— Я устала! — выкрикнула Регина.

— Что такого вы делали с Эдвардом, от чего ты так устала?

— Что?

Лицо Слэйда было мрачным.

— Он повел тебя в ресторан при гостинице и напоил? И постоянно шутил и улыбался, а ты смеялась его шуткам? Вы флиртовали весь день напропалую? Он не скупился на комплименты, а потом попытался тебя поцеловать?

Регина потеряла дар речи.

— Отвечай правду! — Он выпрямился. — Он заставил тебя переменить решение?

— Переменить решение?

— Теперь ты хочешь выйти замуж за него?

Слэйд стоял неподвижно, пристально глядя ей в глаза.

— Так ты ревнуешь меня? — изумленно выдохнула Регина. А она-то думала, Слэйд подозревает, что его невеста — не та, за кого себя выдает. Ее сердце стало биться чаще — но не от страха. Регина была тронута до глубины души. Его ревность означала, что Слэйд к ней неравнодушен. Но у него не было оснований для подобного рода подозрений. Ей было больно видеть уязвленное выражение на его лице.

— Мне нужно было приобрести некоторые вещи, и это все. В самом деле все, Слэйд. — Регина дотронулась до его руки и тут же поразилась тому, какими напряженными оказались его мускулы. — Эдвард всего лишь проводил меня.

— Вот как? — Слэйд опустил глаза на ее руку — такую белую и хрупкую по сравнению с его загорелой и сильной.

Затем он снова поднял взгляд, пристально всматриваясь в ее глаза.

— Ты лжешь мне, — тихо произнес он. — Мне это не нравится. Мне это совсем не нравится.

— Нет! Я говорю правду!

— Тогда расскажи все откровенно. — Слэйд схватил ее за талию так внезапно, что она даже не успела никак отреагировать. — Он целовал тебя? Если это так, я его убью. Хотя, может быть, я поступлю более благородно — оставлю вас друг другу.

Регина поежилась под его сумасшедшим взглядом.

— Слэйд, мы с тобой помолвлены. — Ее голос стал громче. — Я не забываю о своих обязанностях. Я никогда не поцелую другого мужчину. И никогда не предам тебя.

Он продолжал пристально глядеть ей в глаза.

Регина сжала губы в твердую линию — с них готова была сорваться вся правда о ее путешествии.

— Слэйд, — чуть слышно произнесла она, чувствуя силу его лежащих на ее талии рук. С неведомо откуда взявшейся смелостью она подняла руки, чтобы заключить лицо Слэйда в ладони. — Единственный, кто мне нужен, — это ты.

В воздухе повисла такая тишина, что Регине показалось, что она слышит стук собственного сердца. Его щеки были теплыми под ее пальцами. Ей вдруг захотелось, чтобы он поцеловал ее, и немедленно. Но вместо этого Слэйд внезапно снял руки с ее талии и с силой выдохнул.

— Я был полным дураком. Прости меня. Это просто ревность.

Регину охватило невероятное облегчение и одновременно глубокое разочарование. Ее лицо залилось краской: она буквально молила о поцелуе, а он на это не ответил.

— Слэйд?

— Прости. — Он оставался мрачен. — Значит, я могу рассчитывать на твою преданность?

— Да! — почти выкрикнула она. — Да!

Что-то мелькнуло в его лице.

— Не могу понять, чем, черт меня побери, я это заслужил. — Он с силой засунул руки в карманы, словно не желая, чтобы они оставались свободными.

— Я всегда буду предана тебе, Слэйд, — так же как сейчас.

Он шагнул в сторону.

— Даже тогда, когда к тебе вернется память?

Она была готова разрыдаться от его слов. Между ними по-прежнему продолжал стоять Джеймс. На какое-то мгновение ей показалось, что она видит своего бывшего жениха в виде бледного призрака, но уже через секунду Регина поняла, что видит лишь сгусток вечернего тумана.

Губы Слэйда растянулись в горькой улыбке. Его печальный взгляд медленно прошелся по ее фигуре сверху вниз.

— Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос.

— А может, я ничего и не вспомню, — прошептала Регина, но слишком поздно: повернувшись, Слэйд уже шел прочь.

Между тем Эдвард внимательно наблюдал всю эту сцену.

Он стоял у открытого окна кабинета. Свет был погашен. Отсюда он мог слышать каждое слово. Когда речь зашла о нем, он не смог сдержать ухмылки.

В следующий раз он будет осторожнее и не станет флиртовать с Элизабет. Конечно, это было бы совершенно невинное развлечение, но Слэйд все воспринимал слишком серьезно. Эдвард совсем не предполагал, что его брат настолько сильно прикипел к этой девушке — он буквально позеленел от ревности.

Видя, как Слэйд шагает обратно к дому, Эдвард в сожалении покачал головой. С братом явно творится что-то странное. Сейчас, в вечернем полумраке, Слэйду и в голову не пришло поцеловать свою будущую жену. А она явно ждала этого. Она по уши влюблена в своего жениха — это видно с первого взгляда. Некоторое время Эдвард раздумывал, стоит ли ему спросить брата о его отношениях с невестой, но потом решил не делать этого. Пусть все идет своим чередом.

Повернувшись, Эдвард направился в свою комнату.

Достав из нагрудного кармана лист бумаги, он насыпал на него табак, скрутил сигарету и, поднеся к ее концу спичку, глубоко затянулся, глядя в медленно заполнявшийся туманом двор.

Ей надо было рассказать Слэйду всю правду, но она этого не сделала. Даже не объяснила ему, почему ей пришлось отправиться в город. Уже не в первый раз Эдвард задал себе вопрос: действительно ли у их гостьи потеря памяти? Сегодня его сомнения были сильны как никогда. Впрочем, это было не важно. Он уже знал правду.

Впервые сомнение посетило его, когда он понял, что Слэйду приглянулась бывшая невеста Джеймса. Джеймсу и Слэйду всегда нравились совершенно разные женщины.

Случилось так, что Эдвард был в Темплтоне в то время, когда через два дня после налета на поезд в городе появился Бретт д'Аршан. Темплтон — небольшой городок, и, когда богатый приезжий уединился с шерифом в его кабинете, по городу поползли слухи. Поначалу Эдвард не обратил внимания на то, что щебетала ему в ухо Хетта Лу; его больше занимала мысль, как затащить ее в постель. И только когда она упомянула, что д'Аршан обещает награду в тысячу долларов за информацию о своей пропавшей племяннице, он навострил уши.

Племяннице д'Аршана, Регине Брэгг Шелдон, было двадцать лет. Она была британкой, среднего роста, блондинкой и отличалась редкой красотой. Это описание прекрасно соответствовало Элизабет Синклер — вплоть до акцента, который можно было приобрести лишь в Британии.

Совпадение было столь разительным, что Эдвард немедленно отправился на железнодорожную станцию. До Сан-Луис-Обиспо было всего около часа езды по железной дороге.

Эдварда почти не удивило, что он обнаружил в этом городе Элизабет. Но то, что она вовсе и не собиралась в Мирамар, его крайне изумило и раздосадовало. Он буквально возненавидел бывшую невесту Джеймса. Хорошо еще, что его несчастный брат никогда так и не узнает, как Элизабет отнеслась к его приглашению посетить Мирамар.