровищами…

– Поищите мне там какой-нибудь мешок, – глухо проговорил Энгард, приноравливаясь срубить голову еще одного мертвеца, первым получившего нож.

– На кой тебе этот товар? – изумился я.

– Покажу покойному дедушке! Св-вятые и грешники, наделали дел! Вот наделали!

– Мы, что ли, наделали? – мрачно изумился Бэрд.

– Раньше надо было, – буркнул Энгард.

– Что – раньше? Раньше сдохнуть?

– Раньше прыгать… э, да что теперь! Теперь у нас на руках куча покойников, которые, как известно, сказок не рассказывают. Теперь, будь я проклят, сказки придется рассказывать мне. А за это слушатели накидают мне полную шляпу медных монеток! А!

Его сабля со стуком отделила голову у последнего из ценных мертвецов, и Энгард аккуратно сложил свою страшную добычу под окном.

Убедившись, что обильно наложенный бальзам почти остановил у Бэрда кровотечение, я наконец выпрямился и решил заняться своим другом графом, но тот, отстранив меня, вдруг шагнул в темный угол комнаты, где стояла большая деревянная кровать, и вытащил что-то из-под грязной, засаленной подушки. Это «что-то» оказалось большой кожаной сумкой с парой серебряных замочков. Я подошел поближе, и в этот момент мой взгляд почему-то упал на кинжал, так и оставшийся зажатым в руке, которую я отрубил у высокого. В тусклом свете единственной свечи он показался мне каким-то необычным, и я нагнулся, чтобы поднять свой трофей.

И едва сдержал крик.

Отвернувшись к стене, я с омерзением вырвал его из мертвых пальцев, наскоро отер с лезвия кровь – вероятно, кровь Энгарда – и тотчас же сунул кинжал в голенище сапога, подальше от чужих глаз. Кажется, у меня на лбу выступили капельки пота.

Энгард, не обращая на меня ни малейшего внимания, бесцеремонно взломал замки своим матросским ножом и распахнул сумку. В руки ему выпали несколько заклеенных пакетов разного цвета и размера. Он было собрался уже сорвать первую попавшуюся печать, но тут снизу появился мокрый от пота Иллари.

– Поехали отсюда, – сказал он. – Мы уже все загрузили.

– Мешок принесли? – спросил Энгард, вешая сумку себе на плечо.

– Держи! – Иллари незаметно перешел на «ты», но Энгарда это совершенно не смутило. Он взял мешок и принялся складывать в него мертвые оскаленные головы.

– Золото вы погрузили, – сказал он между делом, – а трупы?

– Трупы?

– Да, академик, трупы. Мат, ты у нас последний живой… так что придется тебе немного повозиться. А я пока спущу вниз раненых.

Трупы, сказал я себе. Что ж, теперь, кажется, меня уже и трупами не испугаешь. С чего бы, собственно? Подумаешь, стащить вниз шестерых здоровенных мужиков и погрузить их в телегу. Главное, чтобы у меня хватило сил зашить Бэрда… и Ланни тоже, с его культяпками… потом. И еще посмотреть, что там с окровавленным Энгардом… трупы… так, за рученьки его, поехали…

Когда наша повозка, загруженная весьма странным сочетанием товара – груда мертвецов (три головы отдельным списком) плюс двенадцать небольших, но увесистых сундучков да четыре тяжеленных, будто кара небесная, кожаных баула, – достигла наконец злополучного мыса, небо на востоке уже приготовилось светлеть.

Поглядев на хронометр, я решил, что удар, полученный при наезде корабля на мель, не прибавил мне здоровья. Мне казалось, что вся битва плюс последовавшие за ней события уложились максимум в полчаса, а на самом деле мы провозились часа три, а то, может, и больше – я плохо помнил, когда смотрел на циферблат в последний раз.

Море вокруг пыхтящего и содрогающегося корабля показалось мне каким-то непонятно черным. Хлопая глазами, я разглядел, что волна неторопливо выбрасывает на берег все новые и новые клочья какой-то темной пены, в которой то и дело попадаются маленькие камешки.

– Я же говорил, что это не уголь, а дерьмо, – вдруг пробурчал Иллари. – Одна пыль, будь я проклят! Даже дым от него дерьмового цвета. Эй, Дериц, мертвечину когда топить будем – сейчас или в океане? Э?

Граф Энгард Дериц не отвечал. После того как я – опять в тряске! – кое-как перевязал его многочисленные, но, к счастью, неглубокие порезы, он выхлебал целую склянку одурманивающего настоя и, преисполнившись чувством выполненного долга, потерял сознание.

– В океане, – решил я. – От греха подальше. Как ты думаешь, Тило стащит корабль?

– Да он уже почти стащил, – махнул рукой Иллари. – Ты же видишь, он сбросил почти весь уголь, а у нас его были полные ямы. Матросы, наверное, чуть с ума не сошли – перетаскать за три часа такую прорву мешков.

– Как могли они успеть?

Иллари негромко рассмеялся и похлопал меня по плечу:

– Разумеется, Тило скинул ровно столько, сколько было нужно. То есть не так уж и много, сели-то мы так, чуть-чуть…