Я ненавидела своё имя.

Я так старалась. Старалась заботиться о маме, дать ей всё, чтобы она осталась со мной. Быть опорой, поддержкой, якорем в океане. Но она утонула, оставив меня одну на плаву, среди этого сброда чаек, что были готовы напасть на меня в любую секунду, стоит только сделать хоть один неверный шаг. И тогда дно окажется не таким уж и страшным. Смерть – единственное примирение со своей ненужностью. Уйдя, мама забрала не только свою поддержку. Она забрала меня всю. Без остатка. Будто высосала из меня все живые чувства и эмоции, что были, и захватила с собой.

Опустошена, разбита, слаба, жалка.

Это я.

Я устала бороться, всё это съедало, душило, убивало. Мне так страшно, что хотелось кричать в агонии, разрушая всё на своем пути, лишь бы меня не трогали. Я задыхалась в собственной крови, я погибала. Во мне ничего не осталось – только выжженное поле собственного сердца.

Я сорвалась. Упала. Падала так долго. Но теперь видела дно. Возможно, мы скоро вновь увидимся…

Дорогая мама, спасибо за эту прекрасную жизнь, и прости меня, если я не любила её достаточно сильно.

– Делора!

Что-то знакомое, что-то далёкое, но размытое, непонятное. Не осталось сил осознать, что происходило и где я оказалась. Бледно-серый туман обволакивал со всех сторон, ласкал кожу, ватными пальчиками касался лица, обводил контуры моего лица и тела. Обнимал, целовал, залезал в рот, кружил голову – вёл себя как самый настоящий друг, которому можно было доверять. Сладостное, приторное чувство облегчения и некого счастья заполнило грудную клетку сахарной ватой тумана, в котором я каким-то образом парила. Уже не падала, а куда-то летела… но на чём? И куда?

Сладость тут же сменилась горечью – язык обожгло, лёгкие сжались в приступе кашля, перед глазами постепенно вырисовывалась спина какого-то животного. В панике я огляделась и мгновенно пришла в ужас – я оказалась в Закулисье. И летела над ним прямо на большом сером ките, которым будто управлял Адлер, сидящий прямо передо мной.

– Вижу, рада меня видеть.

Он облизнулся, как хищник языком облизывал кровь с пасти, и рассмеялся, пребывая в более хорошем настроении, чем в прошлый раз.

– Ты слишком высокого мнения о себе, – мрачно прокомментировала я, нахмуриваясь и пытаясь удобнее сесть на ките.

– И никогда это не мешало, – полоумно улыбнулся Адлер.

Я ничего не ответила, совершенно не желая ни с кем общаться. И уж тем более с таким дьяволом во плоти, как этот безумный парень. Неужели он и вправду являлся частью меня, моей «копией»? Неужели я и вправду когда-то отделила его в отдельную почти что личность? Чего ещё я не знала или просто не помнила о самой себе? Страшно – где-то там, среди пепла и углей, хранились ужасные тайны. Жутко – где-то там, среди обломков и щепок, тлели ветви моих надежд, так и не достигших этого чёрного неба. Больно – где-то там, среди дыма и сажи, бродили мёртвые воспоминания о жизни…

Хотелось ли вспомнить? Хотелось ли знать?

Возможно, именно Адлер и был тем человеком, к которому стоило обратиться за помощью, найти ответы на свои многочисленные вопросы. Возможно, всё было не зря, а даже в какой-то степени специально подстроено: «сыворотка равнодушия» ослабила мои эмоции и пробудила Адлера, который умышленно завёл меня на лёд, чтобы я с ним встретилась лично, а не слышала только его голос. Возможно, именно всё так и должно было быть, чтобы я наконец-то вспомнила своё прошлое и узнала что-то о себе. Но проблема лишь в том, что Адлер – лжец и лицемер, преследовавший собственные цели. И явно не самые хорошие для меня. Доверять ему – последнее, что стоило делать.

