– Уже несколько месяцев я выслеживал одного известного террориста, – сказал он. – Сегодня этот человек находился здесь. Похоже, я опоздал, но, кажется, знаю, куда он направился. Сейчас я последую за ним, но сначала необходимо оказать помощь этому старику и расспросить его. Если у вас в развалинах есть люди, даже не знаю, что с ними могло случиться. Так что вам лучше направить солдат на их поиски. – Аткинс открыл было рот, собираясь рявкнуть приказание, но Фрэнк шагнул к нему и добавил негромким, но властным тоном: – Существует вероятность, что террорист захватил одного или нескольких заложников. Если это так, то мне тем более необходимо как можно скорее выследить и обезвредить его. Этот человек без колебаний убьет кого угодно. У него, по-видимому, есть доступ к закрытой армейской связи. Вы, конечно же, должны доложить обо всем, что обнаружите здесь. Однако чем дольше ваше руководство будет оставаться в неведении, тем выше вероятность того, что мы сможем довести это дело до быстрого и успешного разрешения.

Аткинс с тревогой посмотрел на него. Он был готов взять в свои руки то, что происходило в Вавилоне.

– Сержант, я ясно выразился? – спросил Фрэнк Макмиллан.

– Так точно, сэр, – ответил Аткинс.

С этими словами сотрудник ЦРУ направился к машине, а сержант приказал своим солдатам возвращаться в развалины.

8 апреля 2003 года, 20.40

Главная база великого комтура

В 5 километрах к западу от Багдада

Ирак

Ему хотелось сделать этой женщине больно.

Герик нарушил все мыслимые правила, которым сперва учили его, а потом он вбивал их в головы других людей. Он должен был сразу же везти свой бесценный груз в относительную безопасность штаб-квартиры.

Однако Ричардс просто вывела его из себя. Разумеется, Герик злился на нее за то, как она провела его сегодня утром, избежав пленения. Но это уже выходило за рамки личного. Ему внушало отвращение буквально все. Эта женщина имела офицерское звание, ей прислуживал лакей-мужчина, выполнявший все ее прихоти. Омерзение вызывало и то, что капеллан служила в армии, которая вела войну за демократические ценности. На взгляд Герика, ставка на демократию была проигрышной, потому что люди в своей массе безнадежно глупы. Им нужен сильный вождь. Кроме того, демократия является злом, поскольку предоставляет равные права каждому человеку, вне зависимости от того, к какой расе он принадлежит. Абсурд!

Что еще хуже, Ричардс претендовала на духовное лидерство, что шло вразрез с естественными устоями патриархального уклада. Не говоря о том, что она проповедовала религию, которая отрывала истинных арийцев от своих корней.

Герик убедил себя в том, что по пути в штаб-квартиру разумно будет завернуть к себе на базу, чтобы снять с капеллана форму американской армии. Меньше всего ему нужно было, чтобы его обвинили в похищении офицера.

Ричардс должна была сменить свой облик.

Однако правда заключалась в том, что она в настоящий момент всецело находилась в его руках. Шредер хотел еще с четверть часа насладиться своей властью. Времени оставалось в обрез. Скоро должны были начаться последние двадцать четыре часа из того короткого срока, когда открыты все возможности. Но эти пятнадцать минут он заслужил.

Кроме того, Герик хотел попрощаться с сельским домом неподалеку от Багдада, который на протяжении последних двух месяцев служил ему главной базой. Старенький «крайслер» долго трясся по ухабистой грунтовой дороге, петляющей через поля, заросшие высокой травой, и наконец подкатил к цели. Приземистое одноэтажное строение оказалось гораздо бо́льшим, чем требовалось Герику. Прежде в нем проживали четыре поколения одной семьи, десятка три всевозможных дедушек и бабушек, дядьев и теток, троюродных братьев и внучатых племянниц. Затем наступили трудные времена, и семья с признательностью приняла от Шредера деньги. Такую сумму все ее члены вместе не смогли бы заработать за пять лет. Герик предположил, что довольные крестьяне расселились у своих родственников или купили другой дом, не такой большой, с меньшим количеством удобств. Таких, как водопровод, например.

Заднюю часть здания занимало одно длинное узкое помещение. Спереди располагались две квадратные комнаты с более высокими потолками, объединенные навесом, вдоль которого росли пальмы. Под ним Герик устроил импровизированный гараж. Все постройки имели рыжевато-бурый цвет здешней земли.

Герик въехал в темноту под навесом. Первым делом он проверил квадратную комнату слева, убеждаясь в том, что там его не ждут никакие сюрпризы. Входную дверь Герик никогда не запирал, поскольку во всем доме не было никаких ценностей, если не считать маленького самодельного радиоприемника, спрятанного в углу, и ничего такого, что могло бы рассказать о его хозяине.

Вернувшись к машине, Герик набрал кодовую комбинацию и открыл багажник. Все ценное он оставлял здесь. Это было равносильно тому, как если бы он положил свои сокровища в надежный сейф. Когда его взгляд упал на бесчувственное тело Ричардс, в фиолетовых глазах немца зажглись искры. Молодая женщина дышала ровно. Взяв ее руку, Герик пощупал пульс. Тот был сильный, но медленный. Ричардс по-прежнему оставалась без сознания.

Снова оглядевшись по сторонам, Герик поднял ее на руки и отнес в дом. У одной стены приткнулись плита и рукомойник, у противоположной стояла койка. Герик довольно бесцеремонно уложил на нее Ричардс.

Земляной пол покрывали плетеные циновки, выполнявшие роль ковров. На первый взгляд они были разбросаны в беспорядке, но одна из них скрывала маленький люк, под которым была ниша глубиной фута два. Открыв люк, Герик достал из ямы все ее содержимое: коробку черных полиэтиленовых пакетов. Он поднял взгляд на короткий деревянный шест, служивший вешалкой. На ней темнели халаты, мужской и женский. Кроме того, нашлись также две пары невзрачных черных штанов и хиджаб, довершавший наряд женщины.

Замечательно. Все вещи офицера американской армии останутся здесь, под полом, а новая, усовершенствованная Джейме Ричардс продолжит путь уже как скромная местная жительница.

Герику пришлось изрядно потрудиться, чтобы полностью раздеть бесчувственную пленницу. Начав с ботинок на высокой шнуровке, он работал быстро и умело. Каждый снятый предмет одежды складывался и отправлялся в черный пакет для мусора. Предвкушение того, что должно было совершиться, оказалось самым утонченным мучением.

Наконец на Ричардс остались только трусики, бюстгальтер и солдатский жетон, которым Шредер и занялся. В этом вторжении в личную жизнь молодой женщины было что-то сексуальное. Герик лишь скользнул взглядом по информации на жетоне. Имя и фамилию он уже знал, а номер карточки социального страхования и группа крови его не интересовали. Последним было указано вероисповедание: пресвитерианская церковь. Разумеется, это нисколько его не удивило. Ричардс, конечно же, принадлежала к той религиозной группе заблудших, которая позволяла своим членам принимать участие в выборе духовных наставников.