– Там действительно удобное место для нападения?

Помощник подтвердил:

– Да! Правда, мы рискуем потерять почти всю группу, и необходимо применение гранатометов, но задачу у поворота, в принципе, выполнить можно, в отличие от города, где на самом деле риск сорвать акцию достаточно велик!

– Хорошо! Сегодня у нас пятница. До понедельника достаточно времени, чтобы подготовить полевую позицию. Кто выступит в роли подрывника?

Капитан поднял руку:

– И подрыв дороги, и обстрел машины Геммото из гранатомета я беру на себя! Лишь бы саперы установили заряды на трассе так, как надо. Не сработает один из взрывателей – акция сорвется.

Генерал внимательно посмотрел на Акимова:

– Вы, Александр, не доверяете моим людям? Берете на себя функции, несвойственные снайперам. А как снайпер вы и нужны нам.

– Если бы я не доверял вашим людям, то и минирование трассы взял бы на себя. Я отвечаю за ликвидацию Геммото. Посему прошу позволить решать, кому и что делать, мне!

Ронго и на этот раз согласился:

– Хорошо, хорошо! Поступайте так, как считаете нужным! А тебе, Лусьен, – генерал повернулся к помощнику, – выполнять требования русского специалиста.

Ломе приподнялся со стула:

– Есть, хозяин!

– Тогда за работу. Я завтра, 27 августа, покидаю резиденцию, обстановка требует моего присутствия в Джуле. За меня остается Ломе, но капитан по-прежнему является руководителем подготовки акции против Геммото. В этой части Ломе подчинен русскому. Хозяйственные вопросы на коменданте Тамени. У меня все. Вопросы?

Капитан спросил:

– Когда я смогу получить обещанный аванс?

Ронго молча поднялся, прошел к сейфу.

Вскоре перед Акимовым лежали три пачки стодолларовых купюр. Сергей выборочно внимательно осмотрел деньги, пересчитал их:

– Тридцать тысяч! Все в порядке!

– Еще бы! Ронго хорошо платит людям, достойно выполняющим свою работу. А в том, что акция пройдет успешно, я не сомневаюсь!

Акимов покинул здание резиденции мятежного генерала и ушел в хижину. Вечером к нему зашел Ломе, доложил, что отправил группу подрывников для минирования участка трассы, выбранного для террористической акции капитаном российской спецслужбы. Сообщил также, что завтра, после убытия Ронго, представит вооружение группы. Спросил, когда подразделение выйдет на оборудование позиций. Сергей ответил – начало активного этапа операции «Гиена» в восемь утра воскресенья.

Двое суток пролетели быстро.

Сергей продумал до мелочей действия группы и пришел к убеждению, что акция на дороге пройдет так, как надо ему.

Воскресенье, 28 августа. 8.00 местного времени

Два джипа с разницей в двадцать минут покинули резиденцию Ронго. Выдержав тот же временной промежуток, они незаметно для посторонних миновали Камаси и вышли в район предстоящего применения. Джип с Сергеем ушел за развалины, внедорожник Ломе – за рощу. Указав бойцам подгруппы северного направления на балку, приказав готовить позиции для обстрела целей на трассе, Ломе проехал к Акимову. Тот тоже определил боевикам своей подгруппы место, где скрытно, используя маскировку, следовало подготовить позиции для ведения боя с юга. Сергей выбрал место так, чтобы обе подгруппы не находились на единой линии огня. Ломе доложил о своих действиях на северном направлении и о том, что саперы подтвердили готовность мощных противотанковых мин в любой момент разворотить трассу, превратив ее в непреодолимое для автомобильной техники препятствие. Также Ломе сообщил, что подрывники проявили инициативу. Дабы кортеж Геммото не смог объехать воронки по равнине, то и на ней заложены мины обычного нажимного действия. Капитан кивнул и подозвал к себе Люка Зикара:

– Зик, посмотри на поворот со стороны Кайроби!

Снайпер выполнил требование русского, которого сильно зауважал после того, как тот показал свое снайперское мастерство, превосходящее по всем параметрам мастерство самого Зика:

– Смотрю, командир!

– Высоту слева от дороги, напротив поворота, видишь?

– Так точно!

– Аккуратно, не привлекая к себе внимания водителей и пассажиров проходящих по трассе машин, двигай на эту высоту. Там на вершине оборудуешь позицию для обстрела охраны Геммото с тыла, когда она вынуждена будет выйти из машин. Но сделай это так, чтобы я мог хорошо видеть тебя и в любой момент скорректировать твои действия. Понял, Зик?

– Так точно, командир!

– И помни, Зик, сигнал для атаки на колонну полковника – подрыв трассы с двух сторон. До этого, что бы ни происходило в квадрате применения группы, никаких действий не предпринимать. В случае крайней необходимости разрешаю выйти на меня по связи. Напрямую, минуя Ломе! Это понятно, Зик?

Негр подобострастно кивнул головой, обмотанной в темно-зеленый платок:

– Так точно, командир! Мне все понятно!

– Иди! Удачи тебе, Зик!

Зикар направился к ближайшей балке, уходящей на запад.

Ломе спросил:

– Где мы с вами будем оборудовать главную позицию?

Капитан поднял указательный палец вверх, указывая на еще сохранившуюся крышу старого, брошенного здания.

Помощник Ронго удивился:

– На крыше? Но мы будем видны с трассы!

– А маскировка для чего, да и бревно, валяющееся слева? Поднимем бревно, поставим маскировочный щит, и все в порядке. Ствол сваленного дерева крупнокалиберные пули не пробьют. Это на случай, если охране Геммото каким-то образом удастся навязать нам позиционный бой. Но, думаю, этого не произойдет, и мы быстро обработаем колонну Геммото! Прикажи своим людям поднять бревно и установить на самом краю торца так, чтобы оно выглядело естественным карнизом.

К 19 часам подготовка позиций была завершена.

Сергей с Ломе устроились на крыше брошенного саманного здания.

Помощник Ронго, потянувшись, спросил:

– Что будем делать до завтра? Сидеть на позициях, как птицы в гнездах?

Капитан указал на равнину:

– Можешь устроить ночную дискотеку для своих аборигенов. Посмотрю. Будет, что потом рассказать в Москве!

Ломе протянул:

– В Москве! Как далеко отсюда Россия!

– Россия всегда рядом. Она со мной, внутри!

После ужина продуктами полевого сухого пайка Акимов приказал группе отдыхать.

Проснулся Сергей в 6.00 от вибрации радиостанции, переданной ему перед выездом на позиции комендантом резиденции капралом Даниэлем Тамени.

Ответил:

– Слушаю!

Говорил Ронго:

– Первый на связи!