А сам Адлер не дурак, нет, видел, что я сомневалась в его словах, но лишь смеялся надо мной, издевался, скакал вокруг, как чёрт, и наматывал на меня свои плети лжи и безумия. Он знал, что победит, знал, что достигнет цели любым способом. Обманщик, шут и хитрец – он смешивал всех с грязью, плевался чёрным юмором, уходил от ответа, возвышаясь на горе черепов, пил кровь и слепил своей яркостью, исходящей из самой глубины тьмы. Он предатель и лицемер, лживый король с собственным чёрным королевством, плотоядный двуглавый орёл – единственный в своём роде.

Но он – это я.

Адлер – это я.

Но так или это на самом деле? Неужели во мне столько зла и порочности? Неужели… это я настоящая? Что-то тут было не так… Одна большая страшная правда или продуманный до мелочей план? Как понять, что из этого являлось правдой? И существовала ли она вообще…

– Слишком много думаешь, – недовольно зацокал языком Адлер, качая головой. – Слишком много думать вредно.

– Ну да, ты-то этого делать не умеешь, – ядовито огрызнулась я.

– Сейчас я тебе кое-что покажу, – проигнорировал меня он и с воодушевлением посмотрел на чёрный портал, что появился прямо перед мордой кита.

Миг – и предчувствие чуда заполнило грудную клетку, как чернила окрашивали воду. Как при спуске горы на машине, мы влетели в портал: мягкий, чёрный, щекочущий кожу, но приятный – и вылетели уже в космосе. Бесконечный мёртвый океан окружал абсолютно со всех сторон: туманности «Розетка» и «Конус» находились так далеко от нас, но в то же время невообразимо близко: переливы красного и зелёного, жёлтого и рыжего, тёмно-синего и голубого – невероятная красота простилалась на сотни километров, одновременно умещаясь в нескольких сантиметрах моего мозга. Но сознание открывало передо мной вид поистине захватывающий: белые крапинки на чёрном фоне, словно мелкие веснушки на детских щеках, постепенно собирались и окутывались в настоящую гигантскую туманность, создавая вместе большие пёстрые ворохи космоса, точно разноцветные ткани смешались в непонятный кулёк. Невозможная магия творилась вокруг: яркие огни, звёзды, неизведанные планеты, туманности, галактики – необъятная Вселенная, а мы – в самом центре. И плыли прямо на спине задумчивого кита.

А ведь люди могли и не существовать. Наше существование просто необязательно для Вселенной. Мы – её наблюдатели. Но что наблюдали и для чего? Ведь Вселенная могла вполне легко обойтись и без нас. Но зачем-то же она создала нас, зачем-то же ей понадобились такие наблюдатели, как мы.

Мы существовали. Жили. Умирали. И наблюдали.

Может, кому-то просто нужно было, чтобы мы наблюдали? Но верить в Бога не хотелось. А искать смысл во всём этом – да, ещё как хотелось. Но мы просто жили на своей крошечной, по сравнению с Вселенной, планете, такой красивой и синей, величали себя царями природы, а на самом деле лишь загрязняли её, а дальше – космос. Дальше в мусоре потонет наша атмосфера, появятся кольца мусора, как у Сатурна, а потом – мы умрём и оставим после себя всё это железо. И если Земля когда-нибудь избавиться от всех человеческих деяний, то избавиться ли от них космос? «Мы отравили океан, мы сожгли и распахали дикие леса, мы умудрились испортить даже погоду! И всё это ради современного образа жизни, не так ли? Восемь миллиардов психически больных уродов, выращенных на средствах массовой информации», – вспомнила я слова Брюса Стерлинга и вздрогнула. Красота космоса внезапно показалась мне пугающей: а если кто-то жил там, далеко-далеко, то как он воспримет человечество? И захочет ли его уничтожить, узнав, как мы безжалостно убивали то, что нас породило?