Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ужин. Я надеялся, что этот ужин что-то поменяет между нами. В наших отношениях. Плохо понимал, какой хотел исход, но точно не разругаться в пух и прах.
– И сказать я должна не только про дочь, – слышу грустный смешок и потираю переносицу. Виски долбит так, что кажется, голова сейчас просто разорвется. – Это было бы… честно по отношению к нему, – продолжает Илана. Вот только она ли должна сказать?
Слышу, как за спиной хлопнула дверь в дом. Лана ушла внутрь, так и не дождавшись от меня какого бы то ни было внятного ответа. Наверняка сейчас отправится собирать вещи, паковать чемодан. Билет есть, рейс утром, и должен ли я ее остановить? И если да, снова возвращаемся к ее же вопросу: а что дальше? Кто я ей?
Не знаю, сколько проходит времени, пока я так бесцельно просиживаю на веранде, копаясь в своих мыслях, когда слышу за спиной тихое:
– Отвези меня в гостиницу, Рысев.
– Тебе не обязательно сбегать. Ты можешь остаться до отлета… – кидаю взгляд через плечо, а она уже в простых джинсах и с сумкой наперевес. Такая простая, но такая родная Лана.
– Я не хочу. Мне нужно побыть одной, – говорит девушка, из-за которой я снова потерял всякий покой. Из-за которой сердце несется в тысячи раз сильнее. Девушка, которая уже второй раз переворачивает мою жизнь с ног на голову. Та, которую я и не хочу отпускать, и не могу удержать, просто потому что не знаю, что я могу ей предложить? Ей и дочурке. И нужен ли я вообще им?
– Я выпил и не могу сесть за руль. Но позвоню другу. Он тебя отвезет.
– Хорошо, – все, что слышу в ответ.
Минуты до приезда Сереги длятся катастрофически медленно, но друг с женой, когда я звоню им, без лишних вопросов соглашаются забрать Илану. Когда они подъезжают, я открываю для девушки дверь, придерживая, и уже в последнее мгновение, когда она почти прошмыгнула в салон, не могу удержаться. Не знаю, сколько пройдет времени до нашей следующей встречи, поэтому не могу отказать себе в последней “шалости”. Тяну ее за руку на себя и, прижав ее, хрупкую, к себе, целую. Легко и почти невесомо, касаясь упрямо поджатых губ со вкусом вина. Полной грудью вдыхаю ее запах, запоминая, и отстраняюсь. Сжимая пальцами подбородок, заставляя поднять растерянный взгляд глаза в глаза.
Черт возьми, знала бы она, как все внутри горит, вспоминая наш спонтанный секс в день ее приезда. Как бунтует тело и как хочется снова забрать ее себе. Только себе.
– Мне нужно время, Лана. Мне нужно понять, что вообще делать дальше, – говорю, надеясь, что она меня поймет. Однако в ответ слышу только вздох и чувствую, как она упирается ладошками мне в грудь, отталкивая от себя.
– Ничего, Рысев. Просто продолжать делать вид, что ничего не произошло.
И больше ни говоря ни слова, она садится в пикап друга и захлопывает дверь. Еще пара минут, и тачка друга срывается с места. Меньше суток, и Лана будет дома. Рядом с дочерью.
Нашей дочерью.
Какая судьба все-таки злодейка!
Глава 34. Лана
Полный раздрай. В теле, в голове, в сердце – везде.
Я и реветь хочу, но не можется. Слез нет. Такое ощущение, что они просто высохли. И улыбаюсь по прилете в Симферополь, встречаясь с отцом в аэропорту, но самой тошно. Все тело ломает, и, похоже, душевная боль решила добить меня еще и физической.
Единственным светлым лучиком во всем этом мраке становится Ляся. Ее искренняя радостная улыбка и такое приятное сердцу “мулька”. Лепет дочурки без умолку обо всем и ни о чем сразу становиться бальзамом для моей души и способом отвлечь себя и свою голову.
Всю дорогу от аэропорта до дома прижимаю к себе своего кареглазого ангелочка, наглаживая буйные темные кудри и зацеловывая розовые щечки, с сожалением думаю, что ведь Рысев даже не представляет, какое это чудо – иметь такую малышку, как Ляся. И интересно, узнает ли? Подумать ему надо, время ему надо…
Ай! Бесит! Хочу я того или нет, мысли все равно возвращаются к его персоне. И ничего я с этим поделать не могу.
Оказавшись в доме родителей, на телефон получаю сообщение от Леши:
“Как долетела? Все хорошо?” – и его в первое мгновение хочется проигнорировать. Но потом все же разум взыграл, беря верх над ребячеством. И торопливо набрав ответное СМС со словами:
“Все нормально” – отключаю мобильный и позволяю себе передышку от мыслей на еще один день. Беру пример со знаменитой Скарлетт О'хара и то и дело повторяю себе: об этом я подумаю завтра.
Так себе подход, конечно. Сколько в этом “завтра” утонуло мечтаний и дел, даже представить страшно.
Через пару часов после прилета меня снова нагоняет ужасная акклиматизация, и я снова похожа на овощ, но отказать Лясе от поездки в аквапарк не могу. Тем более, завтра возвращаться домой и когда в следующий раз мы выберемся в отпуск, даже не хочу загадывать.
День пролетает махом, и уже в девять вечера все мы валимся с ног. Ляся в числе первых. Укладываю свое чудо, уснувшее на диване в гостиной, на кровать в нашей спальне, а сама отхожу к окну, набирая Элю.
Сегодня весь день то и дело думаю о необходимости рассказать кому-то всю правду. Покаяться в своей огромной лжи, что накручивается, словно нить на клубок, и попросить совета. Иначе я просто взорвусь. Я катастрофически сильно устала молчать.
Пару гудков, и на том конце провода торопливое:
– Ланеныш!
– Куда-то бежишь?
– Эм… не-е-ет, просто немного занята, – извиняющимся тоном тянет подруга. – У тебя что-то срочное?
– Ну, в общем-то… нет, – вздыхаю, теряя всякую надежду выговориться. То, что я решилась набрать подруге сейчас, не гарантирует, что рискну рассказать все потом. – Так. Ерунда.
– Тогда я тебе перезвоню, хорошо?
– Тогда завтра соз… – говорю и запинаюсь на полуслове, когда слышу на заднем плане знакомый мужской голос. – Слава? Ты со Славой? – повторяю, немного впадая в шок.
– Да, мы тут работаем над тем делом… с ДТП которое, – торопливо тараторит подруга. – Ты не подумай ничего такого,